В то же время, как это ни парадоксально, государственная машина Третьего рейха время от времени обозначала некую «юридическую беспристрастность» при рассмотрении отдельных вопросов хозяйственно-экономического характера, касавшихся евреев. Так, например, 30 июня 1939 года немецкий суд вынес два судебных решения в пользу евреев, выступавших в качестве истцов. В первом случае директор школы иностранных языков взял у еврея деньги вперед за курс английского языка, но затем передумал иметь дело с представителем «чужой расы», однако деньги вернуть отказался. Окружной суд Франкфурта обязал его вернуть предоплату. Во втором случае чистокровная «арийка», накупив товаров на приличную сумму в магазине дамского платья, платить за покупки отказалась. Вернее, отказался платить ее муж, член национал-социалистской партии со стажем, после того как узнал, что продавцом в магазине был еврей- Окружной суд Франкфурта обязал жену «партайгеноссе» выплатить все до последнего пфеннига с процентами. В обоих случаях «арийцев» обязали уплатить также все судебные издержки. Внезапный приступ справедливости франкфуртских служителей Фемиды объяснялся достаточно просто и банально — так было приказано сверху. 25 июня 1939 года имперский министр юстиции направил: председателям оберландсгерихтов (высших земельных апелляционных судов Германии) специальное циркулярное письмо относительно судебных дел с участием евреев в качестве истцов по гражданским претензиям и искам. «Исключение евреев из германской < экономики должно происходить в соответствии с действующими инструкциями, на плановой и поэтапной основе. Находящиеся в собственности евреев предприятия и другие виды имущества, являющиеся средством оказания влияния на экономическую жизнь государства, перейдут, в соответствии с установленными правилами, в германские руки», — говорилось в преамбуле этого документа. Циркулярное письмо вместе с тем требовало рассматривать все другие (не связанные с «ариизацией») гражданские претензии или иски с участием евреев на основе общепринятых юридических норм. Этот документ заканчивался предельно откровенно и цинично: «Нельзя лишать евреев возможности в судебном порядке отстаивать свои права в гражданских спорах, связанных с их экономической деятельностью. Даже из соображений социального и практического характера представляется нежелательным полное обнищание евреев». Этот юридический опус — ярчайший пример нацистского двоемыслия, вошедшего в кровь и плоть бюрократических структур Третьего рейха. С одной стороны — государство в лице своих юридических органов как бы гарантировало евреям справедливое судебное разбирательство в случаях, когда «нарушены закон и справедливость», так как «утверждение справедливости является высшим приматом государственной власти». С другой стороны — это та самая власть, которая целой системой антиеврейских законов, распоряжений, указаний, приказов и инструкций в лице тех же самых органов лишила евреев всего, поставив их за рамки нормального человеческого существования.

Таким образом, в период 1933–1939 годов в результате «наступления на еврейство на экономическом фронте», выразившегося в проведении нацистами политики «ариизации» и «деевреизации», еврейское предпринимательство было полностью «вытеснено» из хозяйственно-экономической жизни Германии. Этот процесс сопровождался беззастенчивым и циничным грабежом еврейских владельцев собственности и капиталов и был «освящен» расово-идеологическими установками национал-социализма.

Их звали Ирена и Йозеф. Они были польскими подростками, которых немецкие оккупационные власти направили из Лодзи в Германию. Они, как и тысячи «способных к онемечиванию поляков», подлежали «германизации». В Германии эти подростки должны были перевоспитаться и превратиться в полноценных немцев. Ирена, 14-летняя девушка, в 1941 году оказалась в Гессене, где была размещена в немецкой семье. Там она работала прислугой, занимаясь тяжелым физическим трудом. Йозеф оказался в Германии годом ранее. Его поселили у зажиточного крестьянина из Вюртемберга. Новый хозяин обращался со своим батраком достаточно сурово, хотя Йозеф не страдал от голода и холода. Ирена и Йозеф были рабочими руками, которые очень сильно требовались военной экономике Третьего рейха. Кроме того, они были выбраны для того, чтобы осуществить так называемый «желательный прирост Населения». Но прежде чем попасть в Германию, они прошли подробное обследование у эсэсовских специалистов, которые признали их не просто «расово полноценными», но соответствующими высоким требованиям, предъявляемым к «германцам». Вынужденное пребывание в Германии должно было возвратить этих польских подростков обратно в рамки «немецкой самобытности». По крайней мере, им была оказана «высокая честь» стать немцами.

По-иному сложилась судьба польского крестьянина Антона. Он вместе со своей семьей оказался в специальном лагере в Лодзи, где силами СС проводился отбор будущих «немцев». Сам Антон и его семейство были признаны расово непригодными. Их выселили из своего дома, а часть семьи передали в качестве батраков в хозяйство одного из польских «фольксдойче», Сам Антон вместе с женой и дочерью оказался депортированным в Центральную Польшу, на территорию так называемого генерал-губернаторства. Здесь они должны были также стать батраками у новых хозяев. Несколько месяцев спустя Антон сбежал в поисках своего сына. Собрав свою семью, он попытался вернуться в старый дом, где тут же был арестован. Подобные попытки были строго-настрого запрещены.

Все эти судьбы были всего лишь отдельными фрагментами грандиозного замысла руководства СС, которое задумало освободить часть польских территорий от поляков. Во время Второй мировой войны из западных районов Польши было выселено более миллиона человек. Они должны были освободить место для поселенцев из Германии и польских «фольксдойче». Подобная политика осуществлялась в первую очередь в Вартегау, Данциге, Западной Пруссии и Силезии. Эта программа была всего лишь составной частью грандиозной этнической реорганизации Европы, которая должна была осуществляться под патронажем СС. Этот замысел касался в первую очередь территорий Западной и Восточной Европы, которые были оккупированы Германией в начале Второй мировой войны. Новое «переселение народов» должно было проводиться в жизнь в строгом соответствии с расовыми принципами нацистской доктрины. Центральным элементом в этом замысле было расовое освидетельствование населения занятых европейских территорий. «Расово неполноценные» элементы должны были либо выселяться на Восток, либо же уничтожаться на месте. Подобная участь была уготована 31 миллиону людей, населявших Польшу, Прибалтику и европейскую часть Советского Союза. Оставшееся население должно было работать на экономику Третьего рейха. Лишь немногие «счастливчики», вроде Ирены и Йозефа, могли быть приравнены к немцам, для чего им надо было пройти перевоспитание.

Единственной этнической группой, которая не подлежала расовому освидетельствованию, были евреи. Все они без исключения подлежали депортаций, а затем уничтожению. Их «исчезновение» являлось основной предпосылкой для запланированной германизации оккупированных областей. В этом вопросе было достигнуто полное взаимопонимание между СС и нацистскими гражданскими структурами. Пресловутое «окончательное решение еврейского вопроса в Европе» осуществлялось в полном соответствии с планом германизации.