– Я никогда не привыкну к жизни с ним. Да мне и не нужно. Потому что, скажу вам, милорд, когда у меня будет ребенок, принц больше не захочет меня видеть. Вот чего он ждет. Лучшая новость для него – это то, что я с ребенком.

– Это лучшая новость для всей страны.

– О, мой дорогой посол, вы всегда такой правильный… и этим отличаетесь от меня. Да, это будет хорошая новость. Если я подарю им наследника престола, люди будут рады. Но принц будет рад не из-за наследника, а потому, что затем он сможет избавиться от меня.

– Ваше Высочество, когда мы были в Брунсвике, вы помните, я просил вас быть благоразумной и молчаливой.

– Вы умоляли делать многое, дорогой, хороший, добрый человек. Но вы ведь не смогли меня изменить, правда? Но я люблю вас за то, что вы пытались.

Малмсбери окаменел. Она никогда ничему не научится. Она будет продолжать шокировать всех безумными и непродуманными высказываниями, не станет мыться, как положено, и никогда-никогда не понравится принцу Уэльскому.

– Вы видите, милорд, я никогда не изменюсь. Я всегда буду вашей непослушной Каролиной Брунсвикской.

– Я верю, если вы будете пытаться вести себя так, чтобы не раздражать принца Уэльского…

– Раздражать его! Вот его-то как раз и надо шокировать, раздражать. Вы знали или нет, что он спит с этой Джерси?

Малмсбери отвернулся. На него было больно смотреть. Что мог он сделать, чтобы помочь этой бедной женщине? Он ведь сделал все, что мог. И все его усилия пропали впустую.

Ничего-то он не мог сделать, думал Малмсбери.

Этот брак был обречен.

* * *

Король тоже был озабочен их браком. Принц не любил свою жену, а это плохо, что бы ни случилось, надо соблюдать приличия.

Королева явилась к нему в апартаменты. Как изменились их отношения, печально думал король. До его болезни она не осмелилась бы прийти сюда без приглашения. Теперь, конечно, она была ему необходима. Хорошая жена, думал он. И он знал своих детей, которые вечно давали повод для тревог. Девочкам скоро пора искать мужей, потому что они начинали беспокоиться, через несколько лет им будет поздно замуж, мальчики слишком всегда буйствовали. Но всегда у него была ненаглядная маленькая Амелия, свет его жизни, как он ее звал. Его дорогая младшая дочь была слишком мала, чтобы вызывать у него тревогу. Он хотел, чтобы она долго оставалась ребенком, очаровательным маленьким ребенком, может быть, даже навсегда. Но даже она давала повод для тревоги своим кашлем. Он сам прописал ей микстуру и постоянно заставлял принимать ее. А когда она обнимала его за шею, целовала и называла дорогим папочкой, все, что он выстрадал, все годы брака с женщиной, которая ему не мила, казались не напрасными.

У него еще сохранились стихи, написанные мисс Бэрни при его выздоровлении от ужасной болезни. Амелия подарила ему эти стихи. Он помнил, как трогательно она выглядела, когда читала эти строчки:

Маленький посыльный ждет поцелуя

От дорогого папочки за то, что он принес.

Это навсегда осталось у него в памяти. И что бы ни случилось, у него всегда была его маленькая Амелия.

Он спросил у королевы, прошел ли кашель у Амелии, а когда услышал, что ей гораздо лучше, успокоился.

– Я должен представить это дело о долгах Георга в парламент, – сказал он. – Полагаю, они будут щедры.

– Это плата ему за женитьбу. – Большой крокодилий рот королевы растянулся в улыбке. – Он считает цену непомерно высокой. Ну да мы все должны платить за наши грехи.

– Вы думаете, он не сможет ужиться с юной леди?

– Уверена, что не сможет. Вы должны признать, что она… чрезмерно колоритна.

– Я думал, она достаточно красивая женщина.

– Очевидно, для Георга недостаточно. – Королева подавила смешок.

– Бедное дитя, – сочувственно сказал король. – Ей нелегко.

– Она уже не дитя. Я была на десять лет ее моложе, когда приехала сюда.

– Я знаю, знаю.

– Мне кажется, лучше бы мы выбрали Луизу. Ну, да теперь уж поздно. Мне немного жаль Георга.

Король зевнул.

– Остается надеяться, что с долгами все пройдет гладко. Они огромны. Около шестисот двадцати тысяч фунтов. Как вообще он умудряется столько набрать, а? Что?

Королева пожала плечами.

– У Георга всегда все самое лучшее.

Она снова рассмеялась, но королю было не до смеха. Он был озабочен. Не так давно французы притащили короля на гильотину и отрубили ему голову. Когда такой пожар, как революция, пылает по соседству с Англией, за Ла-Маншем, можно и в Англии ждать беды. Казнь короля подбивает всех против монархий. «Разве у нас тут так уж безопасно? – думал король. – А принц Уэльский – его не любят больше всех из королевской семьи».

– Если так будет продолжаться, во всей Европе не останется королей. Да? Что?

Королева привыкла к тому, что мысли короля скачут от одного предмета к другому, знала о его навязчивом интересе к событиям за Ла-Маншем. Если король опять погрузится в безумие, она должна получить решающее слово в делах государства, а если регентом станет Георг, они с Питом придумают, как ограничить его власть.

– Поведение Георга не прибавляет монархии популярности, – заключила она. – А теперь вот эта его женитьба. Если бы он меня послушал…

– А разве он когда-нибудь нас слушал? Королева от возмущения передернула плечами.

– Ну, он женился, чтобы заплатили его долги, и давно пора это сделать. Говорят, многие торговцы, чьи интересы затронуты, пребывают в нетерпении.

– Надо что-то делать, что-то делать. Зачем нам неприятности? Я должен поговорить с Питом, да? Что? Больше откладывать нельзя.

– Да, поговорите с Питом. Хорошо известно, что принц женился по одной-единственной причине… потому что он в долгах сверх всякой меры.

Королева улыбнулась. Леди Джерси информировала ее регулярно.

Они вместе, да еще с помощью принца, заставят Каролину пожалеть, что она стала принцессой Уэльской.

* * *

У мистера Пита и в мыслях не было облегчить жизнь принцу Уэльскому. С какой стати? Наследник трона настойчиво проявлял враждебность к мистеру Питу, был союзником его врагов и не держал в тайне, что его человек – Фокс. Как только он унаследует корону, он сделает все, что в его власти, чтобы вытеснить Пита с его поста, а на его место поставить мистера Фокса или одного из своих друзей, приверженцев партии вигов.

Премьер-министр был слишком опытным политиком, чтобы помогать такому опасному врагу. Пит вынудил Фокса отрицать в Палате общин, что принц женат на Марии Фитцгерберт, что привело к такому охлаждению их отношений, которое будет нелегко исправить. Принц принадлежал к вигам, мистер Пит и его тори готовились урезать его во всем, как только можно.