Хотя я уже догадывалась, какую историю расскажет отец о моей матери.

– Это очень плохо, Эмили, – всполошился Алан. – Нужно срочно закрыть ворота в замок, – он отпустил меня и сделал шаг в сторону двери. Его радость от возвращённого благословения длилась так недолго.

– А что в том плохого? – удивилась я.

– Что плохого? Ребёнка этерры, выращенного вне Ордена, карают смертью. Если он, конечно, не эрр земель, как я.

– И не супруга эрра, – добавила я.

– Да, и не супруга… – согласился Алан растерянно.

Я многозначительно молчала и ждала, когда сказанное мною осядет в сознании жениха.

– Не хочешь спросить у меня? – не выдержала, когда молчание затянулось.

Алан нахмурился и покачал головой.

– Если ты обладаешь такой силой, то любой эрр с радостью возьмёт тебя в жёны, – ответил он. – Главное, защитить тебя до церемонии венчания.

– А кто сказал, что мне подойдёт любой? Я уже присмотрела себе подходящего, – смерила его насмешливым взглядом.

– Ты правда согласишься выйти за меня замуж? – в голосе Алана слышались радость и недоумение.

– А ты правда согласишься меня отпустить, если я откажусь?

Он покачал головой.

– Никогда, Эми. Сам я тебя не отпущу никогда.

– Так и не отпускай, Алан, – протянула ему руку. Хотелось снова ощутить его близость и тепло. Убедиться, что это не сон и что происходящее реально.

Он притянул меня и обнял. Крепко и одновременно нежно. Что-то мокрое упало мне на запястье. Потом на щёку. И следом капли застучали по каменному полу и по крыше. Мы подняли взгляды на грозные тучи, из которых поначалу неуверенно, но вскоре потоком полился дождь. Холодный, осенний и столь долгожданный.

Мы стояли и не могли поверить. В воздухе пахло влагой и прибитой пылью. Промокшая одежда липла к телу, забирая тепло. На коже начали подниматься мурашки. Только тогда мы очнулись от забытья и ринулись к лестнице, чтобы укрыться под крышей.

– Быстрее идём вниз, – Алан начал растирать мне плечи, пытаясь согреть. – Тебе же совсем нельзя мёрзнуть.

– Ты можешь хотя бы раз просто порадоваться? – спросила, усмехаясь. – На улице дождь, Алан. Там идёт дождь.

Только тогда он наконец улыбнулся.

– Да, Эми. Там идёт дождь.

Весь следующий день беспрестанно лило, но поверить в то, что времена засухи прошли, жители Флуэна не торопились. Утром, проснувшись, все подходили к окну, стояли и ждали, что дождь закончится. Так вели себя и слуги в доме Алана. Они замирали возле покрытых каплями оконных ставней и смотрели, смотрели, смотрели. Только Мариса Ротвер, собранная и серьёзная, не обращала внимания на дождь. Её волновала исключительно подготовка к венчанию.

– Где портниха? – спросила она требовательно у промокшей служанки, только вернувшейся с улицы.

– Сказала, что придёт следом. Ей нужно собрать принадлежности, кружева и ткани.

– На кружева времени нет, – огрызнулась госпожа Ротвер, и я вздрогнула. Даже её тон был невероятно похож на тон Лукреции.

И хотя подобную строгость я считала излишней, в словах Марисы звучала истина. На кружева времени действительно не было. Но не о них я печалилась больше всего, а о том, что на венчании не будет никого из моих близких.

– Может быть, папенька успеет доехать? – спрашивала я у Алана снова и снова, и он неизменно отвечал:

– Может быть… Но я думаю, вряд ли. Дороги размыло.

– Ты ведь сказал привратникам, чтобы его впустили, если он приедет?

До церемонии Алан велел закрыть все ворота в замок.

– Да. Он единственный, кого впустят. Остальным придётся подождать за стеной.

– Надеюсь, он успеет… – сокрушалась я, но откладывать венчание не хотела. Алан был прав – в моём положении медлить слишком опасно. Уж лучше папенька опоздает на венчание, но застанет дочь живой. Чем успеет до свадьбы, которую некому будет играть.

Орден слишком ревнив к потерянным детям этерр. И слишком опаслив. Не ограниченная клятвой сила представляет угрозу как для земель, так и для живущих на них людей. Клятвой такую силу после пробуждения уже не свяжешь, и есть лишь два безопасных, по мнению Ордена, пути – предать найденное дитя земле или связать браком с эрром, вливая силу берегини в тэинор.

Второе хоть и безопасно, но не предпочтительно. Чем больше могущество эрров, тем меньше влияние Ордена. Они до последнего будут пытаться избавиться от необученной берегини и не позволят кому-то из эрров забрать её силу.

С венчанием нужно было торопиться.

***

Утром перед самой свадьбой дождь наконец утих, но с крыш продолжали падать последние капли влаги. Народ вывалил на улицы и гудел. Людскому воодушевлению способствовала и весть о женитьбе герцога Флуэнского.

Когда наша карета ехала к храму Твердыни, вдоль дорог толпился народ. Люди кричали нам вслед и заглядывали в окна, они радовались переменам. Возле храма стража с трудом удерживала толпу, но мы не спешили пройти оставленный нам узкий коридор, а задержались немного. Людям хотелось праздника, им хотелось насладиться венчанием вместе с нами. Остановившись, я какое-то время улыбалась и махала им рукой и только потом, послушавшись начальника стражи, наконец зашла вместе с женихом в храм.

Высокий, но, как и все храмы Твердыни, убранный просто, без позолоты, дорогих канделябров и настенных рисунков, он всё же обладал невероятной энергетикой. Она окутывала, баюкала и одновременно пробуждала. Хотелось улыбаться и праздновать. Неважно что.

– Идём, – поскольку отец не приехал, Алан сам повёл меня к алтарю.

На венчание в храм были приглашены некоторые слуги, например, господин Орно и Мариса Ротвер, а ещё кое-кто из знати. Но сама церемония была скромной. Сокрушалась ли я об этом? Ничуть. Пышному, но скоротечному празднику я предпочитала счастливую и долгую жизнь бок о бок с возлюбленным.

Повернувшись друг к другу у алтаря, мы встретились взглядами, и моё сердце дрогнуло, как оно делало всякий раз при виде Алана. Особенно теперь, когда он окончательно отбросил своё равнодушие.

Передо мной стояло не изваяние, с которым папенька подписывал помолвку в Эргейбе, а живой и любящий человек. И в том я видела совсем не свою заслугу. Алан Грэмт победил в этой битве не благодаря мне, а благодаря собственной внутренней силе и воле к жизни. Моя заслуга была лишь в том, что в отличие от многих, я эту волю смогла в нём рассмотреть