толще чем ручной браслет,

Сияло яркой чистотой!

Оно всё прошло насквозь:

И чудовище, и стены!

С эхом в небо вознеслось

За пределы той арены,

Что для нас был зал суда.

Тварь, разлетевшись на куски,

Исчезла враз и навсегда.

Джил опустила кулаки.

Зарам больше не сражался,

Его железо спеленало,

Он как глина в стену вжался,

Оружие из рук пропало.

Тог держал владыку мысли,

У того был мутный взгляд.

Его мозги как будто скисли,

Так часто дурачки глядят.

Меня за шею вдруг схватили,

Приставив нож к моей губе.

Это горожане были,

Что служили гадкой Тьме.

– Конг! – испугался вдруг Кораг.

– Не бойся, ректор, всё в порядке.

Я как-никак, но всё же – маг.

Я был готов к подобной схватке.

Раз это суд, пусть будет суд!

– Irte… Acto! – я шепнул.

Пусть предатели поймут,

Что Древний их всех обманул.

Из каждого кусочка кожи

Ударил яркий белый свет.

Я на Светило стал похожим.

Никто другой был не задет,

Кроме пары горожан,

И судьи, что нож держал.

Лучше б прятался, болван.

Я убивать вас не желал.

Только пыль от них осталась,

Одежда рухнула у ног,

Она ведь Тьме не предавалась.

Я сделал воздуха глоток.

– Да чтоб король ещё хоть раз

На этот гадкий суд пришёл!

Вам не передать сейчас,

Как раздражен и как я зол!

Он собрался, чтоб уйти.

– Кораг, зайдёшь ко мне потом,

Да сферу Лжи ты захвати,

Между ужином и сном.

Владыка мягко поклонился,

Мы свиту взглядом проводили.

Народ в шоке расходился,

Все ногами чуть влачили,

Все от схватки отходили.

Кораг подлечивал владык.

На вид измотаны все были.

Без чувств лежали Рав, Мелик.

Кроме воинов десятки

Никто, похоже, не погиб,

Но выжившим пришлось несладко,

Их Брига зверь чуть не пришиб.

Ко мне Живчик ковылял.

Я потрепал его по уху.

Как всегда, он нас спасал.

– Ты как нашёл нас, а? По нюху?

Он немного изменился:

Броня его, на вид, прочнее,

Я потрогал, изумился.

– Ты снова стал ещё белее.

А на спине уже торчали

Два крохотных, с ладонь, крыла.

Их будто бы нарисовали,

И сила их была мала.

Он привычно влез на шею,

Я скормил ему светляк.

Он заснул, урча и млея.

Это был хороший знак:

Значит, рядом нет врагов.

Можно было отдохнуть.

Я свалиться был готов,

Найти бы только, где вздремнуть.

На выходе раздался крик,

Тог был ранен, весь в крови,

В грудь кинжал его проник.

Тог, не умирай, живи.

Тот владыка из десятки,

Похоже, только притворялся,

Только засверкали пятки.

Как просто вышло, постарался.

– Он будет жить, – Кораг сказал. –

Сердце, лёгкое – всё цело.

Хорошо, что не попал,

Иначе плохо было б дело.

Подошёл седой владыка,

Имя я его не знал.

Он выглядел, как раньше, дико.

Он руку твёрдо мне пожал.

– Я не представился, я Мал.

– Мир Эфеса, понимаю?

– Это я твой меч создал,

Я его секреты знаю.

Не думал, что увижу вновь.

Сазар сделал тот заказ,

Память будоражит кровь,

А я творить хотел как раз!

Меня безумие объяло!

Творить, творить, творить, творить!

Мне дня, порою, не хватало,

Хотелось меч твой завершить.

Знаю все его секреты!

Мощь его, исчезновенье,

Он как масло рвёт предметы,

Он идёт с тобою тенью.

Он мне на ухо шепнул:

– Это ключ к фонтану Света.

Он мне ловко подмигнул.

Вопросов больше, чем ответов.

Зарама, Брига увели.

На куколок они похожи:

Лианы, цепи оплели,

Вызывая страх прохожих.

Я подошёл к подруге, Джил.

– Ты молодец! – я ей сказал.

– Себя ты тоже проявил,

Так этих тёмных наказал.

Она в глаза мои смотрела,

Ища смелость и слова.

Пауза в воздухе висела.

Потом промямлила едва:

– Я тебя почти не знаю,

Но хотела бы узнать.

Увидев, голову теряю,

Как я хочу тебя понять.

Как всегда, опять прервали:

Лола звала нас в Кирград.

Нам поговорить не дали,

Возвращался наш отряд.

********************

Целых десять выходных,

Чтоб мы могли прийти в себя.

Нас оставили одних,

Мы время провели любя.

Гуляя в коридорах замка,

Мы то и дело целовались,

Не выходя за чести рамки,

Мы на чувства полагались.

Однажды поцелуй открыл

Мои двери нараспашку,

Будто в гуще битвы был.

Я даже напугал бедняжку,

Когда начал чуть сиять.

Для Кирта мне хватало сил,

И я решил ей показать

Мою комнату, где жил.

Ящер спал в своём фонтане.

Теперь он чаше там сидел,

Будто рыбка в океане,

В своей стихии он прочнел.

Джил с любопытством осмотрелась,

Стол потрогала рукой.

В итоге на кровать уселась,

Поманив меня с собой.

На этот раз нам не мешали.

Мы друг другом наслаждались.

Блаженства вместе достигали,

В одно единое сливались.

*************************

Дремала Джил, мне не спалось.

Дневник Сазара я читал.

Может, что б еще нашлось,

Может что-то проморгал.

Символы меча гласили:

"Я больше дать могу, чем надо".

Что за секрет в себе хранили,

Что за странная награда.

Тихонько, чтоб не разбудить,

Отошёл я от кровати,

Чтобы с Живчиком побыть.

Он как раз проснулся кстати.

Его крылья всё росли.

Как у гуся, что переел,

Поднять его бы не смогли,

Сколько бы он не потел.

Я залип, смотря на свет,

Фонтан напоминал мне чашу.

Может в нём был весь секрет?

Всё смешалось в одну кашу.

– Что ты смотришь, белый друг?

Ты столько раз мне помогал,

Может вновь поможешь вдруг?

Живчик резво заурчал.

Он начал резко уменьшаться,

Пока крохотным не стал,

Чтоб в ладошку помещаться,

А потом он вдруг пропал!

Может просто свет слепил,

Не позволяя видеть всё?

По дну рукой я поводил,

Не подвело чутьё моё!

В небольшой, с мизинец, дырке

Он спрятался и был таков.

Словно пробочка в бутылке,

Чуть выпирал из-за краёв.

В эту дырку меч вошёл,

Словно ключ проник в замок.

А ящер выпрыгнул на пол,

И, словно страж, он стал в порог.

Свет ударил в потолок,

Залив пространство возле стен.

Остановить его не мог:

Свет не простой – свет перемен.

Я снова также испытал

То блаженство и тепло,

Что сам же людям раздавал.

Меня счастьем оплело.

С теплом и знание пришло.

– Rarde gono! – я шепнул.

Время медленно текло.

В глаза Сазара я взглянул.

Они