— …ничего никому не скажу. В общем, ты уловила. Хочешь пончик? У них здесь хорошие пончики. И всегда свежие.

Гарри грузно поднялся и направился к прилавку. Вернувшись, он больше не произнес ни слова, только довольно кивнул в ответ на мое замечание, что да, пончики тут действительно очень хорошие.

Когда Агнес наконец к нам присоединилась, то не стала объяснять столь долгое отсутствие.

— Леонард не звонил? — поинтересовалась она и добавила: — Я случайно выключила телефон.

— Нет.

— Он, должно быть, в офисе. Я ему позвоню. — Она поправила волосы и устроилась поудобнее. — Отличный урок. Я узнала много нового. Стивен очень хороший художник.

И только когда мы уже были на полпути к дому, я заметила, что у нее нет с собой никаких рисунков.

Загородный клуб «Гранд пайнс» занимал обширный участок земли в живописной сельской местности: леса плавно переходили в поля такого насыщенного зеленого цвета, словно они были плодом воображения семилетнего ребенка, вооруженного цветными карандашами.

И вот в холодный ясный день Гарри медленно провез нас по длинной подъездной дорожке к приземистому белому зданию. Когда лимузин остановился, возникший словно из-под земли молодой человек в голубой униформе помог Агнес выйти из машины.

— Доброе утро, миссис Гупник. Как поживаете?

— Спасибо, Рэнди, очень хорошо. А как ты?

— Лучше не бывает, мэм. Весь в трудах. Сегодня у нас большой день!

Мистера Гупника задерживали дела, а потому вручить подарок Мэри, старейшей служащей загородного клуба, по случаю выхода на пенсию предстояло Агнес. Почти целую неделю она пыталась продемонстрировать свое отношение к этой идее, поскольку ненавидела загородный клуб всеми фибрами души. Во-первых, там будут закадычные подружки бывшей миссис Гупник. Во-вторых, Агнес терпеть не могла выступать на публике. Это было выше ее сил, тем более в отсутствие Леонарда. Но тот, впервые за все время, был непреклонен. Дорогая, это поможет тебе заявить о своем законном месте. И с тобой будет Луиза.

Мы отрепетировали ее речь и составили план. Мы появимся в парадном зале как можно позже, в самый последний момент, перед тем как подадут закуски, сядем и извинимся, сославшись на манхэттенские пробки. Мэри Ландер, та самая пенсионерка, встанет сразу после того, как подадут кофе, а именно в два часа дня, и кое-кто из присутствующих произнесет несколько хороших слов о ней. После чего Агнес поднимется с места, выскажет сожаление по поводу отсутствия мистера Гупника, тоже произнесет несколько хороших слов о Мэри и вручит ей памятный подарок. Мы посидим для приличия еще полчаса, а потом быстренько свалим, сославшись на неотложные дела в городе.

— Ты считаешь, это платье подходит?

Агнес надела по такому случаю необычный для нее консервативный комплект: платье-шифт цвета фуксии, жакет с коротким рукавом на тон светлее и нитку жемчуга. Совершенно новый имидж, но я поняла, что она нуждалась в защитной броне.

— Идеально. — Агнес перевела дух, и я с улыбкой подтолкнула ее локтем, а она легонько сжала мою руку. — Мы быстро. Туда и обратно. И все дела.

— Лично я двумя руками «за», — прошептала она со слабой улыбкой.

Здание оказалось просторным и светлым, стены цвета магнолии, повсюду огромные вазы с цветами и антикварная мебель. Холлы, отделанные дубовыми панелями, на стенах портреты основателей, молчаливый персонал, бесшумно скользящий из комнаты в комнату, приглушенные разговоры, периодическое позвякивание кофейной чашки или бокала. Куда ни глянь — все на высшем уровне, любые желания заранее удовлетворены.

В парадном зале яблоку негде упасть — человек шестьдесят членов клуба, не меньше. Сидевшие вокруг красиво накрытых столов за бокалом минеральной воды или фруктового пунша хорошо одетые женщины непринужденно болтали. Идеально уложенные волосы, элегантные и явно дорогие наряды — прекрасно сшитые платья с жакетами из букле или тщательно подобранные отдельные предметы туалета. В воздухе стоял густой аромат одуряющей смеси духов. Кое-где за столами виднелись одинокие мужчины, обезличенные в этой преимущественно женской комнате.

Стороннему наблюдателю — или, возможно, обычному человеку — практически все могло бы показаться вполне нормальным. Но я замечала едва уловимые движения женских голов, мгновенное изменение уровня шума, когда мы проходили мимо, поджатые губы. Внезапно Агнес, за которой я шла следом, споткнулась, так что я едва не врезалась ей в спину. И тут я увидела рассадку за нашим столом. Нам предстояло сидеть в компании Табиты, какого-то юноши, старика, двух незнакомых мне женщин и, наконец, немолодой дамы, которая, воинственно вздернув голову, пригвоздила Агнес взглядом. И когда официант отодвинул для Агнес стул, она оказалась прямо напротив Фиолетовой Угрозы — Кэтрин Гупник.

— Добрый день, — произнесла Агнес, обращаясь ко всем сразу и стараясь не глядеть на первую миссис Гупник.

— Добрый день, миссис Гупник, — отозвался сидевший рядом со мной мужчина.

— Мистер Генри, — неуверенно улыбнулась Агнес. — Таб, ты вроде не говорила, что собираешься сегодня приехать.

— Сомневаюсь, что мы должны информировать тебя о каждом нашем шаге. Или нет, Агнес? — ответила Табита.

— А вы кто будете? — спросил пожилой джентльмен, сидевший справа от меня.

Я уже собралась было ответить, что я подруга Агнес из Лондона, но вовремя спохватилась. В сложившихся обстоятельствах это оказалось невозможно.

— Луиза. Луиза Кларк.

— Эммет Генри. — Он протянул мне узловатую руку. — Счастлив познакомиться. Неужели это английский акцент?

— Так точно. — Я подняла голову, чтобы поблагодарить официантку, наливавшую мне стакан воды.

— Какая прелесть! Вы здесь в гостях?