Треть участников стали лучше ладить с людьми, которые обычно вызывали у них неприязнь или с которыми имелись разногласия. Затянувшийся конфликт с мужем перерос в «открытую конфронтацию, но затем мы быстро пришли к разрешению и согласию». Споры, продолжавшиеся годами – из-за несчастных случаев, с землевладельцами, золовками и невестками, – внезапно разрешались. Один из участников никак не мог разделить деловые установки коллег или выполнять указания менеджеров, если был не согласен с ними, но теперь обнаружил, что ему «легче принять их». Другие начали проявлять терпимость к людям, с которыми обычно не ладили: «Я почувствовал сострадание к моей отнюдь-не-пушистой начальнице».

«Я постоянно переключался между изображением целевