Я сделала усилие и поднялась на ноги. Но сумела пройти всего лишь несколько шагов. Сильный порыв ветра повалил меня обратно на землю. Я упала плашмя, оцарапав щёку ветками кустов.

— Милена!

Красная куртка была на расстоянии вытянутой руки. Я забыла о боли и потянулась к ней.

— Милена…

Пальцы нащупали что-то сдувшееся и сморщенное. Я подтянула это ближе к себе и увидела… промокший китайский фонарик, который когда-то был запущен в небо с горящим огоньком, но затем упал и запутался в кустах.

Я ошиблась.

Надо выбираться отсюда обратно на набережную. Начала подниматься, схватившись за кустарник. Я уже почти стояла на ногах, когда ветка сломалась. Не удержав равновесия, я полетела вперёд, больно ударившись о землю и заскользив вместе с потоком воды в сторону обрыва.

Говорят, что в такие мгновения перед глазами проносится вся жизнь. Но это неправда. Меня несло так быстро, что я не успела вообще ни о чём подумать. Только задеревенела от страха и даже не пыталась за что-либо зацепиться, глядя вперёд, в расстилающуюся передо мной тёмную бездну.

Неожиданно движение прекратилось. Отворот джинсов зацепился за острый камень. Меня резко дёрнуло вверх. И нога, казалось, вывернулась под невозможным углом. Острая боль прострелила щиколотку, я охнула, уткнувшись лицом в мокрую землю.

— Саша! — раздался позади испуганный крик Логинова.

Втянула воздух сквозь сомкнутые зубы и обернулась. Ярослав перелез через ограду и, балансируя на мокрой земле при помощи раскинутых в стороны рук, осторожно двигался в мою сторону. Я почувствовала невыразимое облегчение: он пришёл, он спасёт меня.

Раздался треск разрываемой ткани. Я сдвинулась немного вниз. Кажется, джинсы не выдержали веса моего тела. При каждом движении боль в ноге усиливалась. Даже если и не перелом, то уж вывих точно. Но это сейчас даже не было самым главным.

— Ярослав! — я вложила в этот крик весь свой ужас перед падением в бездну.

— Продержись ещё немного! — велел он. И я хмыкнула в ответ. Ну как тут держаться, когда меня тащит вниз? Он что, забыл законы Ньютона, за которые получил пятёрку у физички всего неделю назад?

Тем не менее, я упёрлась руками в землю перед собой, стараясь увеличить сопротивление силе, утягивающей меня вниз.

Больше я не оборачивалась. Боялась, что малейшее движение нарушит и без того шаткое равновесие. Ткань джинсов продолжала трещать, понемногу отрываясь. Пальцы всё равно скользили по мокрой земле. Я старалась абстрагироваться от боли, напоминая себя, что упасть на камни с такой высоты будет гораздо-гораздо больнее.

Давай же, Ярослав, поторопись, я так долго не продержусь.

До обрыва мне оставалось не больше полуметра. Я уже могла заглянуть вниз. Здесь на краю ветер завывал с особым тщанием, бросая мне в лицо и за шиворот колючую снежную крошку.

Было страшно. Очень хотелось зажмуриться и представить, что всё это происходит не со мной, что я сплю. Вот сейчас прозвонит будильник, и я проснусь в своей постели, буду собираться в школу, мама позовёт завтракать…

Но вместо того, чтобы закрыть глаза, я смотрела вперёд, прямо в расстилающуюся передо мной тёмную бездну. И только повторяла шёпотом:

— Ярослав, пожалуйста, поторопись…

Я ждала этого прикосновения. И всё равно оно было настолько неожиданным, что я выгнулась, приподнявшись на руках, едва не завопив от ужаса и боли. Логинов схватил меня за повреждённую ногу. Но я даже не стала ничего ему говорить, понимая, что если он отпустит меня, сила инерции немедленно увлечёт меня вниз.

— Я держу тебя, — сообщил Ярослав. Его голос слегка подрагивал от напряжения и… страха? Неужели он боялся за меня? — Сейчас я потащу тебя вверх, а ты попробуй отталкиваться руками. Сможешь?

Я кивнула, а потом поняла, что он вряд ли видит в темноте. И поэтому повторила вслух:

— Да.

Ярослав потянул меня за ногу, я, сцепив зубы, чтобы не стонать, отталкивалась ладонями, старалась вдавить их поглубже в землю, иначе они соскальзывали. Первый рывок. Я почувствовала, как моё тело движется назад. Было больно и при этом радостно, что падение в бездну мне больше не угрожало. Но не успела испытать облегчение, как оно сменилось другим чувством…

Там внизу, на камнях у самой кромки воды, двигался маленький огонёк, похожий на свет от карманного фонарика…

— Милена! — заорала я, позабыв об угрожавшей мне опасности и снова двинувшись вперёд. Теперь уже по собственной воле. — Милена!

— Стой, идиотка! — Логинов сильно дёрнул меня за ногу, останавливая моё движение к обрыву. Теперь уже я в голос застонала от боли.

— Там Милена, — пояснила я свой порыв, чуть отдышавшись.

— Мы сейчас свалимся туда оба! — не проникся он. — Ты этого хочешь?

Ну разумеется, я этого не хотела. Просто поддалась эмоциям, увидев огонёк. Ярослав прав, может, это вовсе и не Милена. Может, это какая-нибудь парочка уединилась подальше от людей.

Но тут огонёк прыгнул вверх и заскользил по краю обрыва.

— Милена! — снова заорала я, забывая о себе. — Милена, это ты?!

— Саша? — донёсся снизу тонкий голосок. — Саша! Помоги мне!

— Это она! — чуть не плача от счастья, сообщила я Ярославу.

— О господи! — в голосе Логинова было столько облегчения, что мне самой захотелось разрыдаться. Он перестал тянуть меня вверх, но всё ещё держал за ногу, не позволяя соскользнуть с обрыва. — Спроси, как она!

— Милена, ты в порядке? Ты не ранена?! — закричала я вниз.

— Нет. Но жутенько замёрзла и хочу к маме, — голосок дрогнул. Кажется, она заплакала.

— Зайка, не плачь! Пожалуйста. Мы с Ярославом тебя вытащим. Мы сможем спуститься вниз? — я повернулась к нему.

— Не здесь. Метрах в пятистах дальше есть тропинка на берег. Правда, в такую погоду и в темноте спуститься вниз будет довольно проблематично.

«Но мы всё равно это сделаем», — звучало между строк. В этот момент я даже не думала, как смогу идти с повреждённой ногой.

— Милена! — крикнула я. — Оставайся на месте! Мы с Ярославом сейчас придём за тобой! По берегу! Оставайся там и свети фонариком, чтобы мы быстрей тебя нашли!

— Нет! — испуганно взвизгнула она. — Не уходи! Я боюсь!

Я повернулась к Логинову, чтобы он сказал, что нам делать. Мне ничего дельного не приходило в голову.

— Саша, — вдруг произнёс Ярослав напряжённым тоном, и я тоже напряглась, уже понимая, что ничего хорошего он не скажет, — надо тебя вытаскивать. Срочно. Я сам начинаю соскальзывать вниз.

— Милена! Мы здесь! Скоро тебя вытащим! Ничего не бойся! — крикнула я вниз и кивнула Ярославу: — Тащи меня.

Милена что-то ответила, но я уже не слышала. Стиснула зубы, готовясь перетерпеть волну боли. И она не заставила себя ждать. Похоже, всё-таки перелом. Я упиралась руками, отталкивалась от холодной вязкой жижи, в которую превратилась земля. Мои пальцы уже закоченели и почти ничего не чувствовали.