—Свет, ну и что ты эту лекцию читаешь? – не удержаласьЛена. – Мы всё это и так знаем.

—Я это к тому говорю, что там был номер бесплатного телефонасто пятьдесят семь. Мол, если вы попали в беду, то позвоните и вам помогут. Этогорячая линия для оказания помощи женщинам, ставшим жертвами торговли людьми.Благодаря этому телефону многие освободились. Главное, чтобы было откудапозвонить. Этот телефон есть на всех специальных стендах в международныхаэропортах Турции. Девочки, это выход. Нужно не только звонить в полицию, но ипо тому номеру.

—А там понимают по-русски?

—Я могу всё сказать на турецком. Тем более, нас спасать ненадо. Мы сами себя спасли. Нас нужно отправить на родину и обеспечить намбезопасность.

—Девочки, я всё понимаю, – произнесла я устало. –Вас-то домой отправят, а меня посадят. Я же троих убила. До родины мне точно недоехать.

Решив, что ночью мы вряд ли что-то найдём, мы всерасположились в канаве и принялись есть и выпивать. Я посмотрела на Милку,которая засовывала в рот какие-то таблетки, и не удержалась от вопроса:

—Мил, ну зачем? Ведь уже всё закончилось.

—Ещё ничего не закончилось, – трясла онаголовой. – Вот когда действительно всё закончится, тогда совсем завяжу. Асейчас ещё страшно.

—Дурёха, ну чего ты боишься?

—Кажется, найдут и убьют.

—А я вот больше всего на свете хотела бы сделать глотокшампанского, – мечтательно произнесла Светка. – А то споили нас здесьтурецким дерьмом, их водкой. Микстура от кашля.

—Зато простудой не болеем, – заметила Таня.

—А с чего мы ею должны болеть, если нас уже чёрт знаетсколько времени на улицу не выпускали? Я вот любила по ночам на звёздное небосмотреть сквозь маленькое окошко с толстой решёткой. А сейчас гляжу на небо безрешётки и просто не верю своим глазам. Я думала, что небо не в решётку никогдауже не увижу.

—Девочки, мы словно в тюрьме срок отсидели.

—В тюрьме лучше. Там по пятнадцать, двадцать мужиков в деньне трахают и до смерти не забивают.

—А так хочется попробовать божественного напитка. Я уже дажезабыла, какое шампанское на вкус, – всё так же мечтательно произнеслаСвета. – Советское шампанское…

А потом мы все почему-то заплакали. Не сговариваясь.Одновременно. Мне было очень больно плакать. Слёзы жгли рану, но я всё равноплакала…

—Девчонки, если мы все останемся живы и всё обойдётся, тодавайте встретимся через несколько лет, – предложила Таня из Молдовы.

—Давайте, – поддержала её Ленка. – Встретимся,возьмём шампанского и отметим наше второе рождение! Несмотря на все ужасы,которые нам довелось пережить, у меня произошла переоценка ценностей. Послеобщения с Вероникой захотелось поверить в себя и свою исключительность. Мневдруг захотелось обрести чувство собственного достоинства. Я больше не желаю,чтобы моё тело считали вещью, которая обязательно должна принадлежатькакому-нибудь хозяину. Теперь оно принадлежит мне, и моё одиночество совсем неодиночество – это моя свобода. Я свободна. И хрен с ним, что мужика нет.Главное, я свободна!

Ленка всхлипнула:

—Я хочу, чтобы мы все вместе собрались, только не в такойканаве, а в ресторане. И мы увидим, что стали другими. Я вот с Вероникойнемного поговорила, и мне жить захотелось. Понимаете, девочки, жить?! У менятакого желания не было уже несколько месяцев. Я уверена, у нас всё будетхорошо, мы все состоимся и будем востребованы.

—Ну где в нашем селе-то можно состояться? – вытерласлёзы Милка. – У нас там кошмар. Ребёнка кормить нечем. Нищета.

—Девочки, а я куплю журнал и возьму вас всех к себе наработу, – всхлипнула я. – Пойдёте?

—Конечно, пойдём, – хором ответили девушки.

—Только у меня всё будет очень строго, – тут жепредупредила я их. – За наркотики и алкоголь сразу уволю.

—Само собой. Никакой наркоты и пьянок.

—Сначала вы в клинике полечитесь. С вами психологи поработают.Сами вы морально не выкарабкаетесь. Тут без психолога и реабилитации необойтись. Вы мне свои телефоны и адреса оставите. А когда я всё налажу, тообязательно вас позову. Только прошу, никакой больше работы в Турции.

—Да уж хватит, – поддержали девочки.

—Я вот в глубине души все эти годы мечтала открытьсобственный журнал ДЛЯ ЖЕНЩИН. Мне очень хочется научить их быть счастливыми.Вот я и подумала, что уж если кто-то там наверху оставил меня в живых, то япросто обязана исполнить свою мечту. Мы всей нашей редакцией соберёмся вресторане. Такие яркие, эффектные и красивые! Мужики будут на нас оглядыватьсяи предлагать пересесть за их столики, а мы не пересядем.

—Да на хрен нужны эти мужики?! От них одни проблемы! –согласились со мной девчонки.

—Нам не нужно чужого угощения, ведь мы сами многозарабатываем и можем себе всё позволить. Вы не будете зависть от мужиков: ни отих желаний, ни от их кошелька, ни от их прихотей и ни от их настроений.Понравился мужик – закрутила роман. Надоел – пинка под зад. Свободен.Следующий.

Девчонки смеялись и плакали одновременно.

– Главное, верить и знать, что ВЫ ВСЁ СМОЖЕТЕ И У ВАС ВСЁПОЛУЧИТСЯ. Вы будете хорошо получать, но за это вам придётся много трудиться.Работать спустя рукава я не умею и вокруг себя никому не дам. Мой журнал будетразрастаться на глазах. У него будут представительства в России, Молдове иУкраине, он будет печататься на трёх языках. Он будет очень любим и популярен вэтих странах.

Мы лежали в канаве, ловили ртом капельки дождя, ели хлеб,пили турецкую водку и чувствовали себя СЧАСТЛИВЫМИ. Наверное, в этот моменткаждая из нас понимала, что СЧАСТЬЕ – это именно СВОБОДА.

Таня затянула русскую народную песню. Следом понесласьЛенкина украинская, а Милка спела молдавскую. Мне чертовски нравится украинскийязык, а Ленка призналась, что любит русский. Мы чувствовали необыкновеннуюСОЛИДАРНОСТЬ, и от этого нас распирала настоящая гордость.