Джон нервно засмеялся.

– Ну, спасибо, – поблагодарил он. – Ради этого стоило тратить время и силы.

– Это еще не все, – остановил Викорски. – С накопителя не получится извлечь ни одного байта информации, сверх того, о чем уже сказано. Но мы подумали… Короче так, Джонни. Это строки из стихотворения, понимаешь? Я, когда читал, вдруг подумал: в тексте рифма. Отправил запрос в Сеть и нашел! Нашел целое стихотворение. Высылаю его тебе. Думай.

– Стихотворение? – и вновь нервный смешок Хелларда. – Сначала у нас был сбрендивший корабль, который хотел узнать, что такое любовь и счастье, и поэтому зверски убивал людей. Теперь – чудо-робот, который читает стихи и целится в президента корпорации. Новая эра на пороге твоего дома!

– Хватит ерничать, Джон! – оборвал Викорски. – Думай! Думай, Хеллард! Честное слово, я чувствую: ответ на вопросы совсем рядом. И это мучает – ты не представляешь, как мучает. Кажется, не смогу заснуть. Должен это понять…

– Ладно, – услышал начальник экспертно-криминалистической группы. – Спасибо, Дэн! Спасибо Мареку Шиндлу и всем ребятам. Файл получил, иду разбираться в вашей головоломке.

Дав отбой, Джон Хеллард быстро направился в другую комнату, туда, где у него находились компьютер и принтер. Эксперт-аналитик вывел машину из спящего режима, поднес коммуникатор к системному блоку. Убедился, что устройства обнаружили друг друга и между ними установилась связь. Отправил документ на печать.

Встал рядом с принтером, нетерпеливо барабаня пальцами по пластиковой крышке. Как только лист выполз на лоток, Хеллард схватил его в руки, быстро забегал глазами по строкам.

Александр Блок

* * *

Ночь – как ночь, и улица пустынна.

Так всегда!

Для кого же ты была невинна

И горда?

Лишь сырая каплет мгла с карнизов.

Я и сам

Собираюсь бросить злобный вызов

Небесам.

Все на свете, все на свете знают:

Счастья нет.

И который раз в руках сжимают

Пистолет!

И который раз, смеясь и плача,

Вновь живут!

День – как день; ведь решена задача:

Все умрут.

4 ноября 1908

Джон фыркнул от негодования, дочитав до конца. Почесал затылок, вернулся к началу стихотворения, пошел по второму кругу.

– Это ключ? – спросил он, после долгой паузы. – Викорски, ты смеешься? Где же здесь ключ?! В словах «и в который раз в руках сжимают пистолет»? Или «решена задача: все умрут»?

Эксперт-аналитик отложил лист бумаги, прошел на кухню, вынул из шкафчика бутылку «Johnny Walker». Теперь можно было от души плеснуть в стакан, чтоб по-настоящему активировать, взбодрить мозговые извилины. Придать им возможность работать нестандартно, творчески.

Хеллард вернулся в гостиную с бутылкой, поставил ее на пол, возле дивана. Уселся, сжимая листок в руках. Что увидел здесь Викорски? Нет! Что увидел здесь робот? Почему перед смертью в электронных мозгах было стихотворение? Почему исчезло все прочее, осталось только это?

Да, у человека так бывает – он зацикливается на чем-то одном. Выделяет кажущееся главным, самым важным. Все остальное подавляется, уходит на второй план, становится незначительным. Просто исчезает. Бывает, человеку хочется покончить с собой, какая-то обида, какая-то мысль овладевает живым существом, все прочее – даже положительное – отбрасывается. В такой момент человек не может думать ни о чем другом, впадает в депрессию – мечется по замкнутому кругу, из которого нет выхода. Точнее, выход есть, однако человек его не видит.

Но робот ведь – не живое существо.

– Ты забыл, Хеллард, – сказал эксперт сам себе. – Этот робот – не человек. Но он способен мыслить, как мы. В этом вся проблема…

Джонни еще налил в стакан, выпил. Улегся на диван, закинул ноги на спинку. Поднес листок к глазам, вчитываясь в строки, в поисках ответа.

Лишь сырая каплет мгла с карнизов.

Я и сам

Собираюсь бросить злобный вызов

Небесам.

Хеллард долго лежал на диване, размышляя не о роботе и даже не о «Безупречном». О людях. О пути, ошибках, странных водоворотах событий, связывающих или навеки разъединяющих живые существа… Автомат погасил верхнее освещение, посчитав, что хозяин дома уснул. Джон не стал отменять ночной режим. Теперь он знал строки наизусть, ему не надо было видеть лист бумаги, чтобы еще раз освежить в памяти стихотворение.

«Кажется, Викорски прав, – подумал эксперт-аналитик, проваливаясь в сон. – Здесь что-то закопано, очень важное. Мы в шаге от разгадки. Жаль, пока не угадать, в чем смысл…»

Он заснул на диване, прямо в одежде. В этот раз ответ на вопрос не пришел посреди ночи, как было в случае с «Безупречным». Хеллард лишь провалился в сон, глубокий, черный. Только где-то в уголочке мозга жила горечь – оттого, что все в жизни так. Как так? Что неправильно? Если б кто-то разбудил Джона и спросил: чем ты недоволен? – эксперт-аналитик не смог бы ответить. Горечь и тоска жили во сне, внутри Хелларда, независимо от разума.

На следующее утро Джон проснулся необычно рано, на диване в гостиной, а не в кровати. Сначала удивился, но потом вспомнил все, что было накануне. Привкус непонятной горечи остался, вместе со строками поэта. Грусть и древние стихи жили теперь внутри Хелларда.

Завтракать не хотелось, эксперт-аналитик ограничился чашкой кофе. Привел себя в порядок перед зеркалом, вышел из дома. Было нежарко, и Хеллард долго брел по улицам пешком, вглядываясь в лица людей, словно искал ответ на вопрос.

Потом, убедившись, что ответа не существует, вызвал такси, хотя со стороны это выглядело глупо – сначала неторопливо тащиться по городу, а затем лететь, как на пожар, тратить больше обычного. Просто Джону вдруг захотелось поскорее добраться до офиса «Сигмы».

…Он долго стоял на той самой площадке, где накануне утром совершил посадку флайер Энди Хортона. Отсюда президент корпорации направился к административному зданию, навстречу роботу, который целился в Хортона из пистолета.

– Отлично, отлично! – вдруг услышал Хеллард. – Все путем! Работает как часы. Давай теперь вечерний режим проверим.

Эксперт-аналитик подошел ближе к входу, остановился за спинами двух рабочих, которые тестировали оконную систему. Разбитые стекла были заменены еще вчера, теперь монтажники проверяли работу схемы затемнения, которая – подчиняясь электрическим импульсам – должна была создавать требуемую прозрачность окон.

– Супер! Все на уровне! Заканчиваем, пока солнце не поднялось выше. А то зажаримся тут… Давай, последний прогон.

Техник с пультом в руках подал командный сигнал на управляющую систему. Оконные «электрожалюзи» чуть повернулись, и солнечный зайчик ослепил Хелларда. Эксперт-аналитик вскрикнул, закрывая ладонью глаза. Покачнулся, но удержал равновесие. Будто молния ударила в голову!