Так вот, об удивлении. Я загнал Альфу в угол и теперь изображал из себя паровой молот, с максимальной частотой нанося свои удары. Моя заготовка под труп вяло сопротивлялась, пытаясь блокировать и хоть как-то гасить мои поползновения сделать из неё для начала отбивную. И в один прекрасный момент – видно, почувствовав, что ещё немного и моё желание расквасить ей для начала нос обретёт реальные очертания – она решила удрать. Сказать, что я был удивлён – это не сказать ничего. Я был шокирован и возмущён такой трусостью. Это что за поведение? Ты Альфа или погулять вышла? У нас тут не соревнование по бегу. Не хочешь умирать, подними лапки кверху и скажи классическую фразу: «Я сдаюсь, только не убивайте». Можно даже слезу пустить «для пущего эффекту». Хотя слезу навряд ли – здешние дамочки плачут плохо, особенно из среды одарённых женщин.

С секундным замешательством от вида драпающей Альфы справился быстро и, запустив в спину этой горе-воительницы воздушное копьё, рванул следом. Очень хорошо, что дверь открывалась вовнутрь помещения, было бы иначе – и моя противница вылетела бы в коридор вместе с дверью. А так со стороны получилось даже красиво – пролетев метра три, Альфа впечаталась в дверное полотно. Но не успел я подлететь следом и с помощью кулаков высказать всё, что я думаю о таком недостойном поведении, как раздался выстрел. Голова моей соперницы дернулась, разбрызгивая на стены кровь из выходного отверстия, проделанного пулей, а тело, постояв секунду, рухнуло поперек выхода. Я перевёл взгляд на Агнию – а стреляла, как вы понимаете, она – и успел увидеть, как девушка устало опускает руку со сжатым в ней пистолетом.

– Во время поединка мне было проще следить за источником Альфы, и, когда от удара в дверь доспех духа слетел, я выстрелила, – пояснила девушка.

Ну, я-то, в принципе, и без её объяснений всю эту схему просчитал, а сейчас только покачал головой и мысленно обозвал себя долбодятлом. Почему не птицей Говоруном, которая, если верить Алисе из мультика «Тайна третьей планеты», отличается умом и сообразительностью? Всё просто! Птица Говорун отличается этими замечательными характеристиками, а я-то нет. Я же Агнию оставил сидеть в кресле, не подумав снабдить её пистолетом, и, чтобы сделать выстрел, ей пришлось встать с кресла и забрать оружие у ближайшего к ней тела. Моим оправданием может служить тот факт, что девушка выглядела очень плохо, и я подсознательно списал её в глубокий запас, совершенно позабыв, что она не простая женщина, а одарённая. А запас прочности и выносливости у таких особ будет на несколько порядков выше, чем у простого человека. Но все равно удивила. Попасть за шесть метров чётко в голову – это надо постараться. А если все же учитывать не самое оптимальное состояние, то ей пришлось мобилизовать все свои ресурсы хотя бы на пару секунд, чтобы сделать меткий выстрел из пистолета.

– Ты молодец! – уважительно сказал я. – Где так стрелять-то научилась?

– Я люблю пистолеты и часто отвожу душу, стреляя по различным целям, – слабо улыбнулась Агния.

– Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь? – забросал я девушку вопросами, одновременно пристраивая себе за пояс два пистолета с нормальными патронами. Два запасных магазина отправились в карман пиджака, который я уже успел на себя надеть. Немного подумав, забрал ещё две обоймы со снотворным.

– В целом плохо, но на силе источника должна продержаться, – с сомнением в голосе ответила она.

Её сомнение я прекрасно понимал. Используя силу источника, можно не спать пару суток или ускоряться в боевом режиме. Но! У нас тут гадостный артефакт в любой момент может нарушить связь с источником, и что тогда будет? Скорее всего, Агния просто упадёт. Была бы в форме, уже засыпала бы вопросами – где княгиня, что происходит и так далее.

– А какой у нас план? – спросила девушка.

– А у нас нет плана, – хмыкнул я. – Голая импровизация.

Агния не ответила, лишь широко распахнула глаза, а когда я начал раздевать Бету, – которая по комплекции подходила для моего сценария остросюжетного фильма «Побег из Кремля», – захлопала ресницами и с явным удивлением в голосе спросила:

– Что ты делаешь?

– Ты тоже раздевайся.

– Зачем?

– Из этой двери должны выйти пленный мужчина в сопровождении охранницы, – пояснил я свою задумку.

Несмотря на паршивое состояние, девушка моментально просекла ситуацию и молча принялась снимать с себя одежду. А я, раздев Бету и положив вещи рядом с Агнией, подошел к княгине Булатовой. Передёрнув затвор одного пистолета, наставил оружие в голову явно не последнего человека в системе заговорщиков. Наставить-то наставил, но на курок нажать не получалось.

«Ну что же ты, братан? Это всего лишь ещё один труп за сегодня. Хочешь, подсчитаем, сколько ты сегодня убил женщин?» – подала голос моя тёмная сторона.

«Я убивал в запале, в состоянии боевой ярости, а хладнокровно выстрелить в ещё живого человека – нужно постараться», – вступил в дискуссию адепт света.

«Ну, так постарайся, это же враг», – аргументировал дьяволопоклонник.

«Знаю, но я не профессиональный убийца. И не могу просто взять и выстрелить, тем более в женщину», – привёл довод мой блюститель морали.

«Ты очень сильно пожалеешь, и возможно, что очень скоро».

«Зато моя совесть будет чиста».

«На войне нет места совести и другим моральным принципам. Все средства хороши, и главное – это победа. Остаться в белом не выйдет».

Я попытался вызвать в себе ярость и злость, но эти «сволочи» куда-то попрятались. Мой внутренний диалог прервала Агния. Переодевшись в сибовскую униформу, она подошла ко мне, и, положив руку на плечо, сочувствующим тоном полуутвердительно спросила:

– Пытаешься решиться?

– Да, только не получается, – буркнул я.

– Убить в запале боя легко, но сделать это хладнокровно может только человек, совершенно не ценящий человеческую жизнь.

– А как у тебя с этим пунктом? – скептически посмотрев на девушку, спросил я.

– Либо нужно иметь очень веский повод для такого поступка, – проигнорировав мой вопрос, продолжила она доклад на тему «Любовь и ненависть к ближнему своему».

А потом, вытащив свой пистолет, шагнула к негритянке. Несколько секунд промедления, и два выстрела в голову прервали жизнь чернокожей менталистки. Я только головой покачал в изумлении. Видно, хорошо она допекла Агнию, раз девушка решилась на такой шаг.

– Её звали Мазози. Имя переводится на русский как «слёзы», – голос девушки дрогнул.

Я шагнул к Агнии и, крепко сжав в объятиях, успокаивающе проговорил:

– Больше она никого не заставит плакать.

Агния не ответила, а молча уперлась головой в мою грудь. Подняв левую руку, глянул на часы. «Чёрт! Час ночи. Мы теряем время».

– Нам нужно спешить, пока не поднялся кипеж и сюда кто-нибудь не пришёл, – сказал я. – Ты готова?