– Открыть тебе портал? – Радагат не обращал на своего руководителя внимания.

Своих ощущений и чувств я не понимала – обида на проректора никуда не делась, но вместе с тем отчаянно хотелось коснуться его губ и никуда не отпускать. Потому я покачала головой и с усилием отвела глаза в сторону.

– Сама дойду.

– Ляля, ты где была? – Лисса встречала меня в дверях, уперев руки в боки. – И почему ты в таком виде?

Я прошла мимо подруги и с величайшим наслаждением упала на кровать.

– Лисса, меня даже мама никогда не встречала с такими вопросами.

– И зря, – Лисса нахмурилась. – Я не могла тебя найти весь вечер! Да что там, тебя полночи не было, я не знала, что и подумать! Таматин молчит, Хантер молчит, а ты возвращаешься в комнату в мужском халате!

Я перевернулась на живот и закрыла голову подушкой, но не тут-то было – на меня тут же вылился поток холодной воды, и я подскочила, визжа и стаскивая с себя халат.

– Спать ты точно не будешь, – с угрозой в голосе произнесла Лисса, и я даже поежилась – настолько подруга зверски выглядела.

Я переоделась, раздумывая о том, что же все-таки рассказать Лиссе, но настолько устала, что сил придумывать официальную версию сегодняшнего дня уже не было, а потому подруге пришлось выслушивать правду. На протяжении всего рассказа Лисса охала, вздыхала, а когда узнала о коварстве Хантера, и вовсе разразилась ругательствами. Немудрено, в моих отношениях болела-то она за него. Но по итогу я все-таки была прощена, а ко мне перекочевали деньги, которые Лисса получила за победу нашей команды. Когда я увидела сумму, чуть не заплакала от счастья – дело того стоило, и избавиться от мантии теперь было делом легким.

Поздней ночью, едва я уснула, освобожденная от допроса Лиссы, где-то за пределами сна загудел портал. Я тут же открыла глаза, уверенная, что явился неудачливый убийца за еще одной порцией моей одежды, но увидела склонившегося над кроватью Радагата.

– Что случилось? – прошептала я. Сердце испуганно колотилось о ребра, а сон от испуга улетучился вовсе.

– Тс-с, не шуми, – проректор легонько коснулся моих губ. – Мне нужно ненадолго уехать. Решил, что должен предупредить, а иначе ты опять будешь ревновать. – Радагат хмыкнул, а я нахмурилась, недовольная тем, что он решил, будто я ревную.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас. – Радагат наклонился и изматывающе нежно поцеловал меня в губы. И неважно, что час назад я доказывала Лиссе, что мне все равно на этого человека, – я обхватила его шею руками и на поцелуй ответила. Жаль, что он был такой короткий.

– Когда вернешься? – Я завернулась в одеяло. – Ты обещал мне все объяснить.

– К зимнему балу. – За спиной Радагата появился портал, и по всполохам красного стало понятно, что создателем его не является проректор. – Рихт понимает, что самому мне будет тяжело уйти. Скучай, поняла?

Радагат исчез в сверкающем красным портале, а я сидела на кровати и смотрела в пустоту отсутствующим взглядом, как вдруг с соседней кровати донесся сонный голос Лиссы:

– Ну сказал же, что к зимнему балу вернется, ложись спать. Тебе, кстати, надеть на этот зимний бал нечего – мантию-то, я так понимаю, ты уже завтра снимешь?

Улыбнулась темноте – платьем для зимнего бала я уже озаботилась, и оно точно будет лучшим, что видела эта Академия.

Неделя до зимнего бала была длинной. Ужасающе длинной, если учесть, что я все не могла дождаться возвращения Радагата, а Хантер все никак не мог взять в толк, что между нами все кончено. В ход шли и цветы, и подарки, и приглашения на свидания. Хантер не сдавался, и даже напоминание о том, что последнее наше свидание закончилось мини-катастрофой для одного-единственного ресторана, не помогало.

В тренировках команды я участвовала и в нарушение запрета Радагата магией пользовалась, но меньше, чем хотелось бы. Причина проста – я просто не знала, как объяснить друзьям, что в ближайшее время или лишусь магии и буду отчислена из Академии, или умру. Хорошо, что Таматин после общения с деканом факультета целителей ничего не помнил, а Лисса вместе со мной в серьезность происходящего не совсем верила.

Мантию я все-таки сняла. И сняла без последствий – кожа осталась при мне и лишних ушей не выросло. Аагард Ларсон не подвел и познакомил с пятикурсником, который парой ленивых движений освободил меня от ненавистной тряпки. Плохо только, что меня никто не предупредил о том, что мантия снимается не в будущем времени, а в настоящем, так что перед старшекурсниками я предстала в одном нижнем белье. И что самое противное, они-то точно этого ожидали.

– Уровень развития – деревяшка, – хмуро сообщила я, спешно натягивая на себя мантию, только уже добровольно. – Взрослые же парни.

– Именно потому, что взрослые, и не предупредили, – нагло заявил Аагард, – ты бы тогда подготовилась. Но будем считать, что это налог за срочность. Тебе же до зимнего бала нужно было освободиться.

Мантию я сняла, только вот и радости особой по этому поводу не испытывала. Да, я теперь могла пойти на зимний бал как все, в платье, вот только это был единственный яркий плюс. Даже на тренировки к Каракату теперь не было нужды переодеваться, так что, выходит, зря я столько времени и сил убила на достижение такой глупой цели.

За несколько дней до зимнего бала в наше окно вдруг постучалась внушительного вида коробка. Лисса испуганно ахнула и забилась в угол, уверенная, что это наша смерть явилась, я же спокойно распахнула окно и пустила посылку в комнату.

– Ляля, мы должны вызвать преподавателей, – взвизгнула Лисса. – Это точно прислал убийца. Что в коробке может быть?

Я без лишних слов продемонстрировала Лиссе плотный конверт.

– Сомневаюсь, что убийца написал бы записку. Решил пожелать мне удачи в последнем пути?

– Записку посмотреть можно, – подумав, решила подруга.

Я довольно хихикнула и открыла конверт. В нем лежала бумага, на которой рукой отца было написано:

Надеюсь, я правильно объяснил твоей матери, чего ты хочешь. Даже если она положила в посылку не то платье, я не виноват. Поздравляем с победой в первой игре. Мы тебя любим.

Лисса, беззастенчиво подглядывающая через мое плечо, чуть не прослезилась, а я в предвкушении провела ладонью по деревянному боку коробки. Моя мама просто не могла ошибиться в выборе платья, так что желание, чтобы зимний бал наступил как можно скорее, стало совсем нестерпимым.