Это походило на какой-то абсурдный диспут, но подполковник думал не о том, как выглядит со стороны. Говорливость толстухи была ему на руку.

— Хотите, я укажу вам, по меньшей мере, один? — спросил он.

За стеклами очков Темногорской промелькнуло что-то похожее на тревогу.

— Попробуйте, — сказала она.

— АЭС охраняют, как зеницу ока. Туда невозможно проникнуть без тщательной проверки, ну а уж оружие пронести и подавно.

— Ха-ха-ха! — Темногорская заколыхалась, словно гигантская медуза, затянутая в белый шелк. — Весь фокус в том, мой друг, что группы захвата уже давным-давно находятся на станциях. По четыре человека на каждой. Они проникали туда по одиночке на протяжении двух лет. Терпения и упорства мне не занимать. — Она выпятила грудь. — В этом я не уступаю мужскому полу. Его лучшим представителям, разумеется.

Новость подействовала на Антонова не хуже, чем светошумовая граната, разорвавшаяся рядом. Ему пришлось хорошенько контролировать себя, чтобы не позволить нижней челюсти безвольно отвиснуть, а лицу вытянуться.

— Как же это вы умудрились? — пробормотал он.

— Работа над собой, — просто, но с достоинством ответила Темногорская. — День за днем, шаг за шагом.

— Я хотел спросить, как вам удалось протащить смертников на станции?

— А, это пустяки. Их устройством на работу занимался Шамиль. Естественно, не обошлось без огромных взяток, как это водится в России. Но теперь все пойдет по-другому. Мы заменим самодержца просвещенным президентом и установим новый порядок.

— Мы?

— Я и все прогрессивное человечество, — ответила Темногорская без ложной скромности.

«Если допустить, что все это прогрессивное человечество работает в ЦРУ или на ЦРУ», — мысленно добавил Антонов. Ужас постепенно поднимался в нем, как муть со дна водоема. Ему пришлось иметь дело не просто с безумной, но и с гениальной противницей. Она действительно предусмотрела все. Или все же допустила хоть какой-то промах?

— Но как, — спросил Антонов, — боевики ухитрились пронести оружие?

— О, оно собиралось по деталям, — победоносно усмехнулась Темногорская. — Но оружие играет лишь эпизодическую роль. Оно понадобится для того, чтобы захватить пульты управления, а потом мои люди там закроются и больше никого не впустят. Смею надеяться, что это будет абсолютно бескровная операция. — Она довольно заквохтала, наслаждаясь произведенным эффектом. — Никто из моих двенадцати апостолов меня никогда в глаза не видел. Их готовил Шамиль, пользуясь моими инструкциями. И он натаскал их должным образом, не сомневайтесь. Закрывшись в контрольных залах АЭС, они первым делом заблокируют входы и обесточат системы аварийной остановки реакторов. Для этого будет достаточно сдвинуть один рычаг на каждой станции. — Темногорская показала, как это делается. — После этого останется отключить системы охлаждения. Все, процесс запущен. И заметьте, Константин, все это время мои люди будут находиться в полной изоляции, потому что средства коммуникации тоже будут отключены.

— Не все, — возразил Антонов, обдумав услышанное. — Вам ведь нужно будет как-то поддерживать связи с боевиками?

Темногорская нахмурилась:

— Во-первых, они не боевики, а герои, готовые умереть во имя демократических идеалов. Во-вторых, связь с ними будет, но лишь у меня. Мобильные телефоны, переделанные таким образом, что смогут принимать звонки только с одного номера. С моего.

— Вы оставили их без контактов? — уточнил Антонов.

— Слишком много вопросов, умник, — процедил возвышающийся над ним Лось.

— Ничего страшного, — сказала Темногорская. — Почему бы не удовлетворить любопытство нашего гостя? Итак, посторонние контакты им бы только мешали. Их могли бы отговорить, пообещать им золотые горы, пригрозить расправой над родственниками… Я исключила такую возможность. Общаться они будут только со мной. — Она похлопала себя по груди. — Для того, чтобы не произошла роковая ошибка, мы применим кодовые слова. Таким образом, никто, кроме меня, не сможет отдать приказ о прекращении операции. А я сделаю это только в том случае, если мое условие будет выполнено.

— Отречение от престола? — спросил Антонов.

— Публичное, мой друг. В прямом эфире. Как это сделал однажды вечно пьяный Ельцин. Уход с поста и назначение преемника. На принятие решения у президента будет двадцать четыре часа и ни минутой больше. Если он не согласится, охлаждение реакторов будет отключено. Попытка добраться до меня приведет к аналогичному результату.

«Вот оно слабое звено! — пронеслось в мозгу Антонова. — Белладонне, как она себя называет, все-таки придется выходить на связь. Ее засекут. Не знаю, что это даст, но что-то даст».

Словно читая его мысли, Темногорская добавила:

— Кроме того, добраться до меня не получится. Свои приказы и ультиматум я стану передавать через компьютер, а уж с него будут поступать сигналы на мобильные телефоны, спрятанные в разных местах. Они включатся, передадут мое послание и выключатся опять. В Подмосковье. В Воронеже. Под Самарой. Чекисты засекут звонки и определят координаты, но это им ничего не даст.

Антонов бы уже давно впал в отчаяние, если бы не новая мысль, родившаяся в его голове. Крохотный маячок света во всепоглощающем мраке.

И снова Темногорская угадала, что творится в его мозгах.

— На вашем месте, — сказала она, — я бы не возлагала надежды на то, что Второй, Первый или даже какой-нибудь Сто Тридцать Шестой, забросивший вас сюда, примчится вам на выручку, а заодно расправится со мной. В усадьбе никого нет. Вот уже час как она опустела.

— Не понимаю, — признался Антонов.

— Не удивительно. Физическая сила редко сочетается с интеллектом.

— Вертолет улетел, машины уехали, в доме никого, — вмешался Лось. — Чего тут понимать.

— Тебе никто слова не давал, Игнат, — осадила Лося Темногорская и посмотрела на Антонова. — Я и трое преданных мне мужчин ушли в подполье. Если кто-то наблюдал за домом — а я не сомневаюсь, что так оно и было, — то он уже доложил начальству примерно следующее. — Темногорская подняла глаза к потолку и заговорила другим голосом. — Под покровом предрассветного тумана злоумышленники покинули свое логово и скрылись в неизвестном направлении, прихватив с собой пленника… — Она расхохоталась, придерживая дужку очков указательным пальцем. — Ну, слог для служебного рапорта не годится. Хотя по сути верно.

Антонов опустил голову. Поистине он имел дело с самой Сатаной женского рода. Темногорская обладала дьявольски изощренным умом. Она права. Имитация всеобщего отъезда ввела шпиков в заблуждение. Они сообщили в Москву о случившемся, а пока там принимают решение, люди Темногорской бросят вертолет, бросят машины и рассеются по лесу. Кого потом искать? Где? Как?

А Темногорская, раздуваясь от гордости, все говорила и говорила, и каждое ее слово было подобно гвоздю, загоняемому в крышку гроба, в котором покоилась последняя надежда Антонова. Потому что вход в подземелье замуровали и замаскировали, а бункер, где они находились, был неприступен, экранирован, звукоизолирован и оснащен всеми необходимыми средствами жизнеобеспечения. Обыск опустевшей усадьбы ничего не даст, приборы слежения бессильны, сбежавшие охранники залегли на дно, потому что иначе щедрого вознаграждения им не видать, как своих ушей.