– Противник начал торможение!

– Противник открыл огонь главным калибром!

Доклады посыпались один за другим.

– Попадание в линкор Банги! Броня пробита. Тридцать процентов орудий главного калибра выведены из строя.

– Попадание в крейсер Харгейса! Двигатель разрушен. Боеспособность двадцать процентов.

– Флоту полный ход! Сократить расстояние до рубежа открытия огня главным калибром. Невидимки, залп! Истребителям сопроводить торпеды до целей. Фланговым группам сблизиться с противником и атаковать на перпендикулярных курсах. Группе прикрытия второй планеты максимальный ход! Хоть сожгите двигатели, но вы нужны мне здесь как можно скорее. Не дайте им отступить. Мне нужен ближний бой!

– Линкоры класса Титан фланговых групп открыли огонь главным калибром! Есть попадание! Но… Господин адмирал! – в голосе дежурного офицера я услышал настоящий ужас.

– Прекратить панику! – рявкнул я, – это защитное поле. Оно отражает удары снарядов и предотвращает повреждения корпуса. В моем министерстве проводились теоретические изыскания на эту тему. Ничего невозможного в этом нет, но поле всегда имеет ограниченную емкость. Оно не может держать попадания бесконечно. Продолжать огонь!

– Линкор Крыло Птера потерян! Тройное попадание, детонация боезапаса.

Вот это было плохо. Погиб новейший гибридный линкор класса Титан, возглавлявший одну из фланговых групп. Противник быстро сообразил, от кого исходит наибольшая опасность.

– Торпеды на подходе, – невозмутимо констатировал Слин-ат, – две минуты до удара. Адмирал, мы можем открыть огонь главным калибром. Мне стрелять?

Вопрос был разумным. Противник очень оперативно реагировал на обстрел и отвечал по наиболее опасным целям с высокой точностью. Подставлять под удар флагман, и тем самым ставить под угрозу управление флотом было неразумно.

– Хвосту дракона огня не открывать, – ответил я командиру линкора.

– Принято, адмирал, – ящер другого ответа и не ждал.

– Линкор Владивосток получил критические повреждения и выходит из боя! Двойное попадание. Командный пост уничтожен, множественная разгерметизация корпуса. Система управления огнем разрушена.

Еще один лидер фланговой группы выбыл из сражения, но мои корабли зажимали противника в клещи, постоянно сокращая расстояние, и вывернуться врагу было некуда, кроме как попытаться удрать назад. Но в его планы это не входило, задачей крейсеров был портал и именно к нему они прорывались.

– Торпеды у цели! Плотный огонь зенитных средств противника. Есть попадания!

Несмотря на героические усилия истребителей сопровождения, девяноста пять процентов дрон-торпед противник сжег плазменными пушками. Остальные взорвались, ударив в защитное поле и заставив его вспыхнуть, на мгновение обретя объем.

– Рубеж открытия огня главным калибром линкоров, – сообщил дежурный офицер, – господин адмирал, мы потеряли уже четырнадцать тяжелых кораблей.

– Продолжать атаку! Если мы отступим, они перезарядят поля и все придется начинать заново. После торпедного удара их защита должна была сильно пострадать. Усилить огонь!

Наконец-то стандартные линкоры моего флота смоли открыть огонь из орудий главного калибра. Через минуту их поддержали крейсера, но мы теряли корабли с ужасающей скоростью, поскольку в дело вступили плазменные пушки врага.

– Господин адмирал, мы потеряли уже двадцать шесть линкоров и крейсеров…

– Продолжать огонь! – сквозь зубы процедил я. – Не отступать! Они не могут держать удары вечно.

Защитные поля крейсеров противника непрерывно вспыхивали от попаданий тяжелых снарядов. Я не знал, на что они способны, но по своему опыту из прошлой жизни предполагал, что сейчас их командирам должно быть совсем не весело наблюдать, как мощность полей падает, стремясь к нулевой отметке.

– Господин адмирал, противник меняет курс! Они пытаются выйти из боя! – в голосе дежурного офицера звучала неуверенная надежда.

– Не выпускать! Атака на встречных курсах! Сократить дистанцию до минимума. Каждый снаряд должен ложиться в цель! – я чувствовал, что развязка близка, и когда поле одного из вражеских кораблей в последний раз мигнуло и погасло, это не стало для меня сюрпризом.

Броня лишившегося поля крейсера покрылась вспышками попаданий. На таком расстоянии промахнуться было невозможно. Державшиеся до этого чуть в стороне от схватки дредноуты ящеров не упустили своего шанса. Их слаженный залп буквально утопил вражеский крейсер в едкой жиже активной боевой субстанции. Ответный огонь поврежденного крейсера резко ослаб, и спустя минуту в космосе распустился огненный цветок взрыва.

– Это было впечатляюще, – Констатировал Слин-ат, – адмирал, разрешите открыть огонь главным калибром?

– Разрешаю, – на этой стадии боя участие флагмана могло сильно помочь флоту, – Передайте на крейсер противника предложение сдаться.

Бой длился еще около двух минут, потом поле вражеского крейсера вспыхнуло в последний раз и исчезло. Сразу десяток снарядов ударил в его броню, вызвав немалые разрушения.

– Вызов с крейсера противника! – выкрикнул офицер связи.

– Флоту прекратить огонь! Включайте.

Видимо, судьба еще не устала насмехаться над бригадным генералом Дином, а ее сундук с сюрпризами воистину не имеет дна. На проекционном экране возникло изображение командного поста вражеского крейсера и его командира. На меня своими круглыми водянистыми глазами смотрел жабер! Да! Именно жабер, гадская лягуха из тех, с кем я уже навоевался по самое некуда в прошлой жизни и из-за кого я в итоге оказался здесь. Ну здравствуй, мой ночной кошмар.

* * *

Следующие двое суток запомнились мне плохо. В любой момент я ожидал появления флота жаберов, прекрасно понимая, что еще одного удара мы не выдержим, но бросать людей и ящеров на второй планете никто из нас не собирался. Баррингтон, как мог, ускорял процесс эвакуации, а мы в меру сил ему помогали. Я поднял с планеты практически все войска, и отправил в систему Барнарда. Оттуда войсковые транспорты вернулись пустыми, и я отдал их Баррингтону под перевозку бывших пленных. В последнем рейсе мы загрузили всех, кого могли на все, что летало, включая боевые корабли и к моему огромному облегчению покинули, наконец, систему Каппы Кита. Транспортное кольцо расстыковалось и под охраной десятка линкоров корабли-сегменты отправились домой по цепи гипермаяков.

Почти восемь миллиардов человек и три миллиарда ящеров вернулись домой. В качестве трофеев нам достались крейсер жаберов и боевые корабли кваргов, входившие в состав эскадры прикрытия системы. Наше возвращение могло стать триумфальным, но настроения в правящей элите Федерации царили похоронные. Встретить ТАКОГО противника не ожидал никто. Два вражеских крейсера уничтожили треть нашего объединенного флота, что же будет, когда враг пошлет в бой свои линкоры?