– Да, – заявил Торндайк. – Не беспокойтесь, мы вам не помешаем: вы арестуете его, когда сочтете нужным.

Мы отправились в Линкольнс-Инн, где в старинном особняке жил Артур Джеллико.

– В первом этаже горит свет, – сказал Бэджер. – Я позвоню, а вы пока отойдите в сторонку.

Предосторожность оказалась излишней. Едва инспектор протянул руку к звонку, из окна над парадной дверью высунулась голова.

– Кто там? – спросил голос, который я узнал бы среди тысячи других.

– Инспектор Бэджер, уголовная полиция. Мне нужно срочно видеть мистера Артура Джеллико.

– Так посмотрите на меня! Я и есть Артур Джеллико.

– Имею приказ о вашем аресте, мистер Джеллико. Вы обвиняетесь в убийстве Джона Беллингэма, тело которого обнаружено в Британском музее доктором Торндайком.

– Боже мой! – вскричал Джеллико. – Он тоже здесь?

– Откройте дверь, пожалуйста.

– Я согласен сдаться, но на определенных условиях.

– Вы не вправе ставить никаких условий.

– Нет, вправе, и вы их примете, иначе ничего у вас не выйдет.

– Или вы впустите меня в дом, или я вышибу дверь. Сопротивление бесполезно: усадьба оцеплена полицией.

– Я хочу дать показания.

– Как угодно, и предупреждаю: все, что вы скажете, может быть использовано против вас.

– Позвольте мне поговорить с доктором Торндайком. Мне нужно узнать, как он установил факт наличия трупа. Профессор уделит мне немного времени?

– Если, по-вашему, это прояснит дело, то я готов, – отозвался Торндайк из темноты.

– Отлично. Вот мои условия, инспектор: я побеседую с доктором Торндайком, после чего дам официальные показания. Пока эта процедура со всеми вопросами, уточнениями и спорными пунктами не завершится, я останусь на свободе. Обязуюсь в дальнейшем не препятствовать полиции и покориться всему, что вы сочтете нужным предпринять.

– Я возражаю! – крикнул Бэджер в распахнутое окошко.

– Не будьте опрометчивы, – надменно процедил Джеллико. – Предупреждаю вас по-хорошему.

Холодно-бесстрастный голос и наглое поведение поверенного, похоже, насторожили инспектора. Он обернулся к Торндайку и прошептал:

– Черт знает, что задумал этот тип. А если ускользнет?

– Маловероятно, – ответил доктор. – Лучше уступите ему, чем вы рискуете? А его показания очень важны, от них многое зависит.

– Ладно, – махнул рукой инспектор, – я согласен. Открывайте дверь!

– Вы клянетесь не мешать мне, пока я не закончу? – допытывался Джеллико.

– Бросьте свое занудство! – взорвался Бэджер. – Если я обещал, то сдержу слово.

Голова мистера Джеллико тотчас исчезла, окошко захлопнулось, на лестнице раздались шаги, потом стук тяжелого болта и звон цепочки. Тяжелая кованая дверь распахнулась, и на пороге показался хозяин с невозмутимым видом и старинным подсвечником в руке.

– Кто еще тут? – приглушенно спросил он, подслеповато щурясь сквозь очки.

– Доктор Джервис и доктор Барклей, – объявил Торндайк.

– Понятно, – усмехнулся Джеллико. – Входите, джентльмены. Я приготовил для вас нечто необычное.

Он любезно пропустил нас в холл, а оттуда повел по лестнице в комнату, из окна которой диктовал условия капитуляции. Это была строгая, обшитая деревом гостиная в старинном стиле, с большим камином, на одной из резных панелей которого я различил инициалы J. W. Р. и дату: 1671. В дальнем конце стоял массивный письменный стол, за ним – металлический сейф.

– Я знал, что вы придете, – спокойно произнес мистер Джеллико, расставляя стулья возле стола. – Я понял, что вы, профессор, интересуетесь делом Беллингэма, когда в понедельник увидел вас вечером с доктором Барклеем у ворот Темпла. Как насчет хересу, джентльмены? – Он поставил на стол поднос с графином и рюмками и, положив руку на пробку, вопросительно посмотрел на нас.

– Я, пожалуй, не прочь, мистер Джеллико, – устало сказал Бэджер.

Джеллико налил рюмку и с церемонным поклоном подал инспектору, потом, все еще держа графин в руке, обратился к Торндайку:

– Доктор, выпьете самую малость?

– Нет, благодарю, – отказался Торндайк столь решительно, что Бэджер обернулся к нему и, поймав его взгляд, опустил рюмку, которую уже подносил ко рту, обратно на стол.

– Не хочется торопить вас, мистер Джеллико, – проговорил инспектор, – но время позднее, пора приступить к делу. Так с чего начнем?

– Я дам подробные показания о происшествии и надеюсь услышать от доктора Торндайка, каким образом он пришел к своим удивительным выводам. Притом, по-моему, будет гораздо занимательнее, если мистер Торндайк сообщит информацию прежде, чем я изложу действительные факты.

Торндайк кивнул в знак согласия. Джеллико, усевшись в кресло за столом, налил себе воды, выбрал из красивого серебряного портсигара папиросу, закурил и, приняв расслабленную позу, приготовился слушать.

– Впервые я прочел об инциденте с Джоном Беллингэмом, – начал Торндайк без всяких предисловий, – около двух лет назад в газетах. Я судебно-медицинский эксперт, веду соответствующий курс в колледже и увлекся данным делом чисто академически, потому что оно относилось к моей специальности. Репортеры не баловали публику подробностями о взаимоотношениях лиц, причастных к исчезновению египтолога, и понять мотивы преступления не смог бы даже опытный сыщик. Мне пришлось апеллировать к фактам и анализировать их без всякой предвзятости, а о мотивах временно забыть. Как ни странно, такой метод продуктивен. Вы удивитесь, но уже первые мои гипотезы оказались верными и впоследствии привели к выводам, подтвержденным экспериментальным путем, в том числе с помощью опытов, произведенных мною сегодня в музее. Подчеркиваю: я отталкивался от фактов, которые черпал из газет, а затем, логически рассуждая, делал свои умозаключения. Опираясь на факты, я сформулировал четыре версии происшедшего:

1. Человек жив и скрывается, что допустимо по ряду причин, на одну из которых я укажу чуть позже.

2. Джентльмен умер в результате несчастного случая или внезапной болезни, и его тело не опознали. Эту версию я отмел, ибо при мистере Беллингэме постоянно находились вещи, например визитные карточки, по которым его личность установили бы непременно.

3. Мистер Беллингэм убит неизвестным лицом (лицами) с целью ограбления. Предположение не слишком убедительно по той же самой причине: тело обязательно обнаружили бы и опознали.

Три перечисленные гипотезы я счел невероятными, к тому же они не касались ни одного из субъектов, составлявших круг общения Джона Беллингэма. Единственной зацепкой был брелок, найденный в саду мистера Годфри. Я отбросил эти три объяснения и сосредоточился на четвертом: человек убит одним из тех лиц, чьи имена мелькали в газетах. Журналисты называли четверых, и из них приходилось выбирать; вот эти имена: a) Джордж Хёрст; b) Годфри Беллингэм; с) мисс Беллингэм; d) Артур Джеллико.