Кстати, перед ужином Аиноа и шут показали мне не только готовую к печати рукопись составленной ими «Азбуки эускара», но еще и гранки с пробных ее оттисков — станок печатный был уже полностью готов к ее тиражированию, и приличную бумагу где-то достали. Своей бумаги еще не было. Мне все понравилось. Особенно гравюры на дереве. Было в этой азбуке что-то неуловимо схожее с букварем Льва Толстого. Только вот предисловие, где стояло, что: «Данный труд создан в одна тысяча четыреста восемьдесят первом году от Воплощения Господа нашего Иисуса Христа в замке Дьюртубие по высочайшему повелению рея Франциска I Феба для своего народа», — я посчитал неполным. Взяв перо и обмакнув его в чернильницу, собственноручно добавил: «…стараниями шевальер Аиноа, дамы д’Эрбур, эскудеро Франциска дю Валлон де Монкорбье и капеллана провинции Пиренеи ордена Горностая фра Урбана».

— Вот так вот. Народ должен знать своих культурных героев, — сказал я, поставив точку.

Присутствующий при этом отец Жозеф, восхищенный простотой задумки, дающей максимум эффективности в обучении, рассыпался в комплиментах уму нашей шевальер. О как… Я и не подозревал, что он может быть таким галантным.

— Не стоит только на этом останавливаться, дама Аиноа, — заявил я ей, когда священник закончил усиленно хвалить ее труды. — Шута я заберу с собой. Мне без него в По будет скучно. А вам предстоит трудная работа по составлению общих правил нашего письменного языка, единого для всех его диалектов. Нужен полноценный учебник для второго этапа обучения. То, что дети будут учить после Азбуки, с примерами и разъяснениями трудных мест. Мне кажется, что фра Урбан и дальше не откажет вам в помощи.

Капеллан с готовностью кивнул свежевыбритой тонзурой.

— А что с Азбукой дальше делать? — спросила меня зардевшаяся от похвал девушка.

— Азбуку — в печать. Для начала ее раздать по приходам на территории Ордена и обязать приходских священников заниматься ею с детьми по воскресеньям. Начните со своего Эрбура. Затем среди мурманов. Все за счет Ордена. Два десятка экземпляров отослать епископу Бильбао для семинарии. Как распределять ее дальше, в первую очередь среди городского населения, и за какие средства — подумаем позже. Это работа не на один год даже. Набор Азбуки сохранить, чтобы не делать его каждый раз, когда потребуется допечатать какое-то количество экземпляров.

Отец Жозеф дождался, пока я закончу свои славословия, и внес неплохое предложение. Именно то, о чем я запамятовал:

— Сир, а что будут читать люди, которых вы обучите читать и писать на эускара? Мне кажется, что только Азбуки с учебником будет недостаточно. В комплект для изучения необходимы еще другие книги, которые нужно будет читать. А их нет.

— Да… — сокрушенно согласился я с ним. — Но где мне взять писателей-басков? Их и не появится, пока у нашего народа не будет письменного языка.

— На первых порах можно обойтись переводами, — вставил свое мнение шут.

— Жития святых прекрасно подойдут для этого, — высказался капеллан. — Это же не богослужебные книги, для которых существуют только три утвержденных Святым престолом языка — еврейский, греческий и латынь. Я не прав, святой отец?

— Правы, — отозвался отец Жозеф. — Я даже знаю, с чего начать. С жития святого Фурминта, епископа Помплоны. Справитесь с этим?

— Ужас, — чуть не всхлипнула Аиноа, — это же еще столько работы впереди… Одно цепляет за собой другое, и так конца-края не видно.

— Я справлюсь, — заявил брат Урбан, — и надеюсь, что в этом буду не одинок. Найдутся в нашем народе последователи. Не могут не найтись. Особенно если на то будет благословение кардинала — примаса нашей церкви. К тому же без его воли мы не сможем на эускара издать Катехизис.

— Кардинала я беру на себя, — заверил я творческий коллектив. — Он гаек. И вряд ли ваше подвижничество встретит с его стороны сопротивление. Надеюсь, что к моему отъезду вы подготовите мне несколько экземпляров Азбуки. Так сказать, в представительских целях. Тогда можно будет предметно поговорить с ним и о Катехизисе. Думаю, что к Рождеству я этот вопрос решу. А вы тоже не сидите без дела — готовьте перевод Катехизиса.

Короткая толстая мортира глухо ухнула и, присев станком, немного отъехала назад на своих маленьких катках. Из дула вырвался сноп огня, и каменное ядро со свистящим гулом улетело. Но увидеть, куда оно делось, помешал медленно расходящийся густой и едкий пороховой дым от выстрела. С ветрами в ущелье не везло — то очень сильный, то совсем никакого.

— И сколько шагов дистанции выстрела? — спросил я, откашлявшись.

— Где-то шесть сотен, — ответил мастер Уве…

Простите, мастер Оливер, конечно. Никак не привыкну, хотя сам же его и переименовал.

— А если опустить угол возвышения? — внес я предложение.

— Тогда еще меньше будет, сир, как и в том случае, если угол еще поднять. В этом положении самая большая дальность — проверено еще вчера, — заверили меня.

Ну да… примерно сорок пять градусов. Но примерно. Надо будет транспортир на станок приладить. Или по транспортиру точнее выставить отверстия в станке.

— Бомбами стреляли?

— Стреляли, сир, но толку мало. Разрывает ее на две половинки ровно по сварке. А отливать их по скульптурной технологии… так они дороже золотых вам выйдут. Сегодня отольем новые из переоловяненной бронзы. Она более хрупкая. Посмотрим… есть еще задумки, но надо пробовать.

— А чугунные бомбы?

— К плавке свинского железа мы еще не приступали, сир. Не успели. Времени было мало. Да и по правде я старался хотя бы два рабочих образца вам вовремя представить. «Огненную жабу» вы в действии видели. «Дельфина» испытывать будем?

— Давай посмотрим. А где те половинные макеты, о которых ты говорил, что будешь на них сначала пробовать?

— Они рабочие, сир, все с ними хорошо прошло. Только их дама Аиноа забрала на стены Дьюртубие. Для обороны. Ну, раз вам такие маленькие орудия не нужны…

— Хозяйственная она у нас девушка, — усмехнулся я.

— А то… — вернул мне усмешку мастер Оливер.

— И на сколько шагов бьет маленькая мортира?

— «Лягушка»-то? Почти на пять сотен шагов, сир. Если со стены. С земли — на четыреста тридцать.

Вот не могут тут пока работать в простоте. «Огненная жаба» таки действительно была жабой. Дуло мортиры располагалось в раззявленной пасти этого бронзового земноводного, вполне себе пупырчатого и очень похожего на природный оригинал, разве что немного вытянутый. Это же сколько лишнего металла пошло на такое украшательство? Да и веса добавило к орудию нехило. Ладно, по этому поводу я вставлю пистон мастерам при «разборе полетов». Потом… Сейчас их хвалить надо.

Пока мы беседовали с мастером, многочисленный расчет мортиры, переждав разрежение порохового дыма, немного неуклюже суетясь, прочистил канал ствола и затравочное отверстие. Засыпали порох, запыжили орудие, подсыпали в затравочное отверстие порох из роговой пороховницы и на крючках стали вставлять в дуло, опутанное канатами, каменное ядро.