Маслова опешила:

– Так положено. Главное в доме – чистота. Унитаз – лицо квартиры. Паркет – свидетельство того, старательна ли хозяйка. Звонок в дверь застал меня врасплох, я подумала: «Если опять Светлана Федоровна притащилась, не пущу». Над нами живет до безобразия любопытная Константинова. Мы сюда въехали несколько лет назад, покупкой апартаментов муж занимался, он их нашел, ему понравилось, что на этаже соседей нет. Прежний владелец объединил свою и родительскую квартиры, получилось роскошно.

– И очень дорого, – заметил я.

– Владелец апартаментов умер, – пустилась в объяснения Оксана, – его дочь давно замужем за иностранцем, живет в Канаде. Она торопилась квартиру продать, цену выставила минимальную. Игорь сначала хотел продать дачу, которая ему от родителей досталась. Но потом передумал.

– У вас сын, – поддержал я пустой разговор, – Николай женится, пойдут дети, им свежий воздух необходим.

На лице Оксаны промелькнула гримаса.

– Фазенда находится в Войтыкове. Страшное воспоминание медового месяца. Глухое Подмосковье. В Войтыкове воды-газа не было. Мы туда после свадьбы поехали. Холод в доме стоял. Жуть. Сырость. Постель влажная. Батарей нет. Затопили печь, так в нее дрова непрерывно приходилось подбрасывать. Чайник на плите, которую тоже поленьями топили, два часа закипал. Муж радовался: «Ну прямо как в детстве. Помню бабулю свою, она к завтраку оладушки пекла. Жена, сделай утром такие же». Я тогда плохая повариха была и неумеха, в шесть утра к колодцу пошла. Пользоваться им не умела, ведро утопила. Игорь начал меня учить женской работе. Устала я донельзя, спать легла в своей комнате. А через неделю привидение явилось. Я с перепугу в окно сиганула…

– В любом уважающем себя старом доме должен обитать призрак, – повеселел я, – он ходит в саване, бряцает цепями…

– Наверное, – согласилась моя собеседница. – Я до ужаса перепугалась. Игорь уехал кататься на велосипеде. А я осталась, для меня двухколесного коня не нашлось. Но я даже обрадовалась: уставала очень, крутить педали совсем не хотелось. Я пошла прилечь, на улице дождь начался. Ну и заснула. Открываю глаза: по комнате старуха ходит жуткая! В платье грязнее болота. И бубнит. Я дар речи потеряла. Бабка к секретеру подошла, чего-то из него достала, обернулась и хрипит: «О! Гостья тут! Что ты в моей спальне делаешь? Здесь я хозяйка. Сейчас деньги найду и уеду. А тебя убьют! Как меня! Меня убили!»

Я с перепугу в окно выпрыгнула, хорошо, комната на первом этаже находилась. Очутилась во дворе, в туалет невыносимо захотелось. Со страху живот прихватило, да так сильно, что не добежать до будки! Но все равно я понеслась к сортиру. И тут Игорь приехал, давай надрываться: «Эй, ты где? Куда пропала?»

Я к мужу помчалась, за корень дерева ногой зацепилась. Бух! Заплакала от страха, ну и больно еще было. Супруг спросил: «Обед готов?» А у меня картошка еще не чищена. Игорь рассердился, я ему объяснять начала: «Сон меня сморил, потом привидение явилось, деньги искало, обещало, что меня, как ее, убьют. Перепугалась я до жути, в окно выскочила, в кустах спряталась, вымокла вся. Не пойду больше в дом». Супруг сказал: «Раз тебе здесь не нравится, прямо сейчас уедем. Только велю сторожу печь погасить».

– На даче был сторож? – удивился я.

Оксана сгорбилась.

– На участке стояли дача и маленький домик вроде сарайчика. Там жил хмурый дядька. Вокруг лес, соседей нет. Мужик стерег особняк, чтобы бомжи его не разграбили. Мрачный тип, лицо злое. Я его боялась. Мы с мужем уехали, больше он, к счастью, на дачу не ездил. А мне прямо дурно при одной мысли о ней становилось. Когда Игорь наши апартаменты покупал, он мне велел: «Трать деньги экономно, лишних не будет. Весь запас я в хоромы вложил». Я заикнулась: «Может, дачу продать?» Супруг отмахнулся: «Кому она нужна? Вся развалилась, стоит в глуши, в Войтыкове газа-света-воды нет». Не успели сюда перебраться, как соседка заявилась с заявлением: «Я старшая по подъезду, хочу выяснить, кто у нас поселился». Дом старый, еще советский кооператив. Сейчас из первых жильцов одна Константинова осталась. А когда мы тут появились, единственными новенькими стали. Игорь пригласил Светлану чайку попить. Та села и давай вопросами сыпать. Ну прямо как…

Оксана замолчала.

– Как я, – засмеялся я.

– Нет, – не согласилась хозяйка, – вы на работе. А у Светланы было одно любопытство. Когда Константинова ушла, муж категорически запретил в дом ее в дальнейшем пускать. Так она прямо терроризировать меня начала. Уроню на пол табуретку, и тут же дзынь-дзынь: «Здрассти. Что у вас случилось? Может, я могу помочь?» Телевизор погромче сделаю – дзынь-дзынь: «Ой, у вас скандал?» Потом она притихла, поняла, что ее дальше порога не пустят. Но до сих пор иногда нет-нет да и звякнет в нашу дверь. Я в глазок гляну и не открываю.

– Когда-нибудь слышали от супруга про Роберта Шмидта? – спросил я.

– Один раз, – кивнула собеседница. – После ужина кто-то в дверь позвонил. Я подумала: Константинова! Но у лифта не она, а мужчина оказался. На вопрос «Вы к кому?» ответил: «Скажите мужу, к нему Роберт из банка». Фамилию он точно назвал, да я забыла. То ли Штерн, то ли, как вы говорите, Шмидт. Я поспешила к Игорю, тот велел: «Заведи его в кабинет, я брюки приличные надену и приду».

Я в дела супруга никогда не лезла, но к нам очень редко кто-то заглядывал. Из постоянных гостей был только Григорий Круглов, он ученый, историк. Они с Игорем в кабинете какие-то свои дела решали. От удивления я спросила:

– Что случилось? Неприятности по службе?

Муж ответил:

– Нет, это наш начальник охраны. У Роберта жена умерла, Эмма, долго болела, надо похороны организовать, а денег у парня нет. Он в долг просил, я дам ему нужную сумму.

Я мгновенно вспомнил слова Натальи про некоего Григория Круглова, который собирал папочки для ее отца, и спросил:

– Ваш супруг общался с Максимом Петровичем Загорским?

Оксана смутилась:

– Простите. Не знаю. Дома мы только о семейных проблемах говорили. Иногда краем уха я слышала беседы Игоря по телефону, но не акцентировала на них внимания. Мужа могли ночью вызвать на работу. «Банк никогда не спит» – это его слова. Может, он и был знаком с Загорским, но я не в курсе. Вот Григория Круглова я видела, вежливый, приятный человек.

Маслова покраснела.

– Приносил мне всегда в подарок коробку конфет, говорил комплименты: «Как у вас дома красиво, чисто, уютно. Завидую Игорю Кирилловичу, он нашел себе прекрасную жену».

Подойдя к машине и не увидев в ней Наташу, я позвонил ей:

– Вы где?

– Секундос! – ответила та.

Дверь подъезда распахнулась, я увидел девушку и удивился:

– Что вы делали на лестнице?

– Пока вы Маслову опрашивали, покалякала с Константиновой, ее соседкой сверху, – сообщила Наташа. – Ну, я с такой даже на одном километре в своей жизни встретиться не хочу. Мрак. У нее есть подслушивающий шкаф!