Второе: Кэти Калвер. Журнал «Укус» был отправлен из университетского городка, причем не только Кристиану Стилу, но и декану Харрисону Гордону. Зачем? Майрон знал, что Кэти подрабатывала в конторе декана. Ограничивались ли ее обязанности только ведением документации? Может быть, тут замешана любовная история? И как быть с очаровательной деканессой? Интересно, носит ли она нижнее белье?

Впрочем, мы отвлеклись.

Вся эта история началась с объявления в «Укусе». Гэри Грейди утверждает, что он здесь ни при чем. Что ж, может быть. А может, нет. В любом случае фотография неминуемо должна была пройти через руки Фреда Никлера. Вполне вероятно, что именно он стоит в центре событий. Майрон отыскал нужный номер.

— Издательство «Фриволи пресс».

— Я хотел бы побеседовать с Фредом Никлером.

— Как вас представить?

— Майрон Болитар.

— Минутку.

В трубке послышался голос Никлера:

— Алло?

— Мистер Никлер, вас беспокоит Майрон Болитар.

— Слушаю вас, Майрон.

— Я хотел бы подъехать к вам и задать еще несколько вопросов по поводу того объявления.

— Боюсь, сейчас я слишком занят. Вы не могли бы перезвонить? Может быть, нам удалось бы организовать встречу завтра.

Молчание.

— Майрон? Алло!

— Вам известно, кто сделал эту фотографию?

— Конечно, нет.

— Ваш приятель Джерри отрицает свою причастность к этому делу.

— Бросьте, Майрон, вы же не вчера родились. Неужели вы думаете, что он сознается?

— Он сказал, что не имеет ни малейшего отношения к публикации фотографии в вашем журнале.

— Этого не может быть. Это было его объявление, и фотографии тоже его.

— У вас есть копии снимка?

— Должны быть, — после короткой заминки отозвался Никлер. — Надо поискать в папках.

— Будьте добры, поищите, а я заскочу к вам и заберу их.

— Не хочу показаться нелюбезным, но я действительно очень занят. Уверяю вас, копия будет той самой фотографией, которую вы видели в журнале.

— Снимок Кэти был только в «Укусе», — выложил свой козырь Майрон.

— Простите?..

— Фотография Кэти. В других ваших изданиях ее нет, только в «Укусе».

— Ну и что? — помедлив, спросил Никлер дрогнувшим голосом.

— А то, что во всех шести журналах помещено одно и то же объявление. Одинаковые страницы, одинаковые картинки. За одним маленьким исключением. Кто-то подменил в «Укусе» фотографию в нижнем ряду. Только в «Укусе». В остальных пяти журналах напечатан другой снимок. Почему?

Фред Никлер закашлялся.

— Не знаю, Майрон. Давайте сделаем так: я все проверю и дам вам знать. А теперь мне пора. Телефон разрывается от звонков. До свидания.

И вновь короткие гудки.

Майрон выпрямился в кресле. Итак, Фред Никлер ударился в панику.

Фред Никлер трясущейся рукой набрал номер. После третьего гудка в трубке послышалось:

— Окружной полицейский участок.

Фред прочистил горло и с трудом произнес:

— Пригласите к телефону Пола Дункана.

В девять вечера Майрон позвонил Джессике и поведал ей о декане Гордоне.

— Неужели ты и впрямь думаешь, что Кэти путалась с деканом? — спросила Джессика.

— Не уверен. А после того как встретился с его супругой, и вовсе начал сомневаться.

— Что, хороша собой?

— Очень. И неплохо разбирается в баскетболе. Когда мне нанесли травму, она плакала.

Джессика фыркнула:

— Эта женщина — само совершенство.

— В твоем голосе послышалась нотка ревности. Или мне почудилось?

— Мечтать не вредно, — отозвалась Джессика. — Между прочим, если у человека красивая жена, это никак не мешает ему охотиться на смазливых студенток.

— Что ж, ты права. Итак, возникает следующий вопрос: почему имя декана Гордона оказалось в злосчастном списке рассылки?

— Понятия не имею, — ответила Джессика. — Кстати, мне тоже довелось узнать сегодня одну интересную вещь. Утром в день гибели мой отец встречался с Нэнси Сират, соседкой Кэти по комнате.

— Зачем?

— Пока не знаю. Нэнси оставила сообщение на моем автоответчике, и я поеду к ней через час.

— Отлично. Если удастся узнать что-нибудь еще, звони.

— Где тебя можно будет найти? — спросила Джессика.

— По вечерам я выступаю в детском театре. Играю Зорро.

— А я думала, Дон Жуана.

Повисла неловкая тишина. Молчание прервала Джессика.

— Почему бы тебе не заглянуть ко мне вечерком? — спросила она, стараясь говорить безразличным тоном.

Сердце Майрона едва не выпрыгнуло из груди.

— Я освобожусь очень поздно, — беспечно произнес он.

— Это не важно. Все равно я мало сплю. Постучись в окошко моей спальни, Зорро, — предложила Джессика.

Повесив трубку, Майрон пять минут сидел в полной неподвижности, размышляя о Джессике. Они начали встречаться за месяц до несчастного случая, положившего конец его спортивной карьере. После травмы Джессика не бросила его. Она ухаживала за ним, развлекала его. Майрон гнал девушку от себя. Он хотел защитить ее от невзгод, но она не уходила. Во всяком случае, тогда.

Эсперанса вошла в дверь без стука и, взглянув на Майрона, отрывисто произнесла:

— Прекратите.

— Что?

— Корчить рожи.

— Какие рожи?

— У вас противное лицо влюбленного подростка.

— Ничего подобного.

— Глаза б мои на вас не смотрели.

— Спасибо на добром слове.

— Знаете, что я думаю? Мне кажется, вам не столько хочется отыскать Кэти Калвер, сколько запустить лапу в трусы ее сестры.

— Господи, что на тебя нашло?

— Я была здесь, когда она уходила. Помните, надеюсь?

— Я крепкий парень и сам могу позаботиться о себе.

Эсперанса покачала головой:

— Кажется, я уже слышала эти слова.

— Какие слова?

— «Сам могу позаботиться о себе». Бросьте пороть чепуху. Вы говорите точь-в-точь как Чез Ландре. Похоже, вас обоих стукнули по голове одним и тем же пыльным мешком.

Смуглое лицо Эсперансы в который раз напомнило Майрону о ночах Испании, о золотом песке, яркой луне в безоблачном небе. Вначале их тянуло друг к другу, но всякий раз кто-нибудь из них успевал вовремя осознать, чем это может кончиться, и уйти в сторону. После года совместной работы искушение исчезло, а Эсперанса стала ближайшим другом Майрона, если не считать Уина, и ее озабоченность, без сомнения, была совершенно искренней.