Тайрус скептически уставился на Пасуса.

– Вы загнали меня в угол, сенатор. Нечего тут изображать почтение.

– Я ничего не изображаю. Я знал Рандевальда в молодости. И всегда думал: этот человек ничем не лучше меня. А потом он завладел скипетром и пробудил Хризантему. Я зажал тебя в угол не из прихоти, а строго по необходимости. Мне всегда хотелось примкнуть к вашей семье! Объединить свою кровь с великими Домитрианами… Из простых смертных вы ближе всех к древним богам. Я собирался выдать за тебя свою дочь. – Пасус холодно глянул на меня. – И мы знаем, почему это не произошло. Затем попытался жениться на твоей кузине, но она умерла. И опять же мы знаем причину.

– Знаем, – рявкнула я. – Потому что ты попытался убить Тайруса.

– Я ваш главный заступник, – настаивал Пасус. – Некоторые считали, что нужно по возвращении сделать вам лоботомию и править от вашего имени… Мне такая идея показалась отвратительной. Твоя кузина лишилась рассудка, и я лично убедился, как тяжело ей управлять. Остается третий вариант, и думаю, он устроит всех. – Пасус вынул из кармана украшенный драгоценными камнями футляр. – Дайте мне повод вам доверять.

Жилка запульсировала на виске Тайруса. Я взяла у сенатора футляр и вскрыла. Внутри обнаружился фиал. Обычный наркотик. Тайрус презрительно глянул на фиал.

– Что это?

– То, с помощью чего мы заключим мир. Этот наркотик называется веналокс. Ты его примешь.

– Веналокс? Никогда о нем не слышал.

– Я тоже, до недавнего времени. Собственно, благодаря тебе я обнаружил его свойства. Искал какое-нибудь средство, чтобы сохранить жизнь твоей кузине. И нашел это. Идеальный препарат. Я проверил его на излишнем, наркотик безопасен. Я буду поставлять его тебе каждый день.

– Зачем? Что он делает?

– Порождает мощную зависимость, которую не способны убрать робомедики. Вот как мы поступим: я буду давать тебе эту субстанцию, а ты ее принимать. Раз ты без нее не сможешь, а есть она только у меня, ты меня не убьешь, и мы станем союзниками.

– Если тебе хотелось доверия, если ты искал союзника, надо было просто изначально прийти ко мне по доброй воле.

– Нет. Такой возможности не существовало никогда. Я больше не мог положиться на твои слова. Видишь ли, Тайрус, поначалу я искренне тебе доверял. Вместе с остальными верил в твое безумие. Ты был так убедителен, и вот расплата: я больше не знаю, что именно у тебя на уме. Есть только один способ вернуть мое доверие: договориться на моих условиях. С веналоксом. В жидкой форме он довольно сильно бьет по нервной системе. Примерно как седативное; человек остается в сознании, но может выполнять лишь самые примитивные задачи. Тебе мы введем совсем немного, просто чтобы наркотик попал в тело. А дальше перейдем на другую форму.

– Какую?

– Порошок для вдыхания. Сможешь сам регулировать дозу – разумеется, после того, как получишь ее от меня.

– Думаешь, я соглашусь превратиться в наркомана.

– Ваше величество, зависимость уничтожает тех, кто теряет здоровье, статус, финансовое состояние. Я прослежу за всеми тремя позициями. Вы будете в полной безопасности, со своей любимой императрицей. От такого предложения не отказываются. Решайтесь.

– Дай ему подумать, – вмешалась я. – Разве трудно подождать пару минут?

– Нечего тут думать, – прищурился Пасус. – Он не в том положении, чтобы мне отказывать. Но я окажу вам любезность и позволю переубедить друг друга. Мне нужно проследить за пристыковкой «Колосса»… Я не мог завести его во внутренний круг до вашего прилета.

Ну разумеется, поэтому спрятал корабль среди других. Если бы мы увидели звездолет Пасуса в самом центре Хризантемы, то сразу бы обо всем догадались. Тайрус зажмурился и сидел так, пока сенатор не вышел.

Тайрус распахнул глаза. В светло-синих глубинах не было ни следа поражения. Он выхватил фиал из коробки и решительно тряхнул головой.

– А в общем-то легко отделались.

– Легко?

– В прошлом мне всегда приходилось изображать какую-то слабость, чтобы враг расслабился. Это было так же сложно, как поймать момент, когда он потеряет бдительность… Но Пасус создал идеальную для меня ситуацию.

– У тебя есть план.

Тайрус кивнул. Обхватил меня за шею, притянул ближе, будто для поцелуя, а сам едва слышно прошептал:

– Он сам упростил нам жизнь. Хочет сделать из меня зависимого? Прекрасно. Я изображу ему зависимого. А когда он расслабится, мы нанесем ему удар.

У меня возникло дурное предчувствие. Я никогда не чувствовала интоксикации, но видела разум Тайруса в деле. Это было самое мощное оружие в его арсенале. Вот только неясно, что с этим разумом сотворит веналокс.

– Нет. Тайрус, нет. Давай прыгнем в ближайший корабль и угоним его. Силы у меня не те, но элемент неожиданности на нашей стороне. Можно вернуться к Интердикту.

Он выдохнул.

– Нам придется успеть туда и обратно за одно гравитационное окно, Немезида, или мы погибли. Ты видела расписание. Очередное продлится три года. Мы не можем терять еще три года. Нужно оставаться в центре событий. Нельзя так рисковать.

– Но… – Я отстранилась и вгляделась в лицо Тайруса. – Ты никогда не принимал этот… этот веналокс. А если не справишься?

– Справлюсь. – Он принялся массировать большим пальцем мою шею. – Это просто химикат, как любой другой. Митридатизм. Помнишь?

Митридатизм. Практика травить себя ядом в малых дозах, чтобы выработать иммунитет.

– Подумай сама. В худшем случае я действительно приобрету зависимость – но чтобы вылечиться, хватит одной только силы воли, а у меня ее предостаточно. Я выдержу боль и освобожусь. – Он поцеловал меня и прошептал: – Что бы я ни делал, что бы ты ни увидела, не волнуйся. Верь мне.

Я ему поверила. Мне пришлось ему поверить.

– Как только он потеряет бдительность, – прошептал Тайрус, – обещаю, мы уничтожим его за содеянное.

«Колосс» зашел в док; сенатор фон Пасус стремительно вошел в зал и выжидающе посмотрел на нас. Тайрус как раз успел нацепить маску неуверенности и тревоги.

– Вы победили. Хорошо? Я… я приму веналокс. Пока Немезида цела, я согласен.

– Как чудесно, – отозвался Пасус, подошел к императору и взял его за плечи. – Это начало новой эры для всех нас. Не я выиграл. Придет день, и вы поймете, что это наша общая победа.

Он развернулся к выходу.

– И напоследок одна небольшая просьба. Я по-прежнему скорблю о дочери. И хотел бы видеть вас как можно реже. Немезида дан… Немезида Эмпиреан, вы никогда не подниметесь на борт «Колосса» без моего четкого приглашения.

– У меня нет ни малейшего желания появляться на вашем корабле, – удивленно заверила я.