он не ожидал. Какое-то время он старательно вслушивался в эти колючие неповоротливые фразы, а потом внимание его начало ослабевать.

Кай очнулся, когда седой мужчина с портфелем, снова рассыпаясь в извинениях, встал со своего стула и попросил слово. Он представился действительным членом Гардарининской Академии Наук и от лица всего научного мира попросил принять во внимание характер творческого наследия доктора исторических наук, профессора Каргера К.М., в прошлом заведующего кафедрой археологии и искусствоведения, выдающегося историка архитектуры и много ещё всего такого, чего Кай не запомнил.

Кай слушал его с удивлением. Оказывается, ко всему прочему Каргер был археологом… Оказывается, существовали исследования и научные труды Каргера, и они имели, как сказал седой, непреходящее значение для академической науки… Вот это да!

Кай выглянул со своего места и уставился на деда круглыми глазами. Тот в ответ пожал плечами: «Я думал, ты знал…»

Пожалуй, выступление академика было самым оживлённым событием за время, проведённое здесь. Тот закончил своё воззвание и, обливаясь потом, уселся на прежнее место, а Кай от нечего делать начал разглядывать обстановку кабинета.

Кай боролся со сном, взгляд его безразлично скользил по потолку и окнам.

Светло-серые в несколько слоёв шторы, подобранные снизу толстыми жгутами, были подвязаны к крючкам с львиными головами. Письменный стол по старой моде под зелёным сукном, на нём — большая лампа с зелёным абажуром на тяжёлой бронзовой подставке.

Кай задержал на ней взгляд чуть дольше — подставка в виде бронзовой модели Сатурна выглядела очень необычно. Он много раз видел модели планет и солнечной системы на занятиях в школьном «Эрудите», конечно же видел и Сатурн. Не понятно было одно — эти бронзовые кольца, словно удерживаемые силой гравитации космического тела, по-настоящему вращались вокруг планеты. Кай не смог придумать версию, объясняющую работу этой модели. Он решил в конце подойти и рассмотреть её внимательнее.

На стене за спиной нотариуса, которая в этот момент показала всем присутствующим большой подписанный в нескольких местах белый конверт, висела гравюра с видом на старинный храм.

— Напоминаю, наследники имеют право подать заявление, свидетельствующее об их желании получить свою долю имущества, по истечении шести месяцев со дня открытия наследства. Временем открытия наследства признается день смерти наследодателя, — Юстиция Юлисовная обвела собрание взглядом. — Есть вопросы по процедуре?

Присутствующие снова загалдели, зашуршали папками, заскрипели стульями.

— Вопросов нет. Тогда продолжим…

Кай едва сдержал зевок.

Шесть месяцев. За это время наследника можно попробовать уговорить.

Вот кофе сейчас вовсе не помешал бы…

Нотариус тем временем, разъясняя каждый шаг, вскрыла конверт и достала из него конверт поменьше, на котором тоже синело несколько подписей и печатей. Присутствующие кивали.

Нотариус распечатала и этот конверт и достала из него желтоватый лист бумаги и третий конверт.

Этот, последний, выглядел совсем старым, бумага имела вид потемневшего плотного пергамента, скреплённого сургучной печатью.

Раздался взволнованный гул, зрители в рядах подались вперёд, паркет под ногами скрипнул.

Неожиданно монотонные комментарии нотариуса прервал густой низкий голос: «Возражение!»

Слушатели повернулись в его сторону. Позади всех стоял сухопарый высокий мужчина в чёрной сутане, подпоясанной фиолетовым кушаком, на короткостриженых волосах виднелась круглая фиолетовая шапочка, он кашлянул и прогудел: «Мы выдвигаем возражение против рассмотрения в наследуемой массе возмещения Прелатского Палладиума. Согласно параграфа третьего Хартии Енохианской Капитулы, выгодополучателем означенного возмещения могут быть только кровные наследники первой линии, а таковых усопший не оставил, или же наследники в сане духовенства, а также наследники в ранге рыцаря».

Он стоял, крепко сжимая пальцами спинку стула, всей своей статью выражая торжество и непримиримость.

На лицах части присутствующих читалось непонимание, Кай тоже ничего не понял, хотя… В кармане его лежал орденский знак Каргера с изображением золотой лестницы в лучах солнца, а это могло означать, что он всё же знает об этом немного больше остальных. Только не знает, что знает.

По реакции Юстиции Юлисовны Кай определил, что этот вопрос не загнал её в тупик. Он уже было наклонился к Музе Павловне, чтобы спросить, что за штука такая «Предательская Капсула», и слышала ли она когда-нибудь про «Енотовский Палантин», или как там их, как вдруг за его спиной знакомый голос произнёс:

«Это страховой полис».

Кай чуть не подпрыгнул на стуле. По спине его пробежал холодок, он тут же оглянулся, но не увидел никого, кому этот голос мог бы принадлежать. Все смотрели мимо него, на мужчину, заявившего протест. В воздухе ощутимо витал горький запах кофе. Кай тряхнул головой, решив, что, наверное, задремал и снова прислушался к словам нотариуса.

Юстиция Юлисовна отложила бумаги в сторону, а потом спокойно и чётко произнесла:

— Возражение не может быть принято во внимание, спасибо. Напомню присутствующим, что сословная организация гардарининского общества была упразднена декретом «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» в ноябре 1917 года. Конституционный принцип равенства нашего государства базируется на всесословности. — Мужчина в фиолетовой шапочке уже собрался что-то возразить, однако нотариус не дала себя прервать и продолжила. — Тем не менее, на этот счёт усопший оставил совершенно чёткие указания и подтверждение сословной принадлежности наследника. Можете ознакомиться, — она передала ему один из документов.

Со всех сторон неслось взволнованное перешёптывание. Сейчас все всматривались в лицо сухопарого церковника, пытаясь понять, как он воспримет полученные сведения.

Тот изучал документ, а Юстиция Юлисовна поправляла на столе стопки бумаг. В её движениях не было и намёка на нервозность, она сидела очень спокойно и также спокойно протянула руку и коснулась бронзовой модели Сатурна под зелёным абажуром…

Кай успел услышать: «Мы будем судиться!», и недовольный гул тотчас стих.

Он уловил, что вокруг что-то переменилось. А затем и увидел.

Сатурн по-настоящему ожил.

* * *

Кольца Сатурна начали разрастаться, они продолжали обращаться вокруг своей бронзовой планеты, одновременно заполняя комнату концентрическими волнами сияния. Не было сомнений — источником помех служила лампа с зелёным абажуром.

Кай смотрел на бесчисленное множество этих удивительных тонких колец и не мог взять в толк, почему никто не ахает от такого невероятного зрелища. Кольца искрились разноцветным металлическим блеском, они вращались вокруг планеты на разных скоростях, и имели разную толщину, но самым поразительным в них было то, что кольца не были сплошными, их составляли мириады сверкающих частиц.

В какой-то момент вся комната наполнилась радужными волнами света, пульсация их всё ускорялась, и затем Кай перестал различать цвета — неописуемая радуга слилась в сплошной белый цвет. Комнату наполнила мерзлота. Кай почувствовал, что за спиной кто-то стоит.

Он обернулся.

…

Это был Каргер, он стоял в холодном молочном вихре металлических частиц и не