Вот оно, мое преимущество. Доставшееся в наследство от Бургундца, уж не знаю, каким образом. Ну как не знаю – догадываюсь, что благодаря моей излишней восприимчивости. Это ясно, только вот с механикой процесса пока пробел. Ну и ладно.

Любой другой из пассажиров лайнера, взяв в руки подобную винтовку, даже если бы каким-то чудом приобрел навыки ношения энергетической брони и умение обращаться с плазменным оружием и нашлемным прицелом, стрелять бы из нее не смог. Прицельно стрелять, в смысле – перед глазами только крестик был бы виден, особенно на таком расстоянии, все остальное размытым пятном. Это я такой крутой, что…

Прекратив самолюбование, активировал терминал, уже интегрировавшийся управлением с броней, и быстро перенастроил цветовую гамму перед глазами. Красные цвета индикаторов и отображаемой информации тут же сменились на холодный лазурный, больше мне привычный.

Вот теперь можно воевать! Закинув винтовку за спину, рядом с висевшим там уже «дыроколом», побежал к своему челноку, который, покосившись на правый бок, стоял поодаль, в падении зарывшись в пологий склон лысого холма. Миновав безжизненные сейчас сопла основных двигателей, остановился у левого борта, напротив открытого люка, который из-за того, что челнок стоял накренившись, был сейчас над головой. Но забраться наверх не составило никакого труда – когда надо, доспех сам помогает и прыгнуть выше, и на руках подтянуться без проблем, только мощности чуть больше требует.

– Мэрилин, ты еще здесь? – подтянувшись на руках, крикнул я, как только моя голова появилась на уровне нижнего среза проема.

– Да, капитан.

– Соскучилась? – поинтересовался я, закидывая тело внутрь и проходя в кабину. Достав из-за спины обе винтовки, закрепив их в держателях, завалился в кресло.

– А я вот соскучился, – подняв забрало и положив руки на штурвал, произнес я.

– Соскучилась, капитан.

Вау. Нифига себе, вот тебе и тормоз версии один-ноль-один-один. Может, где-то она туповата, зато о жизни с ней потрещать можно, оказывается.

– Люк закрой.

– Есть, капитан.

Сразу взлетать не стал. Усевшись в кресле, активировал свой терминал и включил функцию атомарного репликатора. Тоже отличие, кстати, аккаунтов ТехноПолиса и жителей Пустошей. В Пустошах действует система фул-лута – то есть, если ты кого-то убиваешь, то можешь забрать с его тела все вещи и экипировку. Это может быть очень болезненно на самом деле – если, к примеру, неделю зарабатывать на новую винтовку, а потом получить пулю в спину и приобретенной пушки лишиться. Неприятно, но вносит определенную изюминку в игровой процесс, естественно подстегивая интерес, играя на нервах. У граждан же ТехноПолиса есть возможность не расставаться со своими вещами – атомарный регенератор, или репликатор, – просто сканируешь себя с помощью личного терминала, а в случае виртуальной смерти появляешься на точке возрождения во всем том, в чем был, еще и не теряя вещи в инвентаре. Убивший тебя экипировку и вещи может не получить, вот только это специально настраивать надо, а охотница, к моему счастью, об этом не знала. Ну, вернее будет сказать, просто не думала – вряд ли вообще подразумевалось, что кто-то будет убивать охотников.

Долгую минуту я ожидал, пока терминал закончит едва слышно гудеть, проводя полное сканирование меня, доспехов и сумок, а после, переведя управление полностью на себя, я включил антиграв и понемногу начал увеличивать мощность на основных двигателях.

С включенными генераторами антигравитации челнок почти переставал существовать для земного притяжения, но оставался все еще на земле. Снизу, под днищем, скрежетало – разгоняемые двигателями, мы все быстрее ползли по земле, выбираясь из ямы и поднимая за собой просто столб пыли.

Я немного проехался на брюхе, то и дело рыская штурвалом вправо-влево, чтобы полностью видеть картину, – одна сторона на экране у меня ведь только рябь показывала. Когда челнок миновал около сотни метров, он увидел впереди небольшой пологий склон и врубил двигатели на полную катушку. Снизу заскрежетало сильнее, и разогнавшийся челнок с помощью естественного трамплина подскочил и устремился ввысь.

– Дорогая, кто там говорил, что мы взлететь не можем? – самодовольно поинтересовался я у помощницы.

Потянув штурвал на себя и подняв челнок на высоту нескольких километров, я дал возможность виртуальной напарнице полностью участвовать в управлении корабля.

– Мэрилин, полетай кругами, попробуй максимально уменьшить мощность антиграва, но так, чтобы мы оставались в воздухе, не падали, – дал я задание помощнице.

– Есть, капитан.

С некоторой опаской я отпустил штурвал, но Мэрилин справлялась неплохо – начав накручивать круги над облаками, челнок сделал несколько оборотов.

– Сделано, капитан.

Бросив взгляд на приборы, я кивнул.

– Посчитай, при такой скорости расхода на сколько нам времени в полете еще горючего хватит?

– Три часа, капитан.

Да, все-таки немерено антиграв ресурса потребляет.

Ладно, полетели отсюда. Вот только куда? Хм, а об этом я еще не подумал.

Вызвав меню карты, посмотрел на пелену, которую линиями расчерчивали полосы с открытой местностью, там, где я пролетал недавно.

Так. Вернусь-ка я к раздолбанной базе Патруля, а оттуда уже пролечу по направлению, в котором вездеходы уехали. А дальше видно будет.

Снова включив режим сканирования, когда все изображение на экранах исполосовали зеленые нити, я взялся за штурвал, разворачивая челнок туда, откуда недавно прилетел. Летел зигзагом – слева же не видно ничего, поэтому, чтобы никто не подкрался, я то и дело рыскал в сторону, чтобы увидеть мертвую зону. И совсем не зря – раздался короткий звуковой сигнал, и на экране красным подсветилось несколько клеток вдалеке.

– Капитан, обнаружено наземное транспортное средство, – доложила мне Мэрилин.

– Вижу, вижу, – кивнул я, увеличивая скорость и выключая режим сканирования, – ну не нравится мне на клеточки смотреть. Затем налег на штурвал, заставляя челнок устремиться вниз. Где по узкой, расчерченной по краям полосками оврагов равнине двигался шестиколесный транспорт, один из тех, которые выехали из разгромленной базы Патруля. Настоящий вездеход – немного угловатая капсула, закрепленная на шести высоких рубчатых колесах – по три с каждой стороны, с независимой подвеской. Кабина застекленная, секторная, как у вертолета.

– На муравья похож, да? – поинтересовался я у Мэрилин, вещая на вездеход метку цели.

– Да, капитан.

– Попадем? – пристегнулся я.

– Да, капитан.

– Прелестно… – ощерился я. – Давай только подрули так, чтобы левой скулой его ударить, у нас как раз там камер нет… Эй!!! – заорал я в самый последний момент, и тут катер сотряс громкий удар.

– Вверх! Вверх, давай же! – зажмурившись в ожидании удара о землю и его возможных последствий, заорал я, упершись ногами в пол и потянув штурвал на себя.