– Это она, – уже громче сказал Илэлэк. – И я знаю, как туда добраться. Я там уже бывал когда-то.

– И что, – с недоверием спросил капитан, – это гора и в самом деле сделана из серебра?

– Нет, конечно, – сказал Илэлэк. – Когда я кочевал туда, это была обыкновенная каменная гора. А теперь, в этом году, она стала серебряной, ты сам это видишь. Но как только на ней принесут в жертву твоего названого брата, она опять станет обыкновенной, а серебро уйдёт к другой горе.

Капитан смотрел на эту гору, думал, а потом спросил:

– Атч-ытагын идёт туда?

– Туда, – кратко ответил Илэлэк. Потом прибавил: – И он будет ходить по долинам, петлять, путать следы. А мы пойдём прямо! И его обгоним! И станем в засаде! И, может быть, хоть кто-нибудь из моих богов, которых я забыл, придёт к нам на помощь!

– А мой бог? – спросил капитан.

– Твой бог – это твой бог, – сказал Илэлэк. – А мне нужен мой. Но не будем терять время на слова. Пойдём!

Капитан ещё раз посмотрел на горы, после на серебряную гору, долго смотрел, чтобы крепче запомнить, и пошёл за Илэлэком – вниз.

Спускаться было ещё трудней, чем подниматься, также и времени это заняло намного больше. Когда они дошли до чувала, капитан взял спрятанный под камнем крестик, надел его, и они вышли к стойбищу. Время было позднее, уже наступила полночь, то есть солнце дошло до своей нижней точки и стало понемногу подниматься. В стойбище было тихо.

Но как только там увидели, что капитан и Илэлэк вернулись, все сразу начали вставать от костров и пошли им навстречу. А тут ещё Имрын ударил в бубен, юкагиры начали плясать, выкрикивать. Илэлэк что-то крикнул в ответ, показал рукой на гору и ещё раз крикнул. Успокаивает их, что всё в порядке и что завтра они пойдут дальше, догадался капитан.

Вдруг кто-то тронул его за рукав. Капитан обернулся. Рядом с ним стоял улыбающийся Шалауров, а за спиной у Шалаурова теснились остальные наши – солдаты, казаки, охочие люди.

– Ну что, – спросил Шалауров, – видел Серебряную гору?

– Видел, – ответил капитан, и показал рукой: – Это вон там! Она очень большая, и сверкает. И над ней дым.

– Как на Камчатке, – сказал Шалауров. И сразу же спросил: – А ты дорогу туда видел?

– Нет там никаких дорог! – ответил капитан. – Там одни горы.

– Через горы тоже есть дороги, – сказал Шалауров. – Сейчас покажу.

И он полез за пазуху, достал лист бумаги, развернул его, и капитан увидел самодельную карту. Капитан взял её, повернул к свету, ещё повернул, и вначале узнал Колыму, её устье в самом углу, а дальше Малый Анюй, после Большой Анюй, а между ними ровненькие пирамидки – горы. Этих пирамидок с краёв было мало, зато в середине много, Анюи в них почти что потерялись. Капитан смотрел на эти нарисованные горы, вспоминал, прикидывал. Потом сказал:

– Это вот здесь. Между нашим Анюем и Анадырем. Да, точно здесь!

– О, это известное место, – сказал Шалауров. – Трёхсобачья гора называется. Говорят, там раньше было большущее мольбище. Людей там резали, собакам скармливали. А теперь вот как оно повернулось!

Он поднял голову и осмотрелся. Вокруг плотно стояли наши. Капитан молчал, смотрел на карту, а потом спросил:

– Сколько туда идти?

– Недели две, не меньше, – сказал Шалауров.

– Две недели! – повторил Ефимов. – И это по таким местам! Из-за одного дурака всем войском в петлю лезть. А ещё придём туда, а его уже нет!

– Так! – громко, строго сказал капитан. – Кто дал слово?!

