Давайте выберем розу, например Limbo лаймового цвета, и проследим ее путь от теплицы до магазина. Все начинается в понедельник утром, когда в эквадорской теплице Limbo срезают с куста. Это довольно большая роза: длина стебля около шестидесяти сантиметров, примерно сорок лепестков, предполагается, что она простоит в вазе около десяти дней. Тот, кто будет ее срезать, смотрит не только на чистый, без пятен, бутон на прямом стебле: нужно найти цветок, который достаточно раскрылся. В ряде хозяйств заказчик может выбрать любую из семи стадий раскрытия цветка: начиная с небольшого плотного бутона в три сантиметра длиной, который может не распуститься никогда, до полураскрывшегося цветка величиной до восьми сантиметров, который, если повезет, таким и останется стоять в вазе. Большинство роз срезают «с рассветом» – как только лепестки начинают распускаться. Для большинства роз это стадия номер три. Нераспустившийся бутон Limbo не представляет собой ничего особенного, так что ее срезают, когда она достигает стадии шесть – раскрывается наполовину, а ее бледно-желтые лепестки становятся цвета шартрез.

Срезав, Limbo не ставят немедленно в воду. Ее кладут к паре десятков таких же цветов и несут в конец ряда, где оставляют ждать на металлической тележке, небрежно покрытой куском пленки, пока тележка не заполнится целиком. Примерно через полчаса розу ждет быстрое перемещение по пыльной тропинке между теплицами в производственный цех, куда за день свозят около десяти тысяч роз.

Работа на цветочной ферме начинается рано, около семи утра, и свежие розы продолжают прибывать в производственный цех до полудня. Я не была готова, идя за Limbo и остальными розами из теплой, заполненной паром теплицы, к тому, что окажусь в буквально ледяном производственном цехе. Любой цветовод в Латинской Америке расскажет о важности сохранения «холодной цепи» от места сбора урожая до места отправки, и эта «холодная цепь» начинается именно здесь, в студеных комнатах производственного цеха. Работающие здесь люди одеты в штаны и рубашки с длинными рукавами, резиновые фартуки, перчатки и шапки. На некоторых маски, кто-то в свитере и шарфе. Однако здесь легко не только замерзнуть, но и промокнуть. Во время работ почти невозможно остаться сухим: мокрый бетонный пол, мокрые розы, разлетающиеся повсюду брызги.

Сначала Limbo отправляется к рабочему, который обрывает нижние листья. Для этого есть специальные техники. Некоторые цветоводы предпочитают использовать небольшой металлический инструмент, называемый стеблеочистителем. Посередине очистителя расположено круглое лезвие; листву удаляют, протаскивая розу через него. Другие снабжают рабочих кольчужными металлическими перчатками. Их надевают поверх резиновых и счищают листву, протаскивая розу сквозь кулак. Поврежденные верхние листья и лепестки тоже обрываются. После очистки листьев цветы сортируют по размеру бутона и длине стебля. В большинстве цветоводческих хозяйств для этих целей используют большую металлическую стойку. В нее помещают розу, измеряют длину стебля и бутона, а затем в зависимости от размера кладут на полку или ставят в ведро. Во время сортировки розу еще раз проверяют на предмет повреждений и все, что нельзя продать, безжалостно выбрасывают (первый раз цветы проверяют еще в теплице, и любая не соответствующая стандартам роза отправляется в мусорный бак, чтобы стать компостом). Наблюдая, как в бак летят поврежденные розы, или те, которые во время сборки потеряли лепестки, или слишком маленькие, я понимала, что, с точки зрения владельца, прибыль уже начала снижаться – несмотря на то, что цветы были срезаны всего час или два назад. Именно поэтому цветоводы постоянно пытаются внедрять все более щадящие техники сбора урожая, новые способы, позволяющие работникам отправлять как можно больше цветов на продажу и как можно меньше в компост. Или вывести розу, которая могла бы лучше пережить грубое обращение.

После сортировки Limbo упаковывают по двадцать, тридцать или двадцать четыре штуки в зависимости от рынка, на который они отправляются. Европа при закупках ведет счет десятками, но американцы до сих пор предпочитают дюжины. Однако все больше сетевых розничных магазинов и дисконт-клубов продают розы в букетах, считая по пять или по десять вместо дюжин и полудюжин. Покупать и продавать десятками легче и на уровне оптовых закупок, потому что так проще вычислить стоимость одного цветка. Самые длинные стебли обычно отправляют в Европу, Россию или элитным американским флористам, а более короткие – в супермаркеты и прочие магазины в Соединенных Штатах.

Limbo отправляются на оптовые рынки, где их будут продавать в розничные магазины флористам. Для путешествия розы упаковывают по двадцать штук. Рабочие складывают бутоны аккуратным прямоугольником, обычно в два ряда по пять роз. Под этими рядами укладывают еще два так, что, глядя на упаковку, видно только первые десять. Обычно ряды перекладывают полоской бумаги, чтобы защитить лепестки. В некоторых случаях в тонкую папиросную бумагу обертывают каждый бутон. Поверх упаковки бутоны оборачивают слоем гофрированного картона с логотипом компании. Часто упаковщики используют пару деревянных досок, чтобы притиснуть розы как можно ближе друг к другу и заодно убедиться, что все упаковки одинакового размера. Картон скрепляют степлером, стебли подрезают еще раз и упаковку кладут на ленту конвейера. Еще один рабочий проверяет упаковки, наклеивает штрихкод, на котором указан конечный пункт отправления, обдирает несколько торчащих листьев и отправляет их в мусорный бак.

Иногда, в зависимости от производителя, времени года и самого цветка, перед упаковкой добавляют еще один шаг. Перед тем как перевезти розы из производственного в упаковочный цех, Limbo вместе с другими розами макают бутоном вниз в бочку с фунгицидом. Это делается для того, чтобы предотвратить появление серой гнили – грибка, вызывающего неприглядные серые и коричневые пятна на лепестках. Эта практика активнее всего используется в дождливую погоду, когда серая гниль легче распространяется. Наибольшее количество осадков в Эквадоре выпадает в марте и апреле, но обычно зима дождливая, а лето сухое. Цветоводы знают, что после прибытия в страну назначения розы осмотрят еще раз, а также и то, что покупателям не нужны розы с пятнами на бутонах. Кроме того, при отправке нельзя положиться только на визуальный осмотр, поскольку серая гниль может появиться на цветах после того, как они покинут ферму. Даже если цветок признают пригодным к продаже, любые лепестки или листья с пятнами оборвут флористы, то есть роза отправится к покупателю с еще большими повреждениями.

Так что я была вынуждена наблюдать, как связки роз отправляются в бочку с фунгицидом: сначала бутонами вниз, а потом, второй раз, стеблем. Это был самый скверный этап работы в производственном цехе. Люди, которые обрабатывали розы, были в респираторах, бочка с фунгицидом стояла в противоположном конце помещения, однако запах все равно стоял чудовищный. Все остальные рабочие были без масок. Каждый цветовод считал своим долгом уверить, что он принимает все необходимые меры, чтобы защитить рабочих и предотвратить утечку химикатов в водоемы, однако похоже, что здесь это было нереально. Рабочие, обмакивающие розы, были залиты фунгицидом с головы до ног. Он выплескивался на пол. Капал с цветов. Первый раз за многие месяцы, проведенные за кулисами цветочной индустрии, я почувствовала, что ненавижу цветы. Если эти прекрасные бархатные лепестки нужно окунать в химию перед тем, как продать, пусть их лучше не будет вовсе.