Слова эти могли бы прозвучать как утешение, однако в них вложен был совсем иной смысл.

– Я куда больше скучаю по мужу.

– Однако уже жаждете обзавестись новым, я уверена.

– Не менее, чем вы, сударыня, стремитесь получить хотя бы первое предложение, – ответила Джорджия. Слова ее прозвучали довольно ядовито, что вполне соответствовало язвительности Элоизы. – Уверена, сегодня у вас блестящий выбор достойных соискателей, – попыталась она подсластить пилюлю.

– Если на этом «пиру» вы оставите хоть крошку прочим леди! – Элоиза поджала губы и удалилась.

Джорджия смотрела вслед, широко раскрыв глаза. Да, она знала, что Элоиза ей завидует, но не подозревала, до какой степени. Да, ей стоит как можно скорее уехать из Треттфорда в Лондон. И тут возникла новая напасть: к ней приближался лорд Селлерби.

– Моя дражайшая Джорджия в полном блеске! Или, лучше сказать, во всеоружии?

Ей пришлось улыбнуться. Да, за словом в карман он не лезет.

– Мы с вами одного поля ягоды, Селлерби. – Она одобрительно оглядела его костюм из лилового шелка. – Благодарю за то, что почтили нас своим присутствием. Верю, что вы не впадете в политические дискуссии при первом же удобном случае.

– Рядом с таким магнитом, как вы? Ни за что!

Глаза его сияли. С этим срочно надо было что-то делать.

– Вы понимаете, что получить меня в единоличное пользование вам не удастся. Могу ли я просить вас быть полюбезнее с мисс Кардус? Она мало с кем из гостей знакома. Вы, должно быть, помните ее – она была на обеде в Эрне.

И, взяв его под руку, повела к гостям.

– Как можно в вашем присутствии заметить кого-то другого? – шепнул ей Селлерби, однако отменное воспитание не позволяло ему воспротивиться и он старательно изображал восторг.

Тут прибыла чета Брайт-Маллори, и Джорджия направилась к ним, чтобы приветствовать, лихорадочно думая, удастся ли устроить так, чтобы Селлерби и Элоиза поладили. Элоиза хороша собой, что важно для Селлерби, да и приданое у нее недурное. Возможно, она счастлива будет заполучить в мужья графа. Да, они птицы одного полета.

Полное имя лорда Брайта – Арснеллбрайт. Джорджия полагала втайне, что для младенца оно чересчур тяжкая ноша. Его назвали в честь одного из британских князей древности или что-то в этом роде. Однако взрослый лорд Брайт был достаточно широкоплеч, чтобы с легкостью нести свое имя. Рослый и мужественный лорд составлял странную пару своей супруге Порции – миниатюрной, не блещущей красотой, с волосами цвета морковки, к тому же совсем не знатной по рождению. За исключением внешнего несоответствия друг другу, это была вполне счастливая чета.

Да, причудливы порой бывают браки…

Джорджия знала Порцию Маллори по «Приюту Данаи» – Порция была одной из патронесс, к тому же приходилась дальней родней его основательнице, маркизе Родгард. Джорджия не была близко знакома с Порцией – ведь Брайт-Маллори, по примеру Торримондов, жили в деревне, – и все же они казались Джорджии надежной опорой. Какое-то время она болтала с Маллори ни о чем – о погоде, о видах на урожай. Потом к ним присоединилась Лиззи с супругом.

Джорджия решила было, что Лиззи опекает именно ее, однако выяснилось, что Торримонду не терпелось обсудить строительство каналов с лордом Брайтом, известным меценатом затей Бриджуотера. И вскоре мужчины отправились на поиски каналостроителя, дабы обсудить деловые моменты.

– Каналы, каналы, каналы… – Леди Брайт закатила глаза. – Только про них и слышу.

– Но, похоже, они и впрямь очень важны, – возразила Лиззи.

– И начинают приносить немалую прибыль, однако этот Бриджуотер все-таки одержимый.

– У каждого мужчины есть своя страсть, – сказала Лиззи. – А строительство каналов мне представляется далеко не самой безумной. А вот и госпожа Уэйворт! Прошу прощения, у меня к ней дело.

Джорджия улыбнулась леди Брайт:

– Уж коли мы заговорили о страстях, то у Лиззи и Марии Уэйворт есть общая: они часами могут болтать про теплицы и выращивание тропических фруктов.

– Признаюсь, меня вполне устраивают обычные наши сады и ягоды. Жаль, что вынуждена была надолго оторваться от всего этого.

– Так вы в Лондоне надолго? – удивилась Джорджия. – Это для вас нехарактерно.

– И весьма досадно к тому же! Политический хаос привел к хаосу и в торговле, и мой Брайт решил, что лучше ему находиться в центре событий, на страже интересов семьи Маллори. Я разрывалась, потому что мы не хотели перевозить детей в Лондон. В итоге пришлось оставить их в деревне и последовать за мужем. Вот уж не думала, что это затянется так надолго!

Дети… Когда они встречались в последний раз, у леди Брайт был лишь один сынишка.

– О, простите. Увы, я по понятным причинам была не в курсе последних новостей. Вы ведь ждали дитя?

– И счастливо разрешилась в прошлом июне – неудивительно, что вас тогда не интересовали подобные новости. Примите снова мои искренние соболезнования.

Порция тогда написала ей, как и все друзья и знакомые, – у Джорджии скопилась внушительная стопка листков с черным обрезом.

– Спасибо, дорогая. Кем благословил вас Бог на сей раз?

– У нас дочка. Мы назвали ее Джоанной. Слава богу, у нее отцовские темные волосики – я опасалась, что будут мои, рыжие…

– Неужели вы ожидаете от меня столь же пренебрежительного отношения к этому цвету? От меня, рыжей?

– Но вы совсем другое дело, милая: медный оттенок ваших волос прелестен! – И Порция вздохнула.

Джорджия с улыбкой обмахнулась веером, не желая углубляться в эту тему: волосы Порции Маллори цветом напоминали также апельсин – как и брови, и ресницы, и веснушки, в изобилии рассыпанные по щекам.

– А как поживает ваш сынишка? – из вежливости спросила Джорджия, смиряясь втайне с тем, что только и будет слышать, что о детишках.

Некоторое время покорно выслушивая рассказы про храброго, доброго и умного Фрэнсиса Маллори, Джорджия наконец позволила себе переменить тему, заговорив о приюте.

– А у вас бывает возможность посещать «Приют Данаи»?

– Это даже не возможность, а насущная надобность: ведь Диане пришлось уехать на север, где у нее возникли дела в поместье. Уезжая, она взяла с меня слово, что я буду еженедельно наезжать в приют с инспекцией. Ах если бы не это… – Порция пристально посмотрела на Джорджию: – А вы никак не могли бы принять на себя эту обязанность, милая?

– Разумеется! – воскликнула Джорджия, но тотчас скорчила гримаску: – Вот только я застряла здесь всерьез: отец считает, что в городе неспокойно.

– Да, там все еще случаются волнения, однако открытые бунты прекратились. Не скрою, я преследую личные интересы: если бы вы согласились надзирать за приютом до возвращения Дианы, мы могли бы возвратиться в Кендлфорд. Ведь приют – единственное, что нас удерживает.