лечению или даже тотальному искоренению. Любой человеческий орган заменяем, равно как и почти любая из внутренних систем организма, не говоря уже о конечностях. Ты можешь попасть на операционный стол раздутым от сепсиса и гангрены рваным кожаным мешком с переломанными костьми, порванными органами и отравленной кровью – но уже через пару часов ты превратишься в чуть бледноватого, но все же вполне бодрого пациента, находящего в сознании и уверенно идущего на поправку. Да за прошедшие часы медицинского вмешательства ты наверняка лишился нескольких родных органов, получив их полноценную замену, тебе перелили всю кровь и заменили часть сожженных артерий и вен, возможно немалая часть кожи отрезана и вместо нее теперь синтетическая или донорская, быть может вместо руки у тебя равноценный по функциям протез, но все эти потери и замены вполне того стоят – ведь твоя жизнь спасена.

Однако эти достижения превращаются в кошмар, если над твоей душой стоят службы правопорядка, жаждущие забрать твою бренную физическую оболочку вместе с запертым в ней разумом на допрос с пристрастием. В наши времена такие слова как «обширный инфаркт», «системный отказ внутренних органов» и «отделение реанимации» уже не останавливают следователей.

Если ты действительно нужен им в качестве свидетеля или тем более обвиняемого – они попросту заменят тебе сбоящие органы за счет средств из своего немаленького бюджета, с помощью продвинутых средств доведут до нормы функционал организма, после чего быстро и жестко допросят, а затем тебе прямая дорога на скамью подсудимых. Ну а дальше все будет зависеть от приговора…

Но все же осталось несколько медицинских областей и болезней, которые по-прежнему достаточно неплохо «отпугивают» всех следователей, прокуроров и дознавателей от твоего больничного ложа. В первую очередь это все тяжело поддающие лечению или неизвестные инфекционные заболевания. Никто не сможет забрать тебя из герметично запертого стерильного бокса без разрешения врачей. Да и службы правопорядка не рискнут – ни одно даже самое важное судебное дело не стоит риска массового заражения и последующих смертей. Но в данном случае такой тип болезней абсолютно не подходит – со слов Сальвати губернатор знал, что у могущественной корпорации НЭПР есть никому кроме нее неизвестные патогены, но на территории Астероид-Сити их не было, к тому же Виккерсон не собирался рисковать собственной жизнью. Это автоматически сужало доступные варианты лишь до одной области – мозг. Самое драгоценное, что есть в человеке. По сути его личность, все его знания и умения, заключенные в небольшой черепной коробке. Нежное подрагивающее желе, содержащее в себе уйму мелких и крупных тайн, но при этом столь ранимое и сложное…

Уже понявший, что за ним сегодня точно придут, губернатор отослал предупреждение Витторио Сальвати, хотят тот и так наверняка все знал, после чего улегся на комфортном ложе и позволил вколоть себе легкое успокоительное, чтобы расслабиться. В полудреме он провел чуть меньше часа, когда ему сообщили, что машина была заблокирована и остановлена в третьем секторе, водитель кратко допрошен и отпущен. Виккерсон приготовился…

И как только в палату вбежал встревоженный главный врач, коротко кивнул, давая разрешения. Никакого взаимодействия с электроникой не последовало – они понимали, что техники дознавателей проверят каждый бит данных, вошедших в больничный сервер и вышедший оттуда. Доктор надел больничные перчатки, достал из кармана обычный дешевый дозер и сделал укол в шею губернатора. Наклонившись, он прошептал:

- Чуть измененный и максимально ослабленный наркотический коктейль. Будет легкая дезориентация, плывущее состояние мыслей и тошнота. Все это быстро пройдет, но следом придут главные симптомы – тремор, угнетенное дыхание, пульсирующая головная боль, неспособность связать даже несколько слов и настолько высокое артериальное давление, что пробьет потолок этой палаты. Острое прединсультное состояние. Вы понимаете?

- Да.

- Мы все скажем за вас, господин Виккерсон. Ваше дело – спокойно лежать и смотреть в потолок. Чтобы не было разных показаний, официальная версия – в последние дни на вас столько всего навалилось, что не помогал даже алкоголь. Поэтому вы, не углубляясь в деталях, у какого-нибудь из своих знакомых попросили средство для расслабления. Он дал вам дозер, а сегодня утром вы вкололи себе его содержимое. По дороге домой вам стало плохо, и вы приняли решение отправиться в больницу. Это оказалось правильным поступком… не волнуйтесь о незаконности деяния с дозером – вы не знали раньше, не знаете и сейчас о содержимом шприца.

- Они далеко? – через силу выдавил губернатор, чувствуя, как на холодеющих висках выступает пот.

И он пока не мог понять было это следствием укола или же вызвано его нарастающим как летящий с горы снежным ком страхом.

- Дознаватели уже в здании, господин Виккерсон. Рано или поздно они пробьются сюда – мы мало что можем противопоставить федеральной власти. Но не беспокойтесь – вас они никуда не уведут.

Доктор успокаивающе улыбнулся, хотя его самого потряхивало от откровенного испуга. Несколько минут назад какой-то безликий неулыбчивый мужчина передал ему свистящим шепотом четкий приказ, явно исходящий с самого верха службы внутренней безопасности – если дознаватели настоят на своем и приступят к транспортировке мистера Виккерсона, губернатор должен умереть еще до того, как покинет больничную палату. И если этого не случится, то не только сам доктор, но и вся его семья, включая малолетних внуков, почувствует на себе прелесть вдыхания космического вакуума. Сутки. Ровно сутки, начиная с текущего момента, он должен удерживать губернатора в пределах лечебницы и вне разговоров с дознавателями.

- Все будет хорошо, господин Виккерсон – повторил доктор, утирая лоб уже мокрым носовым платком – Все будет хорошо…

«Вот же дерьмо» - сокрушенно подумал главврач, незаметно проверяя наличие второго шприца с безвредным в целом, но летальным для губернатора средством в другом кармане – «А ведь еще десяток дней назад мы пересекались на том роскошном приеме и пили ледяные коктейли из саке, кокосового молока и лайма… и вот как круто повернулась жизнь…».

38.

Войдя в палату, офицер в форме младшего федерального дознавателя подошел к кровати и остановился у очерченной вокруг нее алой и едва заметно светящейся в полумраке черты. Заложив руки за спину, чем невольно копируя старшего офицера и своего наставника Инори Такаши, молодой дознаватель некоторое время стоял неподвижно, всматриваясь в лежащего в постели грузного бледного мужчину, частично скрытого за «веером» из многочисленных шлангов, проводов и манипуляторов, опустившихся к изредка подрагивающему телу. Пациент тяжело и сипло дышал, порой переходя на надрывный всхрапывающий рев.

- Инсульт? – офицер не стал поворачиваться к стоящему за его спиной доктору