Я уже хотел обрадоваться, но моя девочка вошла, глаза на мокром месте, и заявила:

— Я вообще-то осталась с тобой! Все равно осталась! — ее голос срывается, и Ксю убегает, оставляя меня смотреть на закрытую дверь без возможности догнать, прижать к стене и хорошенько отшлепать. А еще сказать, что я ценю. Правда искренне ценю то, что она не испугалась быть со мной.

Зарычал на самого себя от бессилия и злости. Идиот! Столько искал, чтобы взять и просрать. Но она моя! Я не намерен ее отпускать! Надо только выйти отсюда, я сгребу ее в охапку и перевезу к себе. Чтобы больше никуда не сбегала, чтобы только со мной! И буду долго, очень долго учить ее послушанию, чтобы стонала, кричала от удовольствия и запомнила, со мной так нельзя.

Придурок! Невозможный! Невыносимый! Прибила бы!

Сижу в своей комнате и ругаю Макса вслух. Мама ушла на смену, предварительно отчитав меня как подростка. А я все не могу успокоиться из-за него. Ещё Кейти куда-то запропастилась. Подруга называется!

«Вернись», — пришло сообщение на мобильник.

Угу. Сейчас! Сижу недовольно соплю дальше, не собираясь отвечать.

«Если ты не вернёшься, я приеду сам», — сообщил мне Макс в следующем сообщении.

Продолжаю игнорировать. Не приедет. Кто ему даст?

«Ок. Сама напросилась!» — пришла следующая смс-ка.

Не выдержала и все же написала: «Только попробуй!»

Прочитал. Я как наяву увидела его довольную хищную ухмылку, но ответа не последовало.

«Макс, не смей приезжать! Тебе даже вставать нельзя», — пишу ему, сдавшись.

«Поздно», — приходит короткий ответ.

У меня внутри все оборвалось. Он совсем ненормальный?! Нервно стала набирать его номер, но ответом стали только длинные гудки.

— Ар-р-р, — рычу от отчаяния.

Ну вот что мне с ним делать?!

Уже через тридцать минут в мою дверь позвонили. Я бегом сорвалась с кровати, открыла, а там…

— Здравствуйте. Ксения? — киваю незнакомцу. — Максим Эдуардович ждёт вас в машине. Очень просил поторопиться, потому что плохо себя чувствует.

— Вы серьёзно?! — взвизгнула я.

Надо отдать должное мужику, даже не поморщился.

— Вполне, — равнодушно отвечает он.

— Вот же… Идиот! — кричу в пустой квартире, чуть не подпрыгивая от злости, раздражения, негодования. — Две минуты, — бросаю мужчине и бегом в комнату.

Схватила со стула чёрные спортивные шорты, розовую футболки. Быстро переоделась, собрала волосы в хвост, перекинула через плечо тряпочный рюкзак и выскочила в прихожую. На ноги кеды, схватила ключи с тумбочки, практически вытолкав незнакомца на лестничную клетку, заперла дверь. По лестнице тоже бегом, из подъезда к знакомой нереально дорогой машине. Открываю дверцу и вижу на заднем сидении полулежащего Макса. Бледные губы, испарина на лбу, на лице довольная улыбка.

— Я же сказал, у тебя больше нет выбора, — заявляет этот засранец и закрывает глаза.

— Ненормальный! — ору, но он даже не дёрнулся.

Мужчина, что поднимался ко мне, сел за руль и повез нас обратно в больницу. Макс соскользнул ниже и устроил голову у меня на коленях. Совершенно мокрый от пота ежик коротких волос коснулся голых ног, а он устроился удобнее и, не открывая глаз, произнес:

— Классные шортики. Мне нравится.

— Убила бы! — отвечаю мужчине и осторожно глажу по волосам. — Сумасшедшей. Ну так же нельзя, Максим.

— Я просто забрал свое, — устало произносит он.

В этот момент захотелось снова накричать на него. Высказать все, что думаю, но я не стала этого делать. Ему стало хуже, судя по тяжелому дыханию. Капелька пота стекает от виска вниз, за ухо, прямо под футболку. Наклоняюсь и целую его в холодные сухие губы.

— Все будет хорошо, — шепчу, чтобы хоть немного унять нарастающую панику.

Макс снова отключился, только выглядит гораздо хуже, чем тогда, дома.

Мы подъехали к клинике, где нас уже встречает Алекс с другими медиками и каталкой. Максима выгрузили из автомобиля и повезли на грузовом лифте в отделение. Поставили капельницы, подсоединили кислородную трубку, какие-то приборы. Александр отдает четкие команды сотрудникам и тихо матерится, глядя на друга. Я отошла к окну, чтобы не мешать людям выполнять свою работу. Когда все манипуляции закончились, Саша подошел ко мне, взял за руку и крепко сжал.

— Все будет хорошо. Он к утру придет в себя и снова будет занозой в заднице.

Улыбнулась такому определению. Вот уж точно, заноза!

— Что произошло? — вдруг спросил он.

Непонимающе на него посмотрела.

— Ну он же не просто так сорвался и в таком состоянии уехал из больницы, — парень внимательно на меня смотрит.

Стало немного неуютно.

— Он поехал за мной, — отвечаю, не глядя на него.

Мне стыдно, за то, что бросила его тут одного, больного и беспомощного. За то, что он из-за меня в таком состоянии. Но ведь сам виноват. Он обидел, а у меня есть гордость!

— Это я и так понял. Скажи, ты не знаешь, с кем связалась? — без тени упрека вновь спросил этот красивый мужчина. — Только честно, Ксюш. Ты знаешь о том, какой вид отношений он предпочитает?

Все же повернулась к нему и честно призналась. Говорят, врачам врать нельзя. Пусть будет так.

— Не совсем.

— Это как? — в его проницательном взгляде читается легкое удивление.

— Саша, я… Не готова это обсуждать ни с кем, извини. Слишком интимно.

— Тогда давай я поясню, если он сам не соизволил еще этого сделать. Хотя на него не похоже, но в принципе… — он задумался. — Я помню его только в одних отношениях, и те продлились недолго. Макс по своей натуре, характеру, природе — доминант. Он привык командовать. Привык, чтобы ему подчинялись. Никогда не прогибается даже под тех, кто кажется сильнее. Это отражается и на сексуальной жизни. Уверен, ты уже заметила.

Киваю, затаив дыхание.

— Но, — усмехается он, — ему мало стандартных правил, он придумывает свои, иначе…

— Ему становится скучно, — продолжаю фразу, только потом понимая, что сказала это вслух.

— Именно. Оказывается, ты кое-что уже поняла, — он тепло улыбается потрясающей белозубой улыбкой.

— Я видела, как гаснут его глаза, — снова повернулась к окну. — И мне захотелось из разжечь. Это плохо? — спрашиваю у Алекса.

— Нет, конечно. Если тебе это нравится. Если тебе в кайф. Только будь осторожна, ладно? В гневе он бывает страшен. Потом будет жалеть, конечно, — парень забавно хмыкнул. — Правда извиняться не умеет совершенно. Даже когда знает, что не прав, — Саша тихо смеется. — Ты подходишь ему, но повторюсь, — делает вдох. — Будь осторожна.