Итак, в Брайтоне люди тысячами вышли на улицы, чтобы встретить их, выкрикивая приветствия не только принцу, но и его принцессе. Он правильно сделал, что привез принцессу в Брайтон. Его официальная резиденция находилась в Карлтон-хаузе, а в Брайтоне был его дом. Принцесса беременна, а что лучше солнца и морского бриза для женщины в положении?

Ехали под проливным дождем, вода струилась по лицам принца и принцессы, но Каролину это не заботило, она улыбалась и махала рукой людям в своей обычной раскованной манере, чем завоевала их сердца к вящей досаде принца.

И вскоре ей пришлось узнать на собственном горьком опыте, что жизнь может быть так же унизительна в Брайтоне, как в Кемпшоте и в Карлтон-хаузе. Принц и не намеревался проводить с ней время. Он оставлял ее одну, посвящал себя развлечениям с друзьями, которые придумывались с необычайной щедростью.

Леди Джерси постоянно находилась рядом с принцем, по иронии судьбы она тоже была беременна. Это забавляло всех, и даже самые лояльные обитатели Брайтона строили насмешливые гримасы и рисовали карикатуры, обыгрывая мужскую силу принца.

Леди Джерси сделалась еще более невыносимой, чем всегда. Она постоянно садилась на почетное место, а Каролина часто чувствовала себя больной, ее мутило, она сидела в одиночестве в своих покоях, лишь иногда выходя на прогулки в сопровождении миссис Харкорт и лакея.

Она отдыхала за письмами домой. Так она могла не сдерживать своих чувств. Ей было легче, если она писала матери, что королева – уродливая маленькая женщина, которая намеревалась испортить жизнь своей невестки в Англии. Она кратко, но жестоко описывала свою семью. Она могла живописать выходки своего мужа, злопамятность королевы, отчужденность выводка глупых принцесс.

Она писала письма, гуляла и мечтала о будущем, когда у нее будет младенец. Жизнь казалась ей сносной.

* * *

Принц оставил ее в Брайтоне, а сам уехал в Карлтон-хауз. Леди Джерси сопровождала его и, пока жила в Лондоне, постоянно получала аудиенцию у королевы. Та хотела иметь детальный отчет о поведении принцессы в Брайтоне.

– Итак, она ждет ребенка, – сказала королева. – Довольно быстро, хотя известно, что принц не самый преданный муж.

Леди Джерси льстиво улыбалась. Было ясно, что она сама беременна, и, несомненно, от принца. Но леди Джерси преданная особа, а лорд Джерси признавал свое отцовство, так что причин для особого раздражения не было.

– Я поздравляю вас с вашим собственным положением, – продолжала королева.

Леди Джерси поблагодарила Ее Величество и сказала, что рада прибавлению семейства.

– Хочу надеяться, это не надолго отвлечет вас от ваших обязанностей.

– Я могу заверить Ваше Величество, что мое желание служить вам не позволит мне отсутствовать больше, чем необходимо.

Королева кивнула.

– А как проводит время принцесса?

– Немного гуляет, ездит верхом, пишет много писем домой.

– А, письма.

– Ваше Величество, мне доносят, что иногда она хохочет до истерики, когда пишет письма своей семье.

Королева прищурилась.

– Интересно бы знать, что в этих письмах.

Глаза леди Джерси лукаво сверкнули.

– Будь в моей власти, я бы с радостью пересказала все Вашему Величеству и исполнила бы свой долг.

Обсуждать этот вопрос подробно было опасно, приходилось вести разговор иносказательно.

Но леди Джерси поняла, что получила от королевы прямое повеление.

* * *

Миссис Харкорт обратила внимание Каролины на то, что доктор Рэндольф, один из домочадцев, скоро собирается ехать в Германию.

– Мне пришло в голову, что Ваше Высочество могли бы дать ему какое-нибудь поручение.

Каролина заявила, что хотела бы вручить доктору письма к ее семье. Когда он уезжает?

Через несколько дней, был ответ.

Каролина села за стол и написала письмо домой. Это была ее месть. Она напишет маме о дряхлой уродливой королеве, напоминающей ей старую утку с утятами, семенящими за ней по старшинству. Она писала о холодном приеме, оказанном ей королевой, о принцессах, ее кузинах, безмозглых старых девах. Ни у одной из них нет ни капли разума, они не имеют своего мнения. Мать велела им: «Изводите жену Георга». Вот они по своей глупости и стараются. Зато король добр, и она полюбила его, хотя все твердят, что он сумасшедший. Принц Уэльский оказался плохим мужем, и не надо верить рассказам, что он красив. Он очень толстый, даже специальные корсеты не помогают скрыть его пузо. Она сообщала, что их английские родственники годились разве для того только, чтобы выступать в цирке.

Потом запечатала письма и послала за доктором Рэндольфом.

– Дорогой доктор Рэндольф. – Она улыбалась, и лорд Малмсбери, конечно, упрекнул бы ее за фамильярность. – Дорогой доктор Рэндольф, – продолжала она, – я слышала, вы отправляетесь в путешествие и будете проезжать Брунсвик.

– Это правда, Ваше Высочество.

– Тогда не будете ли вы любезны доставить эти письма ко двору? Они должны быть вручены герцогу, герцогине и мадам де Гертцфельдт.

Доктор Рэндольф поклонился, взял письма и сказал принцессе, что она может быть уверена, письма будут доставлены в срок.

* * *

Леди Джерси улыбнулась доктору Рэндольфу немного кокетливо, как обычно улыбалась мужчинам.

– Доктор Рэндольф, – сказала она, – я слышала, что вы уезжаете в Германию.

– Да, это так.

– А принцесса оказала вам честь, дав поручение?

– Она хочет, чтобы я отвез письма ее семье.

– Понимаю. – Леди Джерси улыбнулась еще шире. – Очень важное лицо интересуется этими письмами.

Доктор Рэндольф сказал:

– Они вручены мне, мадам, я не могу передать их любому другому… лицу.

– Воистину, сие нелегко, доктор. Но можно придумать, как это лучше сделать.

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Вы должны решиться, – сказала леди Джерси, – лицо, которое хочет увидеть письма, очень влиятельно. Она имеет власть раздавать должности, кому пожелает, привилегии… почести.

– Привилегии? – В воображении Рэндольфа всплыл сан епископа. Привилегии – это то, что нужно ему. За передачу пачки писем. Важное лицо – это, конечно, королева. Он должен повиноваться королеве. Если он подчинится, то получит награду, а если нет, она найдет способ наказать его. Королева, которая многие годы была ничем, ныне обладает властью в стране, а она всегда была мстительной женщиной, безжалостной в своей мести.

Если леди Джерси, а все знали, в каких отношениях эта женщина с королевой, пойдет к Ее Величеству и расскажет, что доктор Рэндольф мог отдать им письма, но не захотел этого сделать, то надеждам на повышение не суждено будет сбыться. Кто знает, это может стать концом карьеры доктора Рэндольфа.