Как только Ник ушел, я достал молоток, долото и кусок стального прута из ящика с инструментами в подсобке, взял пару фонарей из ящика стола, где они у меня хранились, и пошел в сарай на улице, где обычно торчал, попивая чай и, не сомневаюсь, плетя какие-то свои интриги, тот старикан, ужасно ленивый и противный (никого лучше я найти не смог), которому я платил за работу садовника. Я отыскал лопату (все указывало на то, что ею давно не пользовались) и уложил инструменты в багажник «фольксвагена». Эти приготовления подняли мое настроение и также помогли в значительной степени задвинуть в дальний угол моего сознания сомнения: чем же я все-таки занимаюсь, черт возьми? Должно быть, где-то на этом этапе я фактически и принял окончательное решение довести до конца свое расследование по делу Андерхилла, в том смысле, что впоследствии я больше не возвращался к вопросу: а не повернуть ли назад? Второй момент, занимавший мои мысли, касался, конечно, того, каким образом подвести Джойс к разговору о моем проекте насчет нее, Дианы и меня в одной постели. Я был настроен уговорить ее на это дело как можно скорее, не имея в то же время ни малейшего представления, с чего начать, да и не зная, как продолжить. Если бы все остальное шло нормально, тогда лучшим выходом было бы, очевидно, для начала как следует напиться или прикинуться сильно пьяным, но напиваться – этот вариант сейчас не подходит, а прикидываться – скорее всего Джойс этим не обманешь, она хорошо знает меня (по крайней мере в таких делах, как выпивка), и ни первое, ни второе, похоже, не произвело бы нужного впечатления. Я обыгрывал все это в уме, делая, в сопровождении Дэвида, быструю ревизию бара, кухни и обеденного зала, но так и не нащупал верного решения. Это не обеспокоило меня, возможно, потому, что перед обходом я открыл бутылочку с пилюлями Джека и проглотил два разноцветных прозрачных цилиндрика, содержащих какой-то крупнозернистый коричневый порошок и имеющих отдаленное сходство с игрушечными песочными часами. Мне придется положиться на вдохновение в нужную минуту, другими словами – опустить рога, и – вперед во весь опор.

Нужная минута наступила где-то незадолго до девяти часов; перед этим у меня состоялся отрывочный разговор с Эми в ее комнате, а заглянув в столовую, я застал там Ника и Джойс. Не успел я налить себе виски с содовой – в пропорции один к десяти – и дать Джойс стакан «Тио Пепе», как Ник сказал, довольно пристально меня разглядывая, что ему хочется спуститься в бар на минутку и мы встретимся позже за ужином.

Джойс поинтересовалась моим самочувствием, и я вскоре удовлетворил ее любопытство, которое, начнем с того, не показалось мне уж очень жгучим. Затем я добавил:

– Налетел на Диану сегодня днем, когда возвращался из Кембриджа.

– Налетел?

– Она выходила из почты, а я как раз ехал мимо, так что я притормозил и подвез ее до дома. Она за покупками, похоже, ходила.

– И что?

– Ну, разговор состоялся прелюбопытный. Ты бы могла вообще представить себе такое: Диана под этим делом? Конечно, не в таком состоянии, как я иногда бываю, но вообще?

– Нет.

– И я бы не поверил, но у нее сегодня был действительно такой вид, будто она под мухой. Или под чем-то другим, судя по тому, что она мне наговорила. Ну неважно, главное, она начинает рассказывать, какая ты ужасно привлекательная, и, по ее словам, у тебя удивительный цвет волос, глаз и всего остального, классная фигура; и так расхваливала, что постепенно до меня стало доходить: она не просто раздает комплименты, у нее конкретное на уме. А через некоторое время все стало проясняться.

– Продолжай.

– Она стала расписывать подробно, какая здесь скучная жизнь в Фареме для таких людей как она, ты и я, и в этом я, конечно, согласен с ней, и нам нужно что-нибудь сделать, чтобы избавиться от скуки, как-нибудь развлечься. Как, например? Ну чем плоха такая идея: нам втроем покувыркаться вместе. – Джойс молчала, поэтому я продолжил: – Она имела в виду лечь всем троим в постель. Сначала я подумал, что она шутит, но она явно не шутила. Я сказал, что не уверен, смогу ли удовлетворить в одиночку двух дам, но она сказала, чтобы я не беспокоился, в этом не будет необходимости.

– Что она имела в виду?

– Ну, мне показалось, что она хотела сказать… В общем-то я уверен, что она имела в виду такой вариант: ты и она делаете приятно друг другу в перерывах. Это было бы смешанным таким мероприятием.

– Ясно. А ты что ответил?

– Я ответил, что, по-моему, в этом что-то есть, но, естественно, не стал давать обещаний, не поговорив сначала с тобой. Да, она еще вот какую вещь сказала: нам не стоит волноваться насчет Джека, о его роли во всем этом, потому что, как выяснилось, она его ненавидит.

Джойс посмотрела на меня – в первый раз с того момента, как начался наш разговор:

– Диана ненавидит Джека?

– Я передаю тебе ее слова.

– Ты хочешь сказать, что не знал этого раньше? – (Теперь молчал уже я, не зная, что ответить.) – С самого начала, как мы познакомились с ними, Диана терпеть не могла своего Джека, и до сих пор она его не переносит. Странно, что ты никогда не замечал.

– Почему ты ни разу не сказала мне об этом?

– Я была уверена: все настолько очевидно, что и не о чем говорить.

– Что-то тут не стыкуется. Я ведь тебя знаю, ты бы обязательно затронула эту тему рано или поздно, хотя бы мимоходом коснулась. Почему ты держала это в себе так долго?

– Похвальная проницательность, – сказала Джойс, как мне показалось, с восхищением, очевидно, искренним, но все очевидное казалось мне подозрительным – по крайней мере в данной ситуации. – Я не касалась этого потому, что ждала, хотела проверить: ты сам когда-нибудь заметишь или нет, – а ты не заметил. Это характерно, оба этих момента; я хочу сказать, что там ты не заметил, но здесь сразу же разглядел, что я специально обхожу эту тему. И ты во всем такой. Ты вроде бы наблюдаешь за всем вокруг, и это у тебя чертовски хорошо получается – в целом; и все же ты ничего не видишь. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Да, и, возможно, ты права, – сказал я, стараясь, чтобы в голосе не звучала нетерпеливость. – Но давай вернемся к предложению Дианы. Похоже, она считает, что мы могли бы…

– Она имела в виду, что ты, ну, сделаешь ее, например; а потом мы с ней чуточку побалуемся друг с другом, пока ты наберешься сил, и потом ты сделаешь меня сзади, а она в это время будет заниматься моим передом; потом мы с ней снова поработаем друг над другом, а ты, может, повторишь все позже – только в обратном порядке; или ты и я могли бы поделить ее между собой, каждый занялся бы своим кусочком, а потом вы вместе могли бы поделить меня между собой и так далее. Я правильно излагаю?

– В основном, да. – В кратком изложении Джойс все это напоминало в общих чертах такую картину: вы знакомитесь с сюжетом «Ромео и Джульетты» в пересказе чернорабочего со стройки. Слушая, я то и дело сглатывал, силясь подавить в себе желание рассмеяться. – Само собой, у нас была бы масса…