– Знаешь, у меня есть идея получше. Давай-ка отпразднуем у тебя в «Хате». Ребят всех со стройки соберем, кто захочет. Что они будут водку по бытовкам пить!.. А так – скинутся в разумных пределах, я потом доложу, сколько нужно, ты своим девчонкам с камбуза команду дашь, чтоб приготовили да поляну накрыли. Народ хоть повеселится культурно, попляшет да поест как следует. И им хорошо, и ты внакладе не останешься.

Мирослава только вздохнула в ответ, но возражать не стала. Пусть будет так, как хочет Жорик. Может, если она проявит терпение, не станет ни в чем ему перечить, то, глядишь, и наступит счастливое время праздников только для двоих – их с Георгием семейных праздников.

Остался в Москве на новогоднюю ночь и Сергей Волков. Не ехать же ему к тетке с ее энергосберегающим счетчиком в Александров! Хотя в столице ему податься было особо некуда. Старые друзья давно растерялись, новыми он не обзавелся, так что слушать в чьей-либо компании выступление президента и бой курантов ему не грозило. Идти куда-нибудь в кабак или, скажем, на Красную площадь, тоже не было никакого желания. Он до последнего собирался провести новогоднюю ночь, как обычно, на пару с телевизором, залиться водкой под селедку, да и завалиться спать. Но когда ребята со стройки заговорили о праздновании в «Хате», Серега крепко задумался. Конечно, его не слишком-то прельщала перспектива встречать Новый год в одной компании с Боцманом, которого он и недолюбливал, и к которому ревновал Мирославу. Но, поразмыслив как следует, решил, что это все же лучше, чем сидеть одному бирюком в берлоге. Как говорится, на миру и смерть красна. Народ кругом, веселье какое-никакое, еда опять же вкусная, домашняя. Да и на Мирославу он лишний раз полюбуется, глядишь, и поговорит с ней, а может, даже и на танец ее пригласит. Чем больше Сергей общался с ней – а в последнее время они часто разговаривали по душам, тем сильнее нравилась ему эта бойкая душевная украинка. Его всегда привлекали женщины с формами, но в юности он этого как-то стеснялся, уверял себя и других, что он, как и все, предпочитает девиц исключительно модельной внешности. И дурак же он был! Самим собой быть – и то не решался, все гнался за модой…

С недавних пор Волков стал замечать, что с Боцманом у Мирославы, похоже, не так уж все и серьезно. Все реже прораб заходил за ней в «Хату» после работы, все чаще Мирослава, досидев до закрытия бара, так и уходила домой одна. А вот с Сергеем она теперь разговаривала охотно, почти всегда, когда было немного народу, подсаживалась за его столик. Бабы на стройке уже начали сплетничать про него – мол, не иначе, собрался наш электрик у Боцмана шинкарочку отбить. А что сам Волков думал? Да кто его знает… Он и сам не знал, что думать. Просто плыл по течению – и все.

Маргарите впервые за много лет предстояло провести рождественские каникулы в Москве. Она уж и не помнила, когда с ней в последний раз такое случалось. Если и случалось, то разве что в далеком детстве. А так – ежегодно, еще со школьных каникул, Марго привыкла на это время покидать столицу и отправляться на отдых куда-нибудь за границу – в детстве, куда взбредало в голову родителям, в сознательном возрасте – туда, куда хотелось ей самой или друзьям: в Париж, в Финляндию, на родину Санта-Клауса, или куда-нибудь на тропические острова. В этот раз, что греха таить, ей тоже не хотелось нарушать эту старую и столь приятную традицию. Ну, ничего, до конца пари оставалось не так много времени, а потом уж она оторвется по полной! Но вот с Новым годом что делать? Почти никого из ее друзей в Москве не будет, даже родители – те на все Рождество собрались в Штаты. Один только Лео героически отказался ради Марго от поездки в Таиланд и теперь бороздил Интернет в поисках какого-нибудь интересного предложения. Но Маргарита капризничала, ей все не нравилось, не прельщали ни модные клубы, ни шикарные рестораны, ни элитные загородные пансионаты.

Отправиться «с коллективом» в «Хату», у нее, конечно, и мысли не было. Марго и не ходила никогда в эту столовку, ездила обедать в приличный ресторан на Рязанке. И только усмехнулась, когда дней за пять до праздника Боцман на полном серьезе предложил ей присоединиться к ним.

– А почему бы нет? Будет тебе, матрос Ершова, полезный жизненный опыт для разнообразия. Экипаж у нас дружный, все друг друга знают, неприятных сюрпризов можно не ожидать, – заявил он.

Маргарита только фыркнула в ответ:

– Да уж, всю жизнь мечтала встречать Новый год в компании с пьяными работягами! Нажраться дешевой водки, поорать хором матерные частушки, поплясать под какую-нибудь Верку Сердючку и в завершение упасть мордой в безвкусный салат «Оливье», который все равно ни на что больше не годится. Не Новый год, а просто мечта!

– Ну, насчет невкусного салата ты уж точно зря, – усмехнулся Георгий. – Готовит Мирослава отменно, чего другого, а этого у нее не отнять. Такие вареники, какие она делает, тебе ни в одном из твоих понтовых шалманов не подадут.

– Тоже мне, высокая кухня – вареники! – засмеялась Марго.

– Высокая не высокая, а ты попробуй их вкусно приготовь! – не согласился с ней Боцман. – Сама-то небось и магазинные не сумеешь сварить, не то что собственными руками состряпать.

– Я как-то никогда не стремилась в поварихи, – пожала плечами Маргарита.

– Ну, а дождешься ты своего принца на белом коне, выйдешь замуж, кто у вас в семье готовить будет – конь? – подколол ее начальник.

– Уж как-нибудь обойдемся без готовки! В моей семье на рестораны и прислугу всегда будет хватать, – Марго накинула куртку-дубленку от Армани, вынула из кармана брелок с ключами от машинки и помахала шефу рукой:

– Все, я поехала! Рабочий день окончен.

Только уже подъезжая к дому, Марго сообразила, что оставила в прорабской сумочку, где было все жизненно необходимое: и айфон, и косметичка, и деньги, и карточки, и ключи от дома. С досады Марго даже стукнула кулаком по рулю. Вот шляпа, это ж надо быть такой рассеянной! Теперь ничего не поделаешь, придется возвращаться. До завтра это никак не подождет. Украсть-то сумочку не украдут, у них на стройке не воруют. Но как она без ключей в квартиру к себе попадет? И у родителей переночевать нельзя, они уже в Америке, и не позвонишь никому…

Пришлось ей разворачиваться и, проклиная на чем свет стоит собственную забывчивость, опять тащиться к «Неваляшке» по заснеженным улицам, через сугробы и пробки. Пока Марго добралась, пока охранник, добродушно ворча, открыл ей дверь прорабской, пошел уже одиннадцатый час. И, выезжая со стройки, Маргарита увидела у крыльца хохляцкого кабачка напротив рослую фигуру своего начальника. Боцман явно кого-то ждал, и Марго вдруг стало любопытно, кого именно. Она даже притормозила, чтобы посмотреть. Ждать, впрочем, пришлось недолго, дверь кафешки вскоре отворилась, и на улицу вышла полная женщина в длинной шубе, явно с оптового рынка. Женщина кинулась на шею Боцману, радостно его расцеловала, затем ухватила под руку и потащила куда-то вдоль по улице. Приглядевшись, Марго узнала в этой дамочке хозяйку столовки и усмехнулась. «Так вот оно что! Понятно, откуда у нашего морского волка такая страстная любовь к вареникам!»