– Если добычи здесь нет – значит, он её где-то спрятал. Наверняка сейчас он направляется к своему тайнику… где бы тот ни находился.

– Если бы мы только знали где… – Билл Зорки оскалился и негромко зарычал. – Это бы нам сильно помогло.

Столько всего произошло – уснуть сейчас было невозможно. Я наскоро принял горячий душ, чтобы смыть с себя грязь и кровь, и мы с Брэндоном и Холли устроились друг напротив друга на диванчиках в комнате отдыха. Холли задрала ноги на спинку дивана.

– Как жаль, что ничего не вышло, – удручённо вздохнула она, жалобно посмотрев на меня. Из-за этого Гудфеллоу сорвалась её встреча с Сильверами.

– Мы сходим к ним в другой раз, когда тебе станет лучше, – пообещал я, и Холли немного приободрилась.

Брэндон закинул в рот кукурузное зёрнышко и с хрустом разгрыз его. Глаза у него заблестели:

– Теперь мне ясно, что произошло в этом банке: он влетел туда в осином обличье, дождался закрытия, в обличье гризли взломал сейфы и на следующее утро опять в обличье насекомого вылетел из банка. Но как он вынес оттуда награбленное?

– Может, превратился в человека и спрятал всё в ячейку, которая принадлежала ему? – предположил я. – По крайней мере, теперь мы знаем, чей волос я обнаружил тогда возле банка. Только непонятно, при чём здесь записка с почерком Миллинга и запахом пумы. Видимо, Миллинг и мистер Гудфеллоу встречались.

Мне в голову пришла тревожная мысль. Что, если Гудфеллоу и есть тот оборотень, которого Эндрю Миллинг заслал к нам в школу и хотел в будущем сделать своим главным помощником? Да, чем дольше я размышлял об этом, тем вероятнее казалось мне моё предположение. В Джефри, как ни крути, не было ничего особенного. А вот оборотень с тремя обличьями способен на многое… К тому же наш бывший учитель уже доказал, что он опасен и неразборчив в средствах. Именно таких оборотней, судя по всему, искал Эндрю Миллинг… Похоже, мой злейший враг завербовал обоих – Джефри и мистера Гудфеллоу!

Но едва я открыл рот, чтобы поделиться с друзьями своей догадкой, Брэндон задумчиво проговорил:

– Проникать в дома ему было ещё проще. Этому негодяю достаточно было лишь выбрать дом, где никого нет и приоткрыто окно. Он залетал туда в осином обличье, превращался в человека, обыскивал шкафы и выбрасывал вещи в окно, чтобы подобрать их потом.

Да, точно! Я хлопнул себя по лбу:

– И почему я сразу об этом не догадался?! Мужчина в выпуске новостей говорил об осе. Это сразу должно было меня насторожить! В это время года осы ещё не летают – значит, это мог быть только оборотень! А, Холли?

Но Холли уже тихо похрапывала на диванчике. Брэндон был сильнее меня, поэтому он взял Холли на руки и бережно отнёс в её комнату.

Зато в комнате отдыха вдруг бесшумно появилась Тикаани. Увидев её, я чуть не вздрогнул и невольно начал озираться в поисках её стаи. Голоса оборотней-волков уже были слышны на лестнице, но пока ещё в отдалении.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Более или менее, – ответил я, пощупав свой опухший нос. В таком виде нельзя попадаться на глаза Лу! Но Тикаани я не стеснялся: она не обращала внимания на внешность. – А как ты? Приятно больше не чувствовать себя предательницей?

– Для кого-то я всё равно ею буду, – с горечью отозвалась Тикаани. – Но может быть, скоро всё утрясётся. Только эти реплики – мол, круче нас никого нет – порядком раздражают. Уж по ним я нисколько не скучала, можешь мне поверить.

Вдруг, повинуясь инстинкту, я решил рассказать ей всё, что знаю:

– Джефри и компания теперь сотрудничают с Эндрю Миллингом. Я выяснил это совершенно случайно.

Тёмные глаза Тикаани сверкнули, и она негромко выругалась:

– Это почище кражи копчёных колбасок из твоего шкафа! Что ты собираешься предпринять?

– А что я могу сделать? – ответил я вопросом на вопрос. – Поговорить с ним? Не думаю, что Джефри станет меня слушать.

– Возможно, ты его недооцениваешь, – возразила Тикаани. – Всё-таки он неглуп.

– В этом-то и проблема. С глупым противником справиться куда легче.

Нам пришлось прервать разговор, потому что к диванчикам уже подходили другие волки: Билл Зорки, а за ним, держась на некотором расстоянии, Джефри, Клифф и Бо. Только Миро нигде не было видно.

– Мы пойдём искать Гудфеллоу, пока он не забрал всё из тайника и не смылся, – сказал наш учитель борьбы. – Тикаани, ты идёшь?

Тикаани кивнула и, превратившись в белую волчицу, присоединилась к стае:

– Само собой. Где будем искать?

Я молча слушал, как они перечисляют районы поиска: Элк Рефьюдж, национальный лес Бриджер-Титон, река Снейк. Мне не было смысла вмешиваться: они всё равно не взяли бы меня с собой. Через несколько минут я остался в комнате отдыха один: почти все ученики участвовали в поисках. В школе остались только те, кто по тем или иным причинам был к этому непригоден: Нелл, Хуанита, Куки, Виола и ещё несколько старшеклассников – например, оборотень-муравьиха Эмбер. Подавленный, я уже решил было отправиться спать, но тут увидел Миро в обличье волчонка.

Он прыгнул на диван и прижался ко мне.

– От тебя не так противно несёт кошкой, как обычно, – великодушно заметил он.

– О, спасибо, – рассмеялся я, приобняв его. – Наверное, потому, что я недавно принял душ.

Миро обнюхал мою руку:

– Но медведем от тебя ещё попахивает. Правда, что ты дрался с этим учителем-оборотнем?

– Да, с мистером Гудфеллоу. – Трудно поверить, что всего несколько дней назад я зубрил лосиные слова в кабинете двумя этажами ниже. – Он тебе нравился? Мне, увы, да.

– Так себе, – ответил Миро. Он попытался свернуться клубком у меня на коленях, но скатился с них, так как для этого был уже великоват. – От него часто неприятно пахло.

– Чем именно? – удивлённо осведомился я. Я как-то не замечал за ним никакого особенного запаха. Но у дикого волчонка-оборотня обоняние было намного острее моего.

Миро устроился рядом, зевнул и начал грызть свою лапу.

– Горячими местами. Мы пару раз там бывали, но у меня всегда от этого щипало в носу.

Я нахмурился. Горячие места… Так мы с родителями называли гейзеры, горячие источники и илистые участки вулканического происхождения, которых было так много в Йеллоустоуне. Видимо, и другие оборотни употребляли это название.

– Странно, – сказал я, обращаясь больше к самому себе. – Они намного севернее. Ты уверен, что от него пахло именно так?