слова. Тим поддается, усаживается на край кровати. Я сажусь рядом — Расскажи мне все.

Молча выслушиваю. Про Макара. В детали не вдается, знает что я Соне расскажу. В полном шоке воспринимаю рассказ про тандем Заевского и Ждановой. И начинаю понимать, сколько я наворотила ошибок. Он же реально не виноват. Про секс с Викой. Ну, подскребывает в душе, не настолько, чтобы злиться. Терпимо. С осознанием…. Я САМА его довела.

— Лукашин, тебе памятник надо ставить — говорю, спустя длительную паузу в полном молчании. Вижу, как дерзко ухмыляется

— Блядь Ритка мы с тобой дураки. Но я бы на твоем месте не шутил. Знаешь, как тебе придется стараться, чтобы мою психику восстановить. Я даже сроков не знаю, на которые забудь про одежду и сон.

Подскакиваю, снимая футболку и джинсы. Прыгаю к нему на колени, опрокидывая на кровать.

— Готова… как захочешь — смеюсь от того насколько это хорошо. До головокружения. Когда без боли. Задираю его майку, он помогает стягивать через фиксированную руку — Я так понимаю что позиция наездницы в ближайшее время ведущая?

— И не надейся, гипс меня не остановит. Главное основной инструмент не сломан — задерживает дыхание, наблюдая, как я расстегиваю его штаны проверяя на деле. Смеется заразительно, когда я стаскиваю его джинсы с диким рвением.

А я сползаю, усаживаясь между его ног. Готова с большим удовольствием приступать к восстановлению, удерживая руками его член и облизывая розовую головку языком. И глаза закрываются от его терпкого вкуса во рту.

Мы засыпаем под утро. Измотанные, в обнимку, в окружении удовольствия и полного счастья. Я лежу на Тимофее. Нет сил, даже сползти вниз.

В такой позе нас и застает Вольнов, заявившийся поздно утром.

— Все живы — нагло усаживается на кровать. И не стесняясь, рассматривает. Я прячу лицо на грудь Тима, натягивающего покрывало повыше.

— Кэд у моей благодарности есть предел. И она уже стоит на нем одной ногой. Свали отсюда.

— Я думал, вместе поваляемся. Всю ночь не спал, переживал, что прибьете друг друга — хлопает по кровати — Ладно, одевайтесь кофе сварю. Мляя… я же не просто друг, Я БОГ. Как же я себя люблю. Нахрен мне телки, если у меня есть я — самодовольно хохочет и выходит. Оставляя меня в легком шоке.

Насторожено смотрю на Тимофея.

— Я знаю Детка, но с этим тоже придется мирится — поглаживает мою попку.

— Это самое дикое условие. Странный друг с проблемным юмором. Но я согласна.

— Люблю тебя Рита, как безумный. Как ты все это вытерпишь.

Вытерплю. Потому что люблю как ненормальная.

Эпилог

— Детка, терпи, еще немного осталось — удерживаю повязку на глазах. Пресекая попытки, любопытных пальчиков проникнуть и испортить сюрприз — Все пришли.

Отхожу в сторону, что бы по полной насладиться восторженным шоком в глазах своей восхитительной девочки. Искренно. Много. Переполняет.

Повязка снята. Голубые глаза расширяются. Губки распахиваются. Слов нет. Все именно так как я хотел.

Наш дом. Готовился долго. Столько усилий все окупились. Рита мечтала, я исполнил.

Коттедж полностью из панорамного стекла. Дорожки, вымощенные камнем. Цветник.

Подкидывал ей журналы с дизайном. Наблюдал, спрашивал. Плетеные кресла на балконе. Мастерская для ее работы. Все учтено и воплощено в реальность. Даже не догадалась о том, что каждая деталь подобрана ей лично.

— О боже, Тим … это наш — слезинка скользнула. Реснички запорхали сметая другие.

Сплетаю наши руки, увлекая Риту к входной двери.

И меня кроет такой щемящей нежностью, когда она снимает туфли и босыми ножками ступает по тропинке. Отрывается и начинает кружиться по газону, поднимая руки к небу. Волосы разлетаются по воздуху солнечными лучами. И я узнаю, как выглядит счастье. Оно падает на траву, раскинувшись в стороны. Идеальное мое. Дикое.

Наслаждаюсь этим зрелищем. Смотрю, каждый кадр отпечатывается на долго. Навсегда. В каждой клеточке, моего любящего до безумия, организма.

Счастье подхватывается и несется к дому. Я лечу следом, вжимаюсь в живую субстанцию солнечной энергии горячую, родную, жгущую.

От нее пахнет нами. Так сильно до боли.

— Тимофей, как же я тебя люблю — шепчет растворяясь во мне.

— Детка, здесь строгий дресскод. Одежда запрещена -

Без стыда развязывает поясок на платье и скидывает его. Моя девочка. Восхитительная, до невыносимого исступления. Впускаю, не отрываясь от ее попки в черных трусиках танго.

Бегает по комнатам с визгом, вздохами, слезами. Прикасается ко всему, прижимает. В глазах, как яркая вспышка бьет.

Рита останавливается в гостиной, прижимая руки к губам. Замирает глазами на большом камине и пушистом белом ковре. На стене висит гигантское 3D фото с изображением воздушных шаров в небе. Наша вселенная. Свобода. И мир для двоих.

Дом и тепло которых у нас не было. Ситуации разные. Но одиноки мы были в равной степени.

— Детка, ты же не планируешь в обморок упасть — цепляю ее, потому что сам уже на пределе от всех белых вспышек в голове. Слишком много восторга. Еле держит еще немного, и разлечусь на атомы от чувства наполненности.

Все взрываюсь. Славливаю свою кошку руками. Голую и дикую. Объект номер один отмечен. Пушистый ковер измят и обновлен….

Рита сидит сверху, прижимая мои руки к полу, методично целует все что захочет.

— Люблю…. Люблю… люблю — через каждое касание. Потом отрывается — Тим, только пожалуйста не говори адрес странному другу.

— Упс… — со стоном скатывается, раскидываясь на белом ворсе.

— Ну нет… нет… это же наш дом.

Кэд сделал дубликат от нашей квартиры. Посещал часто без предупреждения. В любое время. Если выгоняли, тыкал своей ролью в наших отношениях. И мы сдавались. Неудобных ситуаций было масса. Утренний секс из одуряющее медленного процесса превратился в экстремальны бег. После его:

— Оу, сорри… давайте по быстрому, я пока кофе сварю — у Риты начала развиваться Кэдобоязнь. И стул под ручкой стал неотъемлемым атрибутом.

Ложусь сверху, виновато заглядывая в глаза

— Рит, он мне помогал, так что это было неизбежно — печально вздыхает, смиряясь в фактом.

— Ты помнишь, что нам завтра к Максиму и Маше на свадьбу — киваю, прижимаясь губами, и замаливаю свой косяк самым неприличным способом.

А утром меня будит попса, рвущаяся на всю громкость из динамика. Кидаю взгляд на часы шесть утра. В полусонном состоянии сползаю вниз к источнику дикого шума.

Детка в нижнем белье скачет по кухне, готовя завтрак и подпевая. Ну, ради такого зрелища можно и ночью подорваться. Лениво рассматриваю это охрененое видео, опершись на косяк.

Замечает