– Эстер! – мама осуждающе мотает головой, но, если присмотреться, на ее губах можно заметить улыбку.

– С моей семейкой и этот вскоре сбежит, – ворчит Филип, и Мэтт хмурится.

– По-моему, он слишком влюблен, чтобы сбежать.

– Ты его знаешь?! Ах ты засранец! – Эстер швыряет в него полотенце, а Филип – осуждающий взгляд. – Ты в курсе, что он человек? Боже, наконец-то, адекватный человек в этой семье!

– Ну, спасибо, – реагирует Ребекка, и Мэтта скручивает невыносимой теплотой.

Мама ставит на стол тарелку с тостами, свежую клубнику, фрукты, масло и джем. Ребекка тянется за молоком и, пока она наливает его в свой кофе, Мэтт не может отвести от нее взгляда. Любовь, впившись в его кожу, никак не хочет уходить. Вот никак. Он вспоминает свой сон – первую часть с этой странной утопией и вторую, где был Оливер. Становится немного тревожно, но потом Ребекка поднимает на него взгляд, и впервые в жизни в нем почти нет ядовитой ненависти. Бешеных чувств тоже нет или же Ребекка их мастерски прячет, но лучше ничего, чем ненависть. Мэтт не смог бы больше ее выносить.

Это самый спокойный и приятный завтрак из всех, что были с того момента, как Мэтт вернулся. Это чувствуют все. Эстер по-дружески подкалывает Филипа, тот припоминает ей Бретта, потом – Дилана Рейкена. Мама пытается их урезонить, отец смеется, подливает всем кофе, а потом позволяет себе сигарету. И Мэтт вдруг тоже хочет покурить.

Его распирает от эмоций, и после завтрака он идет в сад, где опускается на влажную скамейку (видимо, ночью был дождь). Ребекка выходит следом, садится рядом, их плечи не соприкасаются, но Мэтт отчетливо ощущает тепло ее тела рядом со своим.

– Держи, – Ребекка протягивает ему сигарету.

Мэтт поднимает брови.

– Научилась читать мысли?

– Ты истекал слюной, когда твой отец закурил на кухне.

Мэтт вообще-то курить не любил, но сигареты, в отличие от алкоголя, оказывали более отчетливое воздействие на организм. И иногда хотелось просто вдохнуть дым в себя, выждать небольшую паузу, задерживая его внутри, а потом медленно выдохнуть, чувствуя легкое головокружение.

Ребекка чиркает зажигалкой, Мэтт делает первую затяжку.

Ему нестерпимо, непростительно хорошо. В голову приходит мысль о том, что последние два дня разделили жизнь на «до» и «после». Ребекка сидит рядом с ним, и ее даже не пришлось умолять об этом, шантажировать или чем-то подкупать. В какой вселенной это возможно? Быть может, Мэтт все еще не проснулся, его утопичный сон продолжается, но если и так – он готов спать вечно.

А еще ему вдруг не нужны объятия, поцелуи, секс с Ребеккой. Ему настолько приятно просто сидеть вот так, делать одну затяжку за другой и чувствовать запах ее чистого тела рядом с собой, что больше ничего не нужно.

– Могу я… Могу я отвезти тебя в колледж? – осторожно спрашивает он.

Ребекка вздыхает. Мнет край своей куртки, рассматривает пальцы. Потом поднимает голову и смотрит на Мэтта с неподдельной болью.

– Это непросто…

– Я понимаю! Зря я спросил.

– Я жила с этой ненавистью столько лет, что… – Ребекка спотыкается на словах, тихо матерится, трет кончик носа. – Я не знаю, как теперь жить без нее.

В ее голосе звучат слезы.

– Они тебя любят, Ребекка, – Мэтт проглатывает желание взять ее за руку, забрать боль, хотя, душевную боль волк в себя не втянет, но он бы попробовал. Кто их знает, эти истинные пары, на что они способны? – Я тебя люблю.

Ребекка отворачивается. Она начинает дрожать, и Мэтт вспоминает, что на улице холодно, и сейчас утро, а Ребекка всего лишь человек.

– Это были самые ужасные выходные за последние восемь лет, – признается она. Мэтт кивает, пытаясь осознать, сколько всего ей пришлось пережить. И Ребекке восемнадцать, она совсем девчонка. Она не знала нормального детства и взросления в семье, потому что считала, что у нее ее нет. Она всю жизнь бежала от чувств к другим людям, а теперь они просто сваливаются на нее комком. Что она чувствует? Ощущает себя парой Мэтта? Ощущает себя частью стаи, хочет пропитываться их запахами, чувствовать контакт с ними, касаться их, чтобы быть спокойнее? Что она чувствует?

– Тебе нужно время. Я понимаю.

– Да, – она вздыхает. – Думаю, это лучшее, что ты можешь мне дать.

– Знаешь, Ребекка, мы родственные души, – Мэтт улыбается, когда говорит это. Непонятно, что будет дальше, примет ли Ребекка их связь или же придется обратиться к Хэнку, чтобы избавить от нее их обоих. Но пока есть хоть один шанс – он будет бороться. – Я всегда чувствую тебя, забочусь о тебе. Даже если ты не хочешь общаться со мной сейчас – дай знать, когда я буду нужен, хорошо?

Ребекка смотрит ему в глаза. Ее ресницы дрожат, а на губах виднеются мелкие трещинки.

– Хорошо, – тихо отвечает она.

А потом она встает и уходит. Мэтт провожает ее взглядом и видит, что даже походка Ребекки изменилась теперь. Она идет медленно и понуро, спотыкается о ветку, потом выпрямляется и, опустив плечи, скрывается за поворотом.

Глава 23

Тим на тренировке свеж и прекрасен. Ребекка немного в шоке от того, насколько он добрый, учитывая, что Кори постоянно лажает, Дэн заболел, а Ребекка до сих пор чувствует дичайшую слабость, поэтому играет в полпинка. Нормально отрабатывает только Лео, и на него, честно говоря, вся надежда в предстоящей игре. Тренировка затягивается, потому что Дэн передал им несколько новых схем расстановки. Они пытаются определить, какая из них может быть более выигрышной, а какую стоит оставить для других игр, поскольку ее отработка займет больше времени.

К концу тренировки Эмма хромает.

Они падают на скамейку, обливаясь потом, осушают одну бутылку воды на двоих и просто дышат, пытаясь восстановиться.

– Я не в форме, – Эмма вертит стопой. – Кажется, я ногу потянула.

– Тиму нет до этого дела.

– Я знаю. Дай пожаловаться.

Ребекка пытается вспомнить, как давно она чувствовала себя настолько вымотанной. Ее тело ослабло за выходные, она не может сфокусироваться на игре, потому что ее разрывает от противоречивых эмоций.

Проснувшись рядом с Мэттом сегодня утром, она долго лежала, уставившись в потолок, и пыталась понять, что ей теперь делать. Первая мысль была довольно логичной – бежать. Она всегда говорила Эмме, что старается игнорировать проблему до тех пор, пока она не рассосется, но здесь игнор не помог бы. Потому что проблема уже рассасывалась, оставалось только переступить через себя и принять реальность такой, какая она есть. Мэтт спал тревожно. Он