— А что твой друг тоже здесь, — удивился я, — что же он к нам не подойдет?

В глазах Василия опять показались слезы, голос изменился, стал жестким и злобным:

— Не сможет он подойти — этот гад его только что убил! Колян давно хотел замочить наших сторожей, но все не выпадало случая захватить оружие. Заточка тут бесполезна, у них очень толстая одежда, хрен ее сразу проткнешь. К тому же это бычье гораздо здоровее, чем любой из нас, и у напавших на них будет только один шанс ударить. Мы с ним разрабатывали много планов внезапного нападения на охрану и все ждали удобного момента. Хотели их завалить, а потом податься в Донбасс, говорят — там гораздо лучше, чем здесь, у них даже на шахтах свиней выращивают. Думали там стать вольными стрелками, у них вроде бы на клеймо нашего Секретариата никто внимания не обращает. А неделю назад наш барыга, который занимался торговлей с "Коммунарскими", взял себе в наложницы Колину девчонку. Ну и мужик совсем с катушек слетел. Ругал себя последними словами, что мы раньше в Донбасс не свалили. Говорил, что если бы рискнули в том году, то уже набрали бы хабар и выкупили Танюху. Ругал и меня, что это я его тормозил, все время, зудя, что все очень рискованно и нужно действовать наверняка. Кстати, в Донбасс вчера отправился большой бартерный караван, считай почти все машины, два транспортера на воздушной подушке и один БМП. Поэтому, если Глобус пошлет быков вас ловить, он сможет послать только два БМП, один грузовик и несколько аэросаней. А быстро он сможет послать только одни аэросани. Вся остальная техника, чтобы не замерзла, хранится в шахте и нужно, минимум, три часа, чтобы ее оттуда поднять. Конечно, он может связаться со штабом Секретариата, чтобы они выслали в помощь карателей, но это вряд ли. Слишком Глобус самоуверенный и в ЦК позиционирует себя очень крутым и самостоятельным хозяином шахты. Поэтому в штаб ЦК Секретариата будет обращаться в последнюю очередь.

В этот момент к нашей группе подошел улыбающийся и довольный Флюр, он даже насвистывал себе под нос какой–то веселый мотивчик. Веселым голосом он произнес:

— Все–таки, мы — удачливый народ, даже у этих пещерных людей, можно сказать — гномов, мы все равно надыбали нужный нам продукт. Все сани у них набиты мешками с сахаром и сухофруктами. Как раз сахара у нас, даже с учетом, найденного на корабле, осталось не больше двухсот килограмм. Наши прожорливые пчелы теперь могут спать спокойно, да и их босс Коля, тоже может вздохнуть с облегчением, тут всем хватит года на три. Так что, надо цеплять эти сани к нашим вездеходам и двигать к нашим. Там, я думаю, мы все–таки сможем распихать эти мешки по кунгам. А потом нам нужно сваливать отсюда, без заезда в гости к этим работорговцем. Что–то мне не очень хочется с ними встречаться, мне хватило посмотреть на то, что они сделали с бедными девчонками. Они настолько забиты, что даже своей тени боятся. Я тут, как всегда, громко вскрикнул, дак одна из них аж вся затряслась, закрыла голову руками и упала на колени.

— Пролетели мимо твои пчелы вместе со своим боссом, — возразил я ему, — сейчас в темпе рассаживаем народ и быстро мотаем отсюда.

Потом обращаясь уже к Саше, добавил:

— Кот, объясни этому счастливому товарищу, в какую жопу мы попали. Брать отсюда ничего не будем. Может быть, тогда Глобус не станет, очень уж стремится нас найти и уничтожить. Может быть, для него топливо будет поважней, чем жизнь пяти быков, тем более, если мы у него ничего не тронем.

Потом я обернулся к собравшимся вокруг нас местным жителям и сказал:

— Вам сроку, одна минута, чтобы решить — остаетесь вы здесь, и тогда, может быть, вас, и не тронут, как жили, так и будете жить, или уезжаете вместе с нами. Но предупреждаю, вполне вероятно, что ваш Секретариат устроит на нас охоту, тем более, следы на этом снегу очень легко найти. Если они появятся, то у нас останется единственный вариант — драться и тогда возможности выжить остается очень немного. Скорее всего, исходя из количества у них бронетехники, вариантов выжить — ноль. А я вас предупреждаю, мы будем биться насмерть, и ни у кого из нас не дрогнет рука, стрелять в спину предателям, которые попытаются к ним перебежать. Так что, если вы с нами, то получайте оружие и рассаживайтесь по вездеходам, если нет, то идите к саням и ждите быков. Им скажите, что неизвестные напали на караван, убили охрану, но, когда узнали, что груз принадлежит Глобусу, испугались и тут же уехали, ничего не тронув. И еще скажите, что напавшие — с Донбасса и много слышали о Глобусе, и что они пообещали обязательно расплатится хорошим хабаром за жизнь его людей. А поручителем этого выступает их главный.

Я усмехнулся и закончил:

— Кликуха у него — Князь!

В ответ мне первоначально была тишина. Потом вперед вышел мужик, с которым беседовал Саша. Он как–то криво ухмыльнулся и произнес:

— Я, с вами. Лучше ужасный конец — чем ужас без конца! Давай, командир, автомат и показывай, где за него расписаться.

— Ты что, раньше клерком каким–нибудь работал, — ответил я с улыбкой — у нас канцелярий нет, мы верим только слову.

За ним, мешая друг другу, пытались протиснуться две женщины, еще один мужик и Василий, они начали все что–то громко выкрикивать. Из этой многоголосицы я мог разобрать только отдельные слова — оружие, мне тоже дайте автомат…

Немного в стороне остались стоять и даже сделали шаг назад, один мужчина и одна женщина. Встретив мой взгляд, мужчина виновато пожал плечами и произнес:

— Я никак не могу с вами, у меня на шахте жена осталась и пацаненок с ней. Так что, простите, мужики!

После чего опустил голову. Женщина, закрыв ладонями лицо, всхлипывала, сквозь эти звуки можно было разобрать непрерывно повторяющиеся слова:

— Я жить хочу! Я же совсем молодая, я жить хочу!

Не обращая на нее внимания, я обратился к остающемуся мужику:

— Слушай, ты еще тогда скажи, что остальные рабы разбежались, и, чтобы их не смогли поймать, они поехали на лыжах по следам, оставленным вами.

Только я это произнес, как из ТТМа раздались пулеметные очереди.

Я резко повернулся и посмотрел в сторону нашего вездехода. Проследив за тем, куда стрелял Сергей, я попытался разглядеть его цель. Но в той стороне был просто снежный буран, и ничего разобрать невооруженным глазом было невозможно. Саша единственный, кто захватил бинокль, сейчас с напряжением вглядывался в этот снежный туман. Потом, повернувшись ко мне, он знакомым командирским голосом сказал:

— Ну что, Батя, вот и дождались хозяев груза, так что твоя хитрость с "вещим Олегом" пошла коню под хвост. Жалко, что за пулеметом сидит не Хан, он бы по этим аэросаням не промазал. Малому нужно было немного подождать, чтобы они подъехали поближе, так бы даже он попал в них с легкостью. Тем более, этому агрегату хватило бы и одной пули. Видать, это самоделка — четыре лыжи и кабина, на которой сзади установлен мотоциклетный движок и самодельный пропеллер. Видно они выехали просто на разведку, узнать, почему эта группа не отвечает на вызовы по рации. Да, обидно, что пуля разбила их рацию, так, глядишь, нам удалось бы несколько часов поводить их за нос, а за это время мы могли умотать весьма далеко. Хрен бы они нас догнали, у БМПушек ресурса по топливу бы не хватило. Ладно, мужики, что теперь страдать, нужно думать, что будем делать дальше.