Шарлотта в раздумье пожала плечами.

— Не знаю, что и сказать. Вы, Сесиль, по крайней мере, точно знаете, где ваш дом. А я знаю только, где находится дом моей тети. У нее особняк на улице Культюр Сен-Катрин. Я, конечно, всегда могу туда приехать, даже если тетушки нет дома. И вы тоже, потому что там нам вполне хватит места. Если вы согласны, то мы туда и отправимся. Если только наш друг, — тут она с улыбкой обратилась к месье Санфуэну дю Бульуа, — не пригласит нас погостить в своем новом владении.

— Я бы с удовольствием это сделал, — ответил Исидор, — но для начала мне нужно посетить нотариуса, а сейчас для визита к нему слишком поздно. Но вот что я вам предлагаю, мои милые спутницы: сейчас мы найдем хорошую гостиницу, отдохнем там как следует, и завтра я отвезу вас в Фонтенбло, а потом уж займусь своими делами. Как вы на это смотрите?

— Чудесное предложение, — одобрила Шарлотта. — Вот только я не знаю ни одной гостиницы.

— И я тоже не знаю! — подхватила Сесиль. Сенфуэн тем временем высунулся в окно и осведомился у кучера:— Где вы обычно останавливаетесь в Париже, любезный?

— В гостинице «Золотой орел» на улице Тампль.

— Вот и прекрасно. Туда мы все и отправимся. А завтра нужно будет раздобыть карету, которая отвезет нас в Фонтенбло.

Девушки переглянулись, размышляя. Шарлотта, может быть, и предпочла бы особняк Брекуров, но в разгар лета графиня могла запереть его на замок, забрав с собой всех своих слуг. А Шарлотта уже до того устала, что мечтала только о постели и готова была обойтись даже без ужина! Побледневшее личико Сесиль тоже молило об отдыхе, и они согласились на предложение Исидора, который тут же приказал кучеру трогаться.

«Золотой орел» — постоялый двор, ставший любимым пристанищем почтовых карет и дилижансов, которые возили пассажиров и почту на юг Франции, пользовался хорошей репутацией. Во-первых, там было чисто и опрятно, и никто не рисковал обнаружить в своей постели клопов или другую живность, а во-вторых, там вкусно и добротно готовили. Блюда были простыми, незатейливыми, но всегда из свежих продуктов. А, как известно, далеко не все хозяева постоялых дворов отличаются подобной добросовестностью.

Дождь и усталость — враги долгих поисков, поэтому путешественники быстро добрались до «Золотого орла» и без труда получили там две комнаты. Совершили нехитрый туалет и спустились вниз в общую комнату, чтобы поужинать. Запах кур, жарящихся на вертеле, и чудесный аромат супа, булькающего над очагом, разожгли их аппетит. Бывший советник посольства, узнав, что здесь, среди прочего, есть и сансерское вино[44], которое он так любил в молодости, распорядился немедленно подать его, и они устроились за большим столом, где уже ужинал торговец из Тура и два офицера небольших чинов, которые пришли сюда скорее покутить, чем в ожидании дилижанса. Путешественники не обратили внимания на еще двух людей, которые находились в той же комнате, — а был это сам хозяин постоялого двора и его собеседник: они разговаривали, стоя у окна, выходившего не на улицу, а во двор. Служанка принесла вино, усталые путники сделали первый глоток, и тут собеседник хозяина внезапно оставил его, подошел прямо к милой компании и поприветствовал ее, сняв шляпу.

— Неужели я вижу мадемуазель де Фонтенак? — произнес он, не скрывая своего удивления. — Что вы тут делаете? Я знаю, что вы должны быть в Испании!

Пришла очередь удивляться Шарлотте, но это было приятное удивление, потому что она часто вспоминала об этом человеке с какой-то ностальгической грустью, которую и сама себе объяснить не могла. Но у нее при мысли о нем всегда слегка щемило сердце.

— Месье Делаланд? Рада убедиться, что вы по-прежнему имеете обыкновение появляться, как из-под земли, и сразу брать быка за рога!

— Поверьте, я предпочел бы совершенно иные манеры, но дело, которым я занимаюсь, не терпит предисловий, прологов и прочих светских любезностей. Ваше появление в Париже, а тем более на этом постоялом дворе, меня крайне удивило. Сейчас вам нельзя здесь находиться, мадемуазель!

— А где, по-вашему, я должна быть?

— Вы поедете со мной, и месье де ла Рейни вам все объяснит. Поверьте, я крайне огорчен, что вынужден прервать ваш ужин!

Бывший советник посольства не мог не вмешаться в разговор.

— Подождите секундочку, молодой человек! Я понятия не имею, кто вы такой, дорогой месье...

— Я — Альбан Делаланд, один из помощников господина де ла Рейни, начальника королевской полиции.

— А я Исидор Сенфуэн дю Бульуа, советник французского посольства в Мадриде, и выполняю поручение маркиза де Виллара. Он доверил мне двух этих милых девушек, чтобы я доставил их из Испании во Францию и передал в ведение герцогини Орлеанской, на службе у которой они находились до того, как последовали в Мадрид в свите новой королевы Испании.

Маленький человечек произнес свою речь с необычайно важным видом, который вызвал улыбку на лице молодого следователя, но и она не расправила озабоченную складку на его лбу.

— Ее королевского высочества нет в Париже, и я полагаю, что вы завтра повезете ваших подопечных в Фонтенбло?

— Вы не ошиблись в моих намерениях. Тем более...

— Ваши намерения ни в коей мере не препятствуют тому, чтобы мадемуазель де Фонтенак немедленно отправилась со мной к господину де ла Рейни. Особняк, где располагается полиция, совсем рядом, разговор не займет много времени, и я тут же провожу ее обратно...

— Позвольте ей, по крайней мере, поужинать! Мы только сегодня приехали из Испании. После долгой дороги мы все страшно устали, и она, как все мы, очень голодна...

— Не беспокойтесь, месье дю Бульуа, — заговорила Шарлотта. — Я знаю, что могу целиком и полностью доверять месье Делаланду. И я вовсе не так уж голодна. Ужинайте без меня, я поем, когда вернусь.

— Подумайте, милое дитя...

— Нет, нет, уверяю вас! Дело, как видно, не терпит отлагательств.

Делаланд провел Шарлотту к задней двери, и они вышли во двор, где Альбан привязал свою лошадь. Он взлетел в седло и подал Шарлотте руку. Вот и она уже тоже сидит на лошади позади него. Крепко держась за кожаный пояс Альбана, Шарлотта спросила не без ехидства:— Надеюсь, вы не поскачете галопом по парижским улицам?

— Не исключено, что именно так я и сделаю. Час уже поздний, так что держитесь покрепче, — совершенно серьезно ответил он.

И она послушно обняла его за талию, вздохнув то ли огорченно, то ли от полноты чувств. По-правде говоря, ей стоило немалых усилий сдержаться и не положить голову на его крепкое надежное плечо, а Шарлотте так хотелось этого! Ей почему-то казалось — что за странное ощущение? — что она наконец оказалась рядом с человеком, предназначенным ей судьбой. Она чувствовала тепло, легкий запах душистого мыла и кожи, исходящий от ее спутника...