Он привел меня в дальнюю часть северного крыла, туда, куда даже прислуга редко наведывается, потому что эта часть дворца была неким подобием архива, хранящего память о всех королях с момента становления Возрении. Именно здесь оставались нетронутыми напоминающие скорее лаборатории рабочие кабинеты Возрена Первого и его сына, Возрена Второго. И именно здесь, среди десятков неприметных, покрытых пылью дверей, затерялась комната, в которой спрятали бесчувственное тело моего мужа.

— Туманной ночи, — пожелал мне напоследок Рафэ и быстро ушел, притворив за собой дверь.

Комнату освещали лишь несколько догорающих свечей, в свете которых недвижимое тело Карая казалось совсем безжизненным. Лишь подойдя к кровати и положив руку на его грудь, я почувствовала дыхание и тепло жизни, исходящее от мужа. И я не выдержала, разрыдалась, упав на кровать и обняв любимого.

Пусть завтра я опять буду сильной и несгибаемой, буду делать все, что нужно для благополучия своего королевства, но сейчас я понимала, что не смогу пожертвовать Караем даже для блага своего народа. Да, я плохая королева, потому что личное счастье для меня важнее, но я всего лишь женщина, беззаветно любящая своего мужа. И если богиня потребует принести его в жертву для блага нашего мира, я не смогу покориться. Сама умру, но его не отдам!

Руки коснулось что-то мягкое и теплое — белый кот ластился ко мне, словно пытался успокоить и приободрить.

— Не отдам его тебе, — прошептала я и отмахнулась от животного.

«Я и не заберрру», — прозвучало у меня в голове урчание кота.

Карай глубоко вздохнул и обнял меня одной рукой, как делал это всегда во сне.

Я не отрывала взгляда от его лица до тех пор, пока не догорели свечи и комната не погрузилась во тьму, надеясь, что вот сейчас он вздохнет и откроет глаза. Но муж так и не проснулся, и я тоже уснула под едва уловимый звук его мерного дыхания.

Проснулась я от грохота и звона осыпающегося стекла. Вскочила с кровати и бросилась к окну. Разлетевшиеся по комнате стекла резали босые ноги, но я не ощущала боли, как завороженная глядя на разгорающийся в дальней части сада пожар. Горела старая сторожка, а вместе с ней и тайный архив возренийской королевской семьи — место собраний недавно распущенной мною ложи хранителей королевского рода. И этой ночью как раз должно было состояться ежемесячное собрание… Или состоялось? Костяк возренийского дворянства уже на протяжении нескольких веков устраивал такие встречи в первый день месяца, в память об объединении Возреном Первым разрозненных княжеств в могучее королевство. И они могли ослушаться впервые за всю историю Возрении взошедшую на трон женщину — выскочку, не чтущую традиции.

Быстро стряхнула с ног впившиеся в кожу стекла, обулась, поцеловала так и не пришедшего в себя Карая, и побежала к детям. Весь дворец гудел как растревоженный улей. Взрыв разбудил всех, но окна были выбиты только со стороны северного крыла, а детские находились в восточном. Дети тоже проснулись, но даже не испугались. Я поцеловала сына, мельком взглянула на белого кота, сидящего у его кровати, как верный страж, заглянула к Никелле, спросила у ночной няни про Антуана и поспешила в сад. Если собрание все же состоялось и главы старейших дворянских семей погибли, то нас ждут недели, а возможно, и месяцы волнений и поместных междоусобиц. Наследники будут бороться за титулы и власть, подвергая опасности простой народ и спокойствие всего королевства.

Пожар сожрал довольно большую часть сада, но был потушен. Придворные сбились в испуганные стайки и шептались, бросая на меня косые взгляды. Я же не могла даже успокоить их, будучи окруженной подчиненными Мордока. Сам старик по моему приказу был занят созывом высшего дворянства. Прибежавших на шум Рондая и Рафэ куда-то увели под конвоем, на что я пока решила не реагировать. Если сейчас королева будет заботиться о находящихся под подозрением чужаках, а не о своих подданных, это может вызвать недовольство. Единственное, что я могла сейчас себе позволить, это настоять на том, чтобы остаться среди своих подданных, вопреки уговорам охраны, и подозвать к себе приближенных фрейлин. Касиян сама подошла ко мне, а Дамон привели силой, потому что она кричала и упиралась, требуя отпустить Рафэ. Авройю не нашли, и мое сердце сжималось от страха, что она, будучи посвященной в хранители рода, тоже присутствовала на собрании.

— Что происходит? Почему Рафэ арестовали? — возмущенно спросила Мона, немного успокоившись и отдышавшись.

— Они чужаки, — ответила я, неотрывно наблюдая за стражниками, которые тушили остатки пожара. — Не переживай, я с этим разберусь. Сейчас для них безопаснее находиться под стражей.

— У меня тот же вопрос — что происходит? — поинтересовалась Касиян.

— Уже произошло, — тихо ответила я. — Эмани сделала ход, теперь наш черед.

— А разве она не должна была прийти как хозяйка и ударить напрямую? Ведь она не шпионка, чтобы подбираться издалека, — удивилась Ян.

— Она поняла, что нас защищает богиня, и решила ослабить нас изнутри, — прошептала я, сама только что сообразив, что Эмани действительно начала тайную войну, а мы даже не можем ответить ей, потому что она одна и неизвестно где, а за мной стоят подданные, по которым она и будет бить.

Когда придворные начали расходиться, я уже знала, что они уходят не для того, чтобы спрятаться в своих покоях, а для того, чтобы собрать самое ценное и покинуть дворец.

К утру весть о том, что двенадцать глав старейших родов пропали и, скорее всего, погибли на пожаре, уже облетела весь город. Дворец опустел к полудню, а к вечеру прибыли старейшины магических общин, чтобы принять бой вместе со мной. Встречала я их уже вместе с Рони и Рафэ, ворчливо сетовавшими на возренийское гостеприимство. Их продержали под стражей полдня и отпустили только после того, как вернулся Мордок, принесший мне еще одну безрадостную весть: немногочисленные не обладающие магией жители столицы в спешке покидают город. Маги же, напротив, готовятся к битве. Пусть они не знали всего, но о том, что над Возренией нависла невиданная ранее угроза, знали уже все. Известие о гибели консорта и унесшем жизни двенадцати влиятельнейших дворян взрыве разнеслось по окрестностям и расползалось по всему королевству. Люди готовились к войне, но даже не подозревали, с чем им предстоит столкнуться. А тот факт, что была оборвана связь с Наминайской империей и даже порталы в Наминай неизменно сворачивались, не открывшись полностью, в свете всего происходящего ввергал в настоящую панику.

— Вот тебе и помощь богини, — брюзжал Рондай, стоя рядом со мной и фальшиво улыбаясь занимающим места за столом в зале совета магам. — Вот что я теперь скажу жене? Тем более сейчас. Как я объясню ей, что наш дом теперь во власти Эмани и неизвестно, жив ли ее брат?

— Она намного мудрее, чем ты думаешь. И наверняка уже все поняла сама, — ответила я. — Лучше подумай, как нам привести в чувства Карая и как связаться с богиней, а то она забыла рассказать о том, чем он нам поможет в теперешнем состоянии.