порожек и, тихонько перебирая ногами, стала спускаться вниз. В руке сжимала нож. Хоть какая-то гарантия на успех. Осторожно осматривалась.

Лестница была винтовая, железная, и уже через пару метров стало понятно, что внизу никого. Здесь не было ни единой живой души.

Немного напрягали камеры, но не думаю, что если бы там кто-то следил сейчас за ними, то не пошёл бы за мной. Где-то вверху послышались шаги. Вернее сказать, топот.

Замерла и прислушалась. Откуда-то в голове мелькнуло очень тусклое воспоминание. Как я здесь пряталась, будучи малышкой. Возможно ли это? Не знаю. Голова частенько играла со мной не самые смешные шутки.

Когда топот стих, я решила, что надо торопиться. Пошла по погребу и завернула за угол. Там ещё такие стилизованные решетки были. Как в фильмах про рыцарей.

Откуда я знаю это?

Дошла прямо до конца, чтобы упереться в запертую дверь. Робко постучала в неё. Тишина. Вокруг по-прежнему никого не было. Осторожно спросила:

– Игорь?

Секунда. Другая. А потом из-за двери послышалось ошарашенное:

– Ева?

Я едва не расплакалась и принялась судорожно снимать замок. Он был старый, амбарный, только место для ключа оказалось смазанным. Боже, неужели я нашла его!

Когда запорное устройство рухнуло к моим ногам, я отворила дверь и уставилась в столь родные глаза. Он смотрел с недоверием, словно увидел привидение!

Мгновение мы стояли как статуи, а потом я бросилась к нему в объятья, приникая к губам. Он с жаром ответил, наконец-то отпуская себя. Мы целовались так неистово, что едва не задохнулись.

Но он не позволил уйти в это состояние с головой. Оторвал меня от себя и прохрипел:

– Что происходит? Как ты здесь оказалась?

Я не знала, что ему ответить. Поняла, что теперь нельзя терять ни минуты. Надо выбираться, пока мой горе-отец не очухался. Или… Нет, я не буду думать о том, что он мог умереть.

Хотя, возможно, он один из тех, кто достоин этого.

– Иванютину плохо. У него, кажется, сердце прихватило. Все к нему сбежались, а я вот тебя нашла. Поехали!

Он не стал задавать лишних вопросов, снова превращаясь в машину для убийства. Завёл меня за спину, несмотря на все возражения, а потом мы пошли наверх.

Там в холле никого не было. Мы прошли его, и я провела Игоря через другие комнаты. Я уже хорошо здесь ориентировалась. Возле места, где хранятся все ключи, нам повстречался лишь один охранник.

Сафронов тут же закрыл меня собой, но тот не собирался нападать. Посмотрел удивлённому Игорю прямо в глаза и просто пропустил. Чертовщина какая-то.

Уже на выходе Игорь остановился, вручил мне ключи от авто и сказал бежать. Он собирался вернуться за братом и Адой. Но хоть здесь мы могли быть спокойны…

Глава 47. Ева

– В смысле? Они убежали спустя пару минут, как я приехал? Ты серьезно? Вот я идиот! Прости меня, в следующий раз буду лучше тебя слушать.

Он вёл машину уверенно, выезжая из города. Но я не слушала его. Внутри свербело ощущение, что я что-то упускаю.

– Останови машину.

Сафронов посмотрел на меня как на умалишенную. Я же полезла в бардачок странной коллекционной тачки. Неприметной она не была, но пока Иванютин в таком состоянии, не думаю, что нам есть кого опасаться.

Да и не опасен он мне по большому счёту. По крайней мере, пока считает меня своей дочерью.

В бардачке я нашла два ствола с глушителями. Наработанным движением проверила патроны. Сафронов же притормозил у обочины и обернулся ко мне:

– Ева, ты меня пугаешь! Пожалуйста, давай ты объяснишь мне хоть что-то. Он что, обидел тебя? Он…

Отрицательно замотала головой. Идея сформировалась быстро, и я поняла, что не смогу уехать из города, пока не найду ответ на главный для меня вопрос. Ответила:

– Он считает, что я его дочь. А прокурор – мой дядя. Но не это главное. Я должна вернуться и поговорить с отцом. Без этого не могу уехать. Помнишь, я рассказывала, что не помню ничего до шести лет?

Он кивнул. Странно, но теперь в его взгляде что-то изменилось. То ли облегчение за брата проступило, то ли он правда стал воспринимать меня иначе.

– Так вот я до сих пор не знаю ничего про мою маму. Они вообще никогда ничего про неё не говорил. Игорь, он шантажировал Иванютина жизнью меня и мамы, понимаешь? Я только сейчас поняла, что он ни разу напрямую не сказал мне, что она мертва. Мне надо к нему.

Я хочу посмотреть в его паскудные глаза, что столько лет дурили мне голову. Хочу узнать, что он с ней сделал и что вообще происходит вокруг. Хочу узнать, откуда чёрное пятно в моей голове, и я не готова ждать годы, пока оно рассосётся!

Умоляюще смотрела в глаза Игоря, прекрасно понимая, на что его подбиваю. Ведь это опасно. По-настоящему опасно. Там куча охраны, и все они далеки от тех парней, что находились в особняке Иванютина.

Словно игры проводятся в моем доме, а не там, откуда мы только что сбежали. Все перевернулось вверх дном, но одно было ясно совершенно точно: я хочу узнать, что стряслось с мамой.

Потому что сегодня я открыла ящик Пандоры, и, если промедлить, может случиться непоправимое. Я чувствовала, что так нужно, а тот факт, что со всем адом вокруг мы все ещё оставались живыми и невредимыми, косвенно подтверждал это.

Игорь посмотрел напряжённо, а потом завёл двигатель. Он осторожно вырулил на трассу, и я ждала его решения, затаив дыхание.

Конечно, он мог отказать, безусловно, он не обязан рисковать жизнью ради меня. Но я всем своим видом молила его помочь. Развязать этот поганый узел, стянувший мою жизнь.

И вот он стал нажимать на газ все сильнее, а потом неожиданно вывернул руль вбок. Машина совершила разворот на триста шестьдесят. Я же одновременно с этим с облегчением откинулась назад.

– Спасибо…