Ефимов молчал. Капитан усмехнулся, продолжил:

– Ефимов говорит, его там нет. А ты, Илэлэк, что скажешь?!

– Есть, – без особой охоты сказал Илэлэк.

– О! Слыхал, Ефимов?! – сказал капитан. И продолжал: – Значит, адъюнкт на месте. А серебро там есть? Никита Павлович!

– Есть, как ему не быть! – ответил Шалауров. – Вот только брать его трудно. Там же сидит старик остроголовый, их главный шаман, и вот он…

– Ладно, ладно! – сказал капитан. – О колдунах потом, а пока что давайте о деле поговорим. Так вот что получатся. Войска у нас немного, это правда, а у чукчей его сколько хочешь. Да и они могут хоть всем миром сниться и сюда прикочевать, и вот тогда и бейся с ними со всеми. Поэтому начнём с того, что надо нам про наше дело дать знать в Анадырск, Дмитрию Ивановичу. А для таких посылок у нас есть человек специально обученный. Есть или нет?

– Есть, есть! – отозвался из толпы Шиверкин.

Перед ним расступились, он вышел вперёд. Капитан посмотрел на него и продолжил:

– Правда, пока тебя туда пошлёшь, пока они там соберутся, после пока сюда доедут, чукчи нас здесь подчистую вырежут! Так или нет, Захар?

Шиверкин, а его звали Захар, кивнул. Капитан опять стал смотреть в карту и пока молчал. Потом опять заговорил:

– Так вот. Силы у них тут больше. А мы тогда скрытно пошлём тебя, Захар, по Тетемвее на Анадырск, скажешь, пусть Дмитрий Иванович идёт не сюда, а сразу к Трём Собакам, и мы тоже к ним пойдём, но по Анюю. И нам это будет ближе! Поэтому мы придём туда первыми и отобьём адъюнкта, залезем на ту гору и будем сидеть на ней, обороняться и ждать Дмитрия Ивановича с войском.

– Обороняться лучше здесь, – сказал Шалауров, – гора здесь крутая.

– Зато здесь адъюнкта нет, – ответил капитан. – А как мы в тридцать первом году бились! – продолжил он с жаром. – У них было войско пять тысяч! У них было оленей не считано. У них были сбоку алеуты на байдарах! А Дмитрий Иванович нам говорит: что, господа, братцы, станичники, государыню не посрамим, пали! И мы пальнули! Чукчи побежали! Мы три дня за ними гнались! Мы весь их обоз взяли на шпагу! Мы…

И замолчал, запыхался. Все терпеливо ждали. А он отдышался и прибавил:

– Отбой пока что. Завтра выступаем.

И развернулся, и пошёл к своей палатке. Лёг, долго не спал, сжимал карту в руке, думал то о чукчах, то о коряках, то о Серебряной горе, о Степаниде, а после всё-таки как-то заснул.

Утром капитан, только открыв глаза, сразу посмотрел на Обром-гору. Там на вершине висела тёмная грозовая туча. Потом, пока они собирались в дорогу, в туче засверкали молнии, раздался гром. И так продолжалось ещё достаточно долго – они поели и собрали стойбище, сели в лодки и поплыли, а на Обром-горе всё продолжалась гроза. Вот и говори после этого что хочешь, думал капитан, вот же и остались они вчера живы, не убило их! Или гора вчера просто ошиблась? Или потому, что он вчера был без креста? Ну и так далее. Рассуждая таким образом, капитан смотрел по сторонам, помаргивал. Берега реки были уже не такие заросшие, как прежде, теперь на них только кое-где торчали низкорослые деревья, а то и совсем корявые кусты, а всё остальное было пустошью, покрытой редким серым мхом. То есть казалось, никому там нигде нельзя спрятаться, а вот капитану время от времени вдруг начиналось чудиться, что за ними кто-то следит. А так всё было тихо и пусто, конечно, и прошло ещё два дня, а никого и ничего они так и не встретили.