– Не понял, – признался он. – А при чем тут перья?

– Например, обычный человек – Троекуров это или нет, не важно – захотел вечной жизни. Просто «купаться в крови девственниц» мало, сначала необходимо совершить некое действо, которое и подарит ему саму возможность вечной жизни, а уже потом убийствами это поддерживать. В ритуале этом и нужны были перья.

– И что это мог быть за ритуал? – все еще не понимал Ваня.

– Откуда же я знаю? Надо искать.

– Полагаю, в ритуале этом нужно было убить и ощипать неких птиц, раз уж я их вижу, – хмыкнул Войтех.

– Типа бульон бессмертия варил? – удивленно вздернул брови Ваня.

– Типа того, – вполне серьезно ответила Саша. – Что это могут быть за птицы?

– Я микробиолог, а не фермер, – покачал головой Войтех. – Перья не узнал. Знаю только, что они черные, белые и рыжие. Какие птицы могут иметь такую окраску?

– Так куры же! – первым ответил Ваня. – Бывают и белые, и черные, и рыжие. И если уж варить бульон, то куриный.

Саша и Войтех переглянулись.

– Логично, – согласилась Саша.

– Значит, нужно искать описания ритуалов, при которых убивают трех разных кур, – добавил Войтех. – И что-то мне подсказывает, что таких ритуалов будут десятки, если не сотни.

– Это к гадалке не ходи, – вздохнул Ваня.

11 февраля 2017 года, 16.10

В пансионате все еще было шумно и многолюдно. На месте убийства продолжали работать криминалисты, а в школе опрашивали преподавателей и учеников полицейские. Важный следователь из Москвы уехал, увез с собой и Анну, но велел докладывать ему обо всем, что происходит. Исследователи тоже не отдыхали: Ваня собирал информацию по директору, Войтех пытался найти сведения по ритуалу, а у Саши неожиданно появилось более важное задание – услышав о новом убийстве, в пансионат приехал Мамонтов и согласился на сеанс гипноза.

Сведений о ритуалах находилось много, сложнее оказалось отделить информацию об истинных обрядах от ложных. И последних в интернете всегда было гораздо больше. Всякие псевдоведьмы ухитрялись придумывать такие запутанные условия для колдовства, что оставалось только аплодировать их фантазии. В этом был свой резон: чем сложнее условия, тем больше вероятность, что человек не сможет их выполнить, а значит, окажется сам виноват в том, что магия не сработала, а ведьма вроде как и ни при чем.

Войтех сидел за столом уже четвертый час, и только когда понял, что почти не чувствует поясницу, осознал, что совсем забыл о простуде. Голова не болела, нос дышал самостоятельно, а в горле не скреблись блохастые кошки. И непонятно, что именно его исцелило: то ли резервы организма, которые он всегда подпитывал здоровым образом жизни и отсутствием вредных привычек, то ли лекарства Саши, которыми она щедро напичкала его перед уходом, то ли отсутствие возможности болеть и появление хоть какого-то продвижения в расследовании. И Войтех ставил на последнее.

Поддавшись общему настроению, он слишком быстро согласился с тем, что Троекуров имеет к убийствам какое-то отношение. Более того, что он – предполагаемый маньяк. Но оставшись наедине со своими мыслями, Войтех уже засомневался в этом. Едва ли мужчина на фотографии и человек в кабинете директора – один и тот же. Если бы это было так, какое-нибудь важное видение обязательно пробилось бы к нему, растолкав все остальные, когда он коснулся снимка. И быть родственником одного из прежних учителей и очень походить на него внешне – не преступление. Правда, немного странно, что директор ни разу не упомянул о том, что здесь работал кто-то из его родни. Но это опять же не запрещено законом.

Войтех потянулся, с удовольствием отмечая, как отзываются мышцы, чуть наклонился вправо, влево, разминая их. Откуда-то из коридора доносилась грустная мелодия скрипки. Должно быть, репетирует кто-то из оркестра. А затем замер, оглушенный внезапным ощущением чужого взгляда на затылке. Кто-то стоял позади него и пристально смотрел ему в спину. За окном уже начало темнеть, а комната освещалась только экраном ноутбука, поэтому в стекле отражался и Войтех, и обстановка спальни. И наверняка сейчас отражается тот, кто стоит позади него.

Войтех медленно повернул голову к окну. За его спиной, не дальше чем в полуметре, виднелась высокая темная фигура. Черная Дама. В этот раз она не висела под потолком, а стояла на полу, чуть покачиваясь, будто на ветру. Войтех догадывался, что увидит, но сердце все равно предательски застучало сильнее. Пришлось напомнить себе, что ничего плохого призрак ни ему, ни Саше не сделал.

Еще медленнее, чем раньше, обернулся. Не хотел напугать незваную гостью. Женщина в упор глядела на него, и Войтех смог рассмотреть ее лицо: бледное, бескровное, с большими черными провалами вместо глаз. Он не ошибся в прошлый раз: при жизни ей было не меньше тридцати лет, а потому она едва ли могла быть одной из жертв маньяка. Так кто же она?

– Кто ты? – вполголоса спросил Войтех. – Что тебе нужно?

Призрак будто только и ждал этого вопроса. Качнулся в сторону двери, и Войтех понял, что он зовет куда-то. Быстро снял с вешалки куртку, сунул ноги в ботинки. В коридоре было пусто, но со стороны главного строения слышались голоса. Призрак спустился по лестнице и свернул в тот коридор, где Войтех заблудился в первый же день в пансионате. Подвел его к двери, выходящей на улицу и запертой сегодня на хлипкий шпингалет вверху, и скользнул наружу. Войтеху пришлось последовать за ним.

Улица встретила крепчающим морозом. Метель прекратилась, но снега навалило много. Стоило бы взять лыжи, но Войтех торопился за призраком, боялся, что тот исчезнет. Дама и так отошла уже достаточно далеко, пока он возился с дверью. Еще немного – и растворится в зимних сумерках. Войтех так боялся упустить женщину из виду, что совсем не смотрел под ноги, а потому предсказуемо зацепился за что-то и растянулся на снегу. Быстро вскочил, отряхнулся, против воли взглянул на предмет, послуживший причиной падения: кому пришло в голову бросить посреди заднего двора в феврале лопату? Обычную штыковую лопату, не ту, которой убирают снег. Однако думать над этим времени не было. Да и незачем.

Стоило ему пройти чуть дальше, как Черная Дама остановилась, потом снова приблизилась. Наступала специально, будто хотела заставить Войтеха сделать шаг назад. Потом еще один, и еще, пока он снова едва не споткнулся о лопату.

– Лопата? – вслух спросил он. – Ее нужно взять с собой?

Войтех не ждал ответа, поэтому просто осторожно наклонился, стараясь не терять зрительный контакт с призраком, обхватил черенок рукой и поднял лопату. Очевидно, сделал все правильно, поскольку призрак вновь поплыл вперед.

Взять с собой фонарь Войтех не подумал, не знал, что придется идти в лес, но стемнело еще не настолько сильно, чтобы он боялся заблудиться. В лесу, конечно, между деревьями прятались тени, но дорогу он все равно отлично видел.

Идти пришлось достаточно долго. Или так просто казалось оттого, что он не знал, куда идет, не знал, как долго они будут идти, а потому волновался, торопясь за призраком и крепче сжимая в кармане мобильный телефон. Потерять его будет крайне непредусмотрительно.