комнате несколько свечей с ароматом роз и корицы. За окном о землю разбивались капли дождя. В квартиру просачивался запах мокрого асфальта. через едва закрытое окно. Холодок проносился по коже девушки, заставляя поскорее отдать тело воде.

Аннабелль переехала к Ронану. Случилось это ровно в тот день, троица встретилась в кафе. Ронан настоял, а девушка больше не возражала. Воттерс-Кляйн приносил в ее жизнь спокойствие и тепло, его чувства полны нежности и заботе. Аннабелль еще не разучилась хозяйственности: готовила ужин, убиралась и гладила белье. Утрами Ронан будил ее поцелуями. Они занимались любовью, наслаждаясь каждым мгновением.

Сидя в ванной, Аннабелль осматривала худое тело. Все ещё боролась с анорексией, училась любить себя заново, но это с трудом удавалось. На ногах — вереница шрамов. Когда-то Адам сильно избил ее, но девушка простила его, потому что была без ума и верила — он просто не справился. Проводя рукой по побелевшим ссадинам, она вспоминала и другие случаи, когда Адам пытался сделать больно: морально и физически. Она сбежала от него. Сначала с ним, а теперь от него. Пелена с глаз снялась, чувства стали угасать. Смерть бабушки привела в родной город. Адам нашёл Аннабелль и тут. Раньше она с трудом жила без него. Сейчас — искала способ, как вырваться из его сетей.

В дверь ванной комнаты постучали. Ронан вернулся с работы.

— Входи! — прокричала Морган.

Войдя внутрь, Ронан увидел Аннабелль, прикрывающую свои женские прелести только пеной, раскраснелся донельзя, а затем смущённо рассмеялся, словно ребёнок.

— Хорошая идея! Погода прохладная, ванная тоже неплохая, — пробормотал Рон.

— Да, я тоже так думаю. Я без ума от твоей ванной. Может быть в неё поместится ещё кто-нибудь, — без всяческих намеков сказала девушка, поправляя упавшие на лицо светлые волосы.

Ронан рассматривал Морган, как зачарованный. Четкие упругие линии тела заставили его плечи напрячься. Как бы он не пытался свести все инстинкты на нет — не смог. Внезапно. Он двинулся с места, пытаясь не действовать слишком быстро. Аннабелль вздрогнула, приподнялась, оперевшись о бортики ванной. Когда Ронан приблизился к ней, по телу пробежалась волна мурашек.

Он постепенно начал снимать с себя одежду, отказываясь от всех слов. Только язык тела. Ронан посмотрел на Аннабелль, словно говоря «все будет хорошо», а она лишь кивнула головой, позволяя ему принести то, чего так долго желала. Она задрожала в тот момент, когда тело Воттерса-Кляйна оказалось настолько близко к ней. На расстоянии вытянутых пальчиков. Он коснулся рукой ее, слегка притянув к себе. Вода выплёскивалась на пол каждый раз, когда Ронан ускорялся, и его рельефное тело ловко управлялось с малышкой по имени Аннабелль. Она так изящно поддавалась его играм, что не оказывалось ни капли сомнения — он победил.

Аннабелль вцепилась в его спину ногтями, проводила ими по коже, оставляя краснеющие полосы. С ее губ сорвался легкий стон, разбивающий вокруг каждый шум: плеск воды в ванной, сбитое дыхание Ронана, стук дождя за окном…

— Почему ты до сих пор один? — едва произнесла девушка, прежде чем окунуться в это безумие ещё один раз.

Её, прежде холодные бесцветные губы, словно оживали под поцелуями, становясь алыми, как лепестки роз. Дыхание учащалось с каждой секундой. Сердце пропускало удар за ударом. В животе поселился холод, невзирающий на страсть, пылающую между Морган и Воттерсом. Властные движения Ронана заставляли Аннабелль отдать тело в его распоряжение. Он имел на неё полные права, только в эти минуты.

— Никого не любил, как тебя, — хриплым голосом прошептал Ронан, затем, он спустился губами по шее девушки, не оставляя ни единого шанса на тишину.

Она произнесла его имя — секунда за секундой, произнесла ещё один раз, ещё один. Время растянулось, ни минуты, ни часы не имели значения. Оно тянулось вечностью…

Горячие капельки воды на теле Морган разбивались друг о друга. Она целовала Ронана, приглаживая его влажные волосы.

8 лет назад.

Морган больше не боялась оставаться дома по утрам, придумывала небылицы и родители верили. Она прогуливала, получила несколько замечаний от преподавателей, но даже они никак не смогли исправить ситуацию. Казалось, ей настолько стали безразличны оценки и школьная рутина, что считанные дни отделяли девушку от отчисления. Уильям все чаще начал появляться в гимназии, старательно избегая встречи с Морган. А если все — таки глазами они встречались, парень смотрел на нее так, будто желал персональный котел в аду.

— Эй, не хочешь сегодня развлечься, шлюшка? — в Аннабелль прилетел скомканный кусок бумаги.

Девушка привыкла к новой роли. Изгой. На переменах она изредка перебрасывалась парочкой фраз с Ноа — одноклассницей, увлекающейся азиатской культурой. Она частенько вытаскивала ее на посиделки в кафе после уроков, и поила чаем за свой счёт. Де Риддер была в курсе, что Аннабелль откладывала деньги на переезд в другой город, каждую копейку, полученную от родителей. Как Ноа не старалась стать ближе к девушке-загадке, ничего у нее не выходило. Подпускать к себе кого-то после серии предательств девушка не могла.

«Обожглась однажды, это повторится», — думала она.

Ингрид так и не была в кабинете директора Гэнси. Он занимался ремонтом своего кабинета, точнее, не он лично, а персонал. Мужчина деловито ходил по помещению, приказывая работать всем побыстрее. Интуиция подсказывала девушке — ситуацию с Ингрид замяли, ее мать, наверняка, замяла ситуацию. Справедливости от жизни ждать не следовало, это Аннабелль поняла точно.

Морган начала общаться с Адамом еще ближе, потому что не могла больше находиться одна. Пока мать и отец занимались разборками, налаживанием отношений, работой, командировками, изредка интересуясь жизнью дочери, Аннабелль говорила с Клэманом по телефону. Постоянно выбиралась с ним погулять, не заботясь ни о чем. Адам водил ее в кино, катал на машине, покупал мороженое, рассказывал забавные истории. Девушка тянулась к нему. И в очередной одинокий вечер произошло то, о чем девушка и не думала.

Она делала домашнее задание по французскому языку, пытаясь проникнуться глубиной депрессивного стихотворения Шарля Бодлера. Аннабелль все еще пыталась учиться хорошо, но только ради родителей. Они не пережили бы ее отстранения или исключения. Шум за окном бесконечно заставлял девушку отвлекаться. Кто-то копошился в снегу, выругивался и кряхтел. Потянувшись за наушниками, Морган услышала звук, выходящий за все рамки приличия.

Какой-то мужчина громко рассмеялся.

Аннабелль высунулась в окно и не поверила глазам. Заулыбалась, как маленький ребёнок. Адам лежал в сугробе, раскрасневшись от смеха.

— Принцесса, я немного… не управился с гравитацией, — произнёс он и попытался встать.

Ситуация была дурацкой, Аннабелль покачала головой. Девушка представила разгневанные лица родителей, будь они в