Из традиционных четырех индийских целей человеческой деятельности: богатства, наслаждения, добродетели и освобождения чарваки признавали лишь две первые. Победу над страданием локаятики видели не в аскезе и удалении от мира, а в активной деятельности, жизнелюбии и ясности мысли, освобожденной от гнета кармы и страха перед гневом богов.

Новая нравственная проблема, поставленная локаятой – ценность человека самого по себе, невзирая на его происхождение. Идеал же человеческой жизни находится не вне ее, а здесь, в этой жизни, в личном бытии каждого человека.

§ 15. Адживика

Адживику многие исследователи не включают в число даршан, философских школ, но вместе с тем, она являет собой самобытное философское течение, содержащее антропологическую и этическую компоненту. С санскрита этот термин означает: тот, кто в разных местах находит себе средства к существованию (аджива). Это одно из неортодоксальных учений, отрицающее существование души. Адживика первоначально была связана с буддизмом и, возможно, даже являлась разновидностью последнего, поскольку буддисты древности тоже категорически отрицали понятие «души». Основателями адживики по традиции считаются мудрецы Маркалидева (VII в. до н. э.) и Маскарин Гошала (Маккхали Госала). Вероятно, Гошала был другом или учеником Маха-виры на протяжении шести лет, а затем их мировоззренческие пути разошлись. Отец императора Ашоки, Биндусара, был сторонником адживики, которая достигла пика популярности в эпоху Ашоки, а затем исчезла, но возможно отдельные группы продолжали существовать в Индии ещё до XIV столетия.

Адживики представляли собой организацию блуждающих странников (паривраджаки – «бродяга» или шраманы «скиталец»), верящих в то, что человеческая судьба не зависит от действий человека, а определена строгим внеличностным космическим законом – нияти (ограничение).

Сознание адживика рассматривала как сочетание сверхтонких атомов, входящих в конфигурацию «жизни». Атомы вечны, неделимы, никем не сотворены и неуничтожимы. В этом смысле адживика противостояла религиозному сознанию и философии брахманизма, отрицала брахманские доктрины кармы, самсары и мокши. Это отрицание переходило иногда в проповедь этического релятивизма.

Одно из фундаментальных положений адживики – для получения окончательного освобождения необходимо пройти через множество жизней.

Систему адживиков отличал от других индийских систем того времени крайний фатализм; любые человеческие усилия безрезультатны, так как миром правит неотвратимый рок – нияти, кармические законы недействительны, нет никакой причины в том, что мир несовершенен, существа испорчены без причины и повода, всё изменяется под воздействием случайных совпадений, но и спасение от страданий наступит автоматически, без малейших личных усилий со стороны существа, после прохождения им цикла в 8 400 000 махакальп.

Адживики, как и джайны, практиковали ахимсу и вегетарианство. К аскетической практике допускались как мужчины, так и женщины. Адживики отказывались от пищи специально приготовленной для них, а также от подношений беременных женщин или тех домохозяев, у которых есть собака, которая тоже может хотеть есть. Также практиковался пост, постоянная нагота, возможно, обезображивание новых членов при инициации. Адживики верили, что посвящение в их орден служит свидетельством последнего перевоплощения перед нирваной и всеми силами стремились приблизить желанный конец. Поэтому они практиковали постоянные изнурительные посты и считали достойным концом жизни добровольное доведение себя до голодной смерти.

В классификациях душ адживики выделяли семь типов. Адживики пользовались популярностью как предсказатели будущего при дворах раджей.

Будда критиковал адживику за губительное отрицание человеческого потенциала и ответственности за свои поступки. Учение адживики описано как наносящее больший вред, чем любое другое учение.

Итоги

Подводя итог краткой характеристике древнеиндийской этики, следует отметить, что большинство мыслителей исходило из неприкосновенности авторитета варн и Вед. Следовательно, этики древней Индии больше, чем какая-то другая, носила религиозный характер. Вечность того и другого давала основание брахманам диктовать обществу свои нравственные идеалы. Учение о карме, сансаре и дхарме на века закрепляло «священность» неравных отношений, оправдывая социальное господство брахманов и кшатриев.

В эпоху философских школ две самые популярные из нетрадиционных даршан – джайнизм и буддизм – предприняли попытки критики Вед и положения брахманов, однако в перспективе джайнизм не получил широкого распространения в индийской культуре, а буддизм вылился в религию с установившимся пантеоном божеств. Важным новаторством буддизма было отделение полезного от нравственного: только нравственно незаинтересованный поступок соответствует состоянию духовной чистоты, ясности сознания, не ведет к цепи перерождений.

Большинство этических школ Индии утверждает, что судьба человека находится в его же руках и освобождение от страдания определяется его образом мыслей, жизни, поступков. Достижение нирваны или мокши часто связывалось с ограничением человеческого эгоизма, неумеренных потребностей и страстей, с нравственным самоограничением и самосовершенствованием. То есть нравственным идеалом индийской этики бы аскет, углубившийся в познание Вед и достигающий тем самым мокши, нирваны. Цель жизни человека – научиться контролировать свое поведение через подавление биологического, животного начала и культивирование начала духовного. С первым связывалось зло, порок; со вторым – благо, добродетель.

Гуманизм древнеиндийских учений знает лишь один тип равенства – равенство в страдании (об это же говорит и христианство) и единственную форму проявления любви к человеку – сострадание. Отсюда пессимизм и квиетизм индийской этики. Равенства полов также не было. «Законы Ману» определяли, что женщина совершенно чужда созерцательной деятельности и, следовательно, является средоточием отрицательных нравственных качеств.

В противоположность пессимистическим учениям локаята – пожалуй, единственное или одно из немногих оптимистических и жизнелюбивых учений, утверждающих, что благо человека – в это же природе и счастье свое человек может достичь уже здесь, в этой жизни.

Глава II.

АНТРОПОЛОГИЯ И ЭТИКА ДРЕВНЕГО КИТАЯ

§ 1. Инь-ян

Проявлять добродетель и остерегаться наказания.

Китайская цивилизация, наряду с индийской, является одной из древнейших на Земле. Как известно, синантроп («пекинский человек», Homo erectus pekinensis) жил на территории Китая 800–400 тыс. лет назад, в период оледенения. Государственность в Китае складывается в середине III тысячелетия до н. э. Первым правителем Китая был Хуан-Ди (Желтый император), один из пяти легендарных императоров (ок. 2600 года до н. э.).

В эпоху династии Шан-Инь (1600–1027 гг. до н. э.) главными идеологами были жрецы – толкователи воли неба. Высшим божеством, создавшим все и распоряжавшимся всем, считался Шанди (Верховный император). Земные же императоры считали себя его потомками и должны были слушаться советов небесного отца. Как и в Древнем Египте, господство в социальной структуре жречестве с его религиозными догмами тормозило развитие философии и естествознания. Как и у любого народа в древности, нравственные воззрения у китайцев были облечены в религиозную форму.

В XIII–XII вв. до н. э. сложилось интересное и самобытное учение, красной нитью проходящее впоследствии сквозь всю китайскую философию – учение о темном и светлом началах. Светлое начало выражало свойства мужественности, неба, солнца, юга, дня, света, активности, твердости, силы, сухости, жары, а также императора. Темное начало символизировало женственность, север, холод, тень, ночь, землю,