Но мы не знаем ни одного такого случая. Зерно, лежащее в доме, не дает такого ростка, какой рождается в поле. Зерно, находящееся в доме, не может быть тождественным зерну в поле. Можно сказать, что хотя зерно в действительности не всегда производит одно и то же, но в потенции оно всегда обладает способностью создавать что-то, и эта потенциальная возможность превращается в действительность при подходящих вспомогательных условиях, таких, как земля, вода и др. Поэтому зерно всегда одно и то же.

Однако это слабый аргумент, так как в этом случае фактически признается, что зерно первого момента не является причиной растения и что, только будучи видоизмененным другими условиями, оно действительно что-то производит. Следовательно, нужно признать, что зерно изменилось.

Таким же образом может быть доказано, что ни одна вещь не остается неизменной в течение любых двух моментов, так как она не может дать одинакового результата за два разных момента своего существования. Следовательно, все длится только мгновение.

Теория несуществования души

Закон изменяемости универсален: ни человек, ни какое-либо другое существо – одушевленное или неодушевленное – не исключаются из сферы его действия. Большинство людей верит в то, что человек наделен субстанцией, называемой душой (атма), которая сохраняется, несмотря на все изменения, претерпеваемые телом, которая существовала до рождения и будет существовать после смерти, переселяясь из одного тела в другое.

В соответствии со своей теорией обусловленного существования и всеобщей изменяемости Будда отрицает существование такой души. Но в таком случае могут спросить, как же он объясняет целостность личности во всех ее перерождениях или даже просто в различных стадиях развития – детстве, юности и старости? Отрицая целостность подобной субстанции в человеке, Будда не отрицает целостности потока последовательных состояний, из которых образуется его жизнь. Жизнь – это неразрывный ряд состояний; каждое из них зависит от непосредственно предшествующих условий и, в свою очередь, порождает следующее состояние. Целостность жизненного ряда основана, таким образом, на причинной связи, охватывающей все ее состояния; эта целостность часто объясняется с помощью светильника, горящего всю ночь. Его пламя каждого момента зависит от условий этого момента, но отлично от пламени в другой момент, который зависит от других условий. И, тем не менее, здесь налицо неразрывный ряд различных огней. Так же как одно пламя может зажечь другое, хотя и отличное от него, но причинно с ним связанное, так и конечная стадия этой жизни может явиться причиной начала следующей. Поэтому новое рождение не есть переселение, то есть переход той же самой души в другое тело; оно есть возникновение последующей жизни, вызванное настоящей. Таким образом, концепция души, как и в философии Вильяма Джемса, заменяется здесь концепцией непрерывного потока сознания. Поскольку данное состояние сознания получает в наследство свои характерные черты от предыдущего состояния, прошлое сохраняется в настоящем. Память, таким образом, можно объяснить без допущения наличия души (анатта-вада). Эта теория несуществования души играет весьма важную роль в понимании учения Будды. Он неустанно убеждает своих учеников отбросить заблуждения насчет я. Будда указывает, что те, кто страдает иллюзией о существовании себя, не знают своей собственной природы; они все еще решительно протестуют против утверждения, что любят душу; они хотят сделать душу счастливой, достигнув спасения. Будда остроумно сравнивает это с любовью к самой красивой девушке страны, которую, однако, никто никогда не видел и не знал, а также с сооружением лестницы для подъема во дворец, которого человек никогда не видел.

Человек – это только условное название совокупности различных составных частей: материального тела (кая), нематериального ума (манас или читта) и бесформенного сознания (виджняна), подобно тому, как колесница – совокупность колес, осей, оглоблей и т. д. Существование человека зависит от этой совокупности, и, когда она распадается, человек перестает существовать. Душа, или я, означает не что иное, как эту совокупность.

С психологической точки зрения, человек, воспринимающий извне и изнутри, может рассматриваться как совокупность пяти групп (панча-скандха) изменяющихся элементов: 1) форма (рупа), состоящая из различных факторов, которые мы воспринимаем в этом теле, имеющем форму, 2) чувства (ведана) удовольствия, страдания и безразличия, 3) восприятие, включая понимание и наименование (санджня), 4) предрасположение или стремление, порождаемые впечатлениями прошлого опыта (санскара), и 5) сознание самого себя (виджняна).

Подводя итог своему учению, Будда сказал однажды: «И ранее и даже теперь я настаиваю на этом – страдание и прекращение страдания».

В индийской философии знание и нравственность считаются неотделимыми друг от друга, потому что, во-первых, нравственность или добродетель зависят от знания того, что хорошо, по мнению всех философов, а во-вторых, совершенствование познания невозможно без нравственности, то есть без добровольного контроля своих страстей и предрассудков (этот тезис является также основным в этике Сократа: «Добродетель есть знание»). Будда говорил: «Добродетель и мудрость очищают одна другую». Это полноценная законченная система нравственного совершенствования.

Нетрудно заметить, что «8 ступеней к счастью» Будды группируются, согласно индийской традиции, в три уровня:

• формирование нового мышления;

• вырабатывание нового стиля общения;

• культивирование нового типа поведения. Каждый из этих уровней основывается на предыдущем и один без другого неосуществим, ибо настоящее мировоззрение – только то, которое имеет продолжение в словах и поступках человека.

Всю этику буддизма, в большей степени, нежели этику джайнизма и других школ, пронизывает любовь и милосердие ко всем живым существам. Будда предписывает при этом не делать различия между ними и относиться с равным доброжелательством к добрым и злым, к людям и животным. Особая, исключительная привязанность к какому-либо отдельному человеку решительно осуждается. С другой стороны, буддистская любовь к живым существам – это не активная и деятельная любовь, а скорее, пассивно-благожелательное настроение, непротивление злу, прощение обид.

Последователь буддизма ни в коем случае не должен платить злом за зло, мстить за несправедливость, наказывать за убийства, ибо этим не уничтожаются, а лишь возрастают вражда и страдания. Последователь Будды должен спокойно, терпеливо и бесстрастно относиться ко злу, уклоняясь только от участия в нем. Однако это не означает того, что нельзя защищать других от насилия. Если в моей власти предотвратить зло – мой долг сделать это, даже если при этом придется уничтожить его носителя.

В более концентрированном виде этика буддизма, подобно этике Ветхого Завета, заключена в Десяти заповедях:

1) не разрушай ничьей жизни;

2) не отнимай чужой собственности;

3) не лги;

4) не пей опьяняющих напитков;

5) воздерживайся от незаконных половых сношений;

6) не ешь не вовремя;

7) не носи венка и не умащай себя благовониями;

8) спи на жесткой постели;

9) избегай пляски, музыки и зрелищ;

10) не имей ни золота, ни серебра.

Первые шесть требований не выходят за