К его удивлению, Маргарита неожиданно включилась в обсуждение весьма активно, будто ей даже и не совсем было наплевать на то, что происходит на стройке. Чуть не полдня они, сидя в прорабской, мусолили тему, спорили, ссорились, что уже стало для них делом привычным, и, наконец, пришли к консенсусу, как выразилась Марго. Решили, что штукатурам и малярам не стоит знать, что водопроводчики облажались – это обязательно приведет к скандалу. Лучше выгородить недотеп и свалить все на поставщиков. Мол, подвели, поставили бракованные трубы, а это стало известно лишь после того, как закончили всю работу и сделали пробный пуск воды.

– А чтобы у народа совсем недовольства не осталось, надо выбить из дирекции премию для отделочников, – предложил Георгий.

– За что им премия-то? За плохую работу? – возмутилась Маргарита. – Так мы всю фирму по миру пустим, если за каждую ошибку премировать…

– Так не за ошибку, а за то, что исправят брак, – объяснил Боцман. – И не всем, конечно, а только отделочникам. А водопроводчиков штрафанем ровно на столько, на сколько премируем маляров. Усекла?

Марго кивнула, признавая, что Боцман, пожалуй, прав. Она, хоть и не подавала виду, но была очень довольна этим разговором. Впервые за все время ее работы на стройке начальник что-то обсудил с ней, можно даже сказать – посоветовался. До этого она была уверена, что Георгий вообще не воспринимает ее всерьез, только и знает, что гонять ее по пустякам да вечно прикалываться над ней, что почему-то очень сильно задевало. Она совсем не могла понять почему. Казалось бы, какое ей дело до того, что думает о ней этот мужлан? Пройдет еще не так уж много времени, она выиграет пари с папой, уйдет со стройки и никогда больше не увидит этого Боцмана. И все-таки Маргарита каждый раз обижалась чуть не до слез, когда он ядовито подшучивал над ее непрофессионализмом, над ее неприспособленностью, над ее образом жизни. Она старалась тоже никогда не оставаться в долгу и каждый раз язвила в ответ. Так и пикировались, обменивались колкостями с утра и до вечера, хорошо хоть, не очень много времени проводили вместе. Георгий в прорабской бывал не слишком часто, все больше носился туда-сюда. Да и самой Марго рассиживаться было некогда, дел для нее находилось навалом, хоть это и все были какие-то пустяки: ведение документации, компьютер, оформление накладных, разные мелкие поручения… Она больше не спорила с начальником, когда тот что-то ей поручал, поняла, что это бесполезно, и делала все, что скажут – а сама считала оставшиеся дни и даже часы, которые ей предстояло еще провести на каторге. Первые недели время тянулось невыносимо медленно, чуть ли не как в школе на скучных уроках. А потом вдруг пошло все быстрее и быстрее, и в какой-то момент Марго с удивлением обнаружила, что уже отпахала почти полтора месяца. Новый год уже не за горами – а это значит, что треть срока уже позади. Вот радость-то!

Припарковав машину на своем «законном месте», Марго вылезла на подмерзшую за ночь грязь и сразу заметила группу рабочих с охапками мокрой одежды. Покинув вагончик, где размещались прачечная и сушильня, они шли со своей ношей в один из подъездов строящегося здания.

– Что тут такое происходит? – спросила удивленная Маргарита у Зухры.

– Сушильня сломалась, – на ходу отвечала та.

Боцман, которого Маргарите, наконец, удалось отловить, прояснил ситуацию – да, сломалась сушильня, вышел из строя нагреватель. Придется ждать, пока подвезут новый нагревательный элемент, а на это время прораб дал команду организовать импровизированную сушильню в одной из квартир на первом этаже.

– Георгий, но это же опасно! – ахнула Марго. – Ведь может случиться пожар!

– У тебя есть идеи получше? – хмуро осведомился он. – Предложи – я послушаю. Не на улице же ребятам одежду сушить! При такой погоде, как сейчас, когда сегодня мороз, а завтра снег с дождем, она до лета сохнуть будет.

– А вдруг проверка приедет? – Маргарита беспокоилась в первую очередь о том, чтобы не начались неприятности у отца.

– А ты не каркай! – цыкнул на нее Боцман. – А то, как ворона, забралась на елку и «Кар! Кар!». Авось обойдется.

Не обошлось. Накаркала-таки Маргарита внеплановую пожарную проверку. По закону падающего бутерброда инспектора приехали именно в тот день, в который к вечеру ждали машину с новым нагревательным элементом.

Есть в пожарном департаменте МЧС смелые самоотверженные ребята, настоящие огнеборцы, чей труд – это ежедневный подвиг. А есть просто чиновники. Они в горящую избу не ходят, на семнадцатый этаж в дыму с тяжелыми шлангами не взбираются, детей, бабушек и котят из огня не спасают. Зато эти дотошные сотрудники пожарного департамента регулярно проверяют состояние вверенных им объектов. Совершенно разных объектов – от мини-пекарни при супермаркете до многоэтажной новостройки, от детского садика до фешенебельного ресторана. Вооружившись сводом запутанных и противоречивых правил пожарной безопасности, они заявляются нежданно-негаданно к «ответственным лицам» и, демонстративно размахивая линейками-рулетками, сыпя профессиональными терминами, тыча пальцем в соответствующие параграфы, начинают, что называется, «пить кровь». И не было бы ничего предосудительного в такой напряженной деятельности, если бы предприятия и объекты после визита инспекторов действительно становились бы более безопасными в пожарном отношении. Но, как знает любой руководитель, исправлять обнаруженные неполадки совсем не обязательно. Вполне достаточно завести возмущенных инспекторов в кабинет, и оттуда спустя некоторое время они выйдут совершенно спокойными и удовлетворенными. А сам руководитель, хоть и несколько обеднеет, но зато сохранит массу нервных клеток и немного свободного времени.

Потому, когда инспектора пожарного департамента внепланово заявились на объект со своими претензиями, Боцман сначала особо не волновался. Неприятно, конечно, что они приперлись, от работы отрывают – но он надеялся, что с помощью «конвертируемого метода» можно будет уладить любые недоразумения.

Издали проверяющие смотрелись как родные братья – все солидные, вальяжные и весьма упитанные. Когда они водрузили на головы каски, Боцману невольно вспомнился старый анекдот о ребенке, уверявшем, что ремешок на каске нужен затем, чтобы у дяди морда не лопнула. Поздоровавшись с незваными гостями, Георгий дружелюбно улыбнулся:

– Ну что, господа хорошие, показывайте, что у нас плохо, что хуже некуда, а что вообще никуда не годится.

И вся компания двинулась по территории.

Первое время все шло как по маслу. Проверяющие лениво шатались по стройке, отмечая разные небольшие недочеты – до тех пор, пока нелегкая все-таки не занесла их в то помещение на первом этаже «Неваляшки», где сохла одежда. Увидев такое пренебрежительное отношение к технике безопасности, инспектора тут же встали в стойку, как почуявшие дичь охотничьи псы. Это вам не мелкое нарушение, тут дело серьезным скандалом попахивает.

– Что тут такое?! Как? Почему? Кто разрешил? Как допустили? – посыпались вопросы.

– Это вынужденная и краткосрочная мера, – пояснил Боцман. – У нас сломалось тепловое оборудование в сушилке, и я временно выделил одну из неотделанных квартир для сушки одежды.