— Пришлось сегодня поехать в загородный клуб.

— Тебе идет. Пиво будешь?

— Я не могу оставить своих друзей, — сказала я, но, увидев его вытянувшееся лицо, поспешно добавила: — Если хочешь, присоединяйся!

— Отлично! Только предупрежу пару, с которой пришел. Я там явно третий лишний. Они будут рады от меня избавиться. А где вы сидите?

Я начала пробираться обратно к Натану, внезапно почувствовав, что у меня пылает лицо и звенит в ушах. И не важно, что у Джоша другой акцент, что у него другие брови и уголки глаз скошены по-другому, — глядя на него, невозможно было не увидеть в нем Уилла. Интересно, я когда-нибудь смогу к этому привыкнуть?! Я невольно заметила, что неосознанно использовала слово «когда-нибудь».

— Вот, случайно встретила друга! — заявила я, когда у нашего столика появился Джош.

— Ага, друг, — произнес Натан.

— Натан, Дин, Эйран, а это Джош Райан.

— Ты забыла добавить «Третий», — улыбнулся Джош, словно нам одним известной шутке. Он протянул Натану руку: — Привет!

Я заметила, что Натан оглядел его с головы до ног, затем быстро перевел взгляд на меня. Я ответила ему широкой беспечной улыбкой, словно у меня навалом красивых друзей мужского пола, разбросанных по всему Манхэттену, и все они просто спят и видят, как бы присоединиться к нам в баре.

— Могу я угостить вас пивом? — спросил Джош. — Кстати, если кого-нибудь интересует, у них здесь классная кухня.

— Значит, друг, — прошептал Натан, когда Джош отошел к барной стойке.

— Ну да. Друг. Мы познакомились с ним на Желтом балу. Вместе с Агнес.

— Он похож на…

— Знаю.

Натан нахмурился. Посмотрел на меня, потом — на Джоша.

— Этот твой план говорить «да» всему новому… Ты не должна…

— Натан, я люблю Сэма.

— Конечно любишь, подруга. Это я так, на всякий случай.

Остаток вечера я то и дело ловила на себе скептический взгляд Натана. Мы с Джошем почему-то оказались за дальним концом стола, чуть в стороне от других. Он рассказывал о своей работе, о безумном количестве опиатов и антидепрессантов, которые его коллеги по работе потребляли горстями, чтобы справиться с работой в офисе; о том, какие титанические, но тщетные усилия ему приходится предпринимать, чтобы случайно не обидеть своего обидчивого босса; что у него вечно не хватает времени заняться отделкой своей квартиры и что случилось, когда его помешанная на чистоте мамаша неожиданно нагрянула из Бостона. Я кивала, и улыбалась, и слушала, и поспешно одергивала себя, когда замечала, что смотрю на лицо Джоша не с вежливой заинтересованностью, а скорее с тоской и маниакальной зацикленностью на его схожести с Уиллом.

— А как насчет тебя, Луиза Кларк? За весь вечер ты практически не сказала о себе ни слова. Как там твои каникулы? И когда возвращаешься домой?

Моя работа. Внезапно я поняла, что во время нашей последней встречи я нагородила ему бочку арестантов. А еще, что я сейчас слишком пьяная, чтобы выдать сколь-нибудь приличную ложь или почувствовать смущение от неизбежного признания.

— Джош, я должна тебе кое-что сказать.

Он наклонился ко мне поближе:

— А-а… Ты замужем.

— Нет.

— Ну это уже что-то. У тебя неизлечимое заболевание? И тебе жить осталось всего несколько недель? — (Я покачала головой.) — Я тебя утомил? Утомил. И ты предпочла бы поговорить с кем-нибудь еще. Понял. Не дурак. Все, постараюсь даже не дышать.

Я расхохоталась:

— Нет! Вовсе нет! Мне с тобой хорошо. — Я смущенно потупилась. — Ну, я вовсе не та, за кого себя выдавала. Я не подруга Агнес из Лондона. Мне пришлось так сказать, потому что Агнес нуждалась в союзнице на Желтом балу. Если честно, я ее помощница. Просто помощница.

Когда я подняла глаза, Джош вопросительно смотрел на меня:

— И?.. — (Я недоуменно уставилась на него. В его зрачках плясали крохотные золотистые искорки.) — Луиза, это Нью-Йорк. Все вечно стараются казаться значительнее, чем есть. Любой бармен говорит, будто у него продюсерская компания. Я сразу догадался, что ты работаешь на Агнес. Уж больно ты вокруг нее суетилась. Ни одна подруга на такое не способна. За исключением разве что реально тупых. Что к тебе явно не относится.

— И тебе все равно?

— Эй! Я рад, что ты, по крайней мере, не замужем. Если только ты все-таки замужем. Ты хотя бы в этом меня не обманула, а?

Он осторожно взял меня за руку. У меня замерло в груди дыхание и пересохло в горле.

— Нет. Но у меня есть парень.

Джош не сводил с меня глаз, возможно ожидая очередной шутки, после чего неохотно отпустил мою руку:

— Ах, как жаль! — Он откинулся на спинку стула и глотнул пива. — Тогда почему он не здесь?

— Потому что он в Англии.

— А он собирается приехать?

— Нет.

Джош сделал кислое лицо, словно давая понять, что я поступаю глупо, но не желая говорить об этом вслух. Потом небрежно пожал плечами:

— Тогда мы можем просто остаться друзьями. Ты ведь знаешь, что здесь все встречаются со всеми, да? Но не суть. Я буду твоим невероятно красивым спутником для прогулок.

— А что ты имеешь в виду, когда говоришь «встречаются»? Занимаются сексом?

— Надо же! Вы, англичанки, явно не привыкли выбирать слова!

— Не хочу парить тебе мозги.

— Одним словом, ты хочешь сказать, что секса по дружбе мне точно не обломится. Ладно, Луиза Кларк. Я понял. — (Я попыталась сдержать улыбку. Тщетно.) — Ты очень хорошенькая. И забавная. И прямолинейная. И я еще никогда не встречал такой девушки, как ты.

— Ты ужасно милый.

— Это потому что я тобой немного увлечен.

— А я немного пьяна.

— Ой, теперь я ранен в самое сердце. Действительно ранен. — Он схватился за сердце.

Именно в этот момент я повернула голову и увидела, что Натан наблюдает за нами. Он слегка поднял брови, потом постучал по запястью. Чего было достаточно, чтобы вернуть меня с небес на землю.

— Знаешь… мне и правда нужно идти. Завтра рано вставать.

— Наверное, я слишком далеко зашел. И тебя вспугнул.

— Да ладно, я не из пугливых. Но завтра у меня на работе тяжелый день. И несколько пинт пива, заполированных текилой, вряд ли пойдут мне на пользу во время утренней пробежки.

— Ты мне позвонишь? Чисто платонически выпить со мной пива? Чтобы я мог покайфовать, глядя на тебя.

— Должна предупредить, у нас в Англии «покайфовать» имеет совсем другой смысл.

— Ладно, обещаю так больше не говорить. Если, конечно, не предложишь мне это сделать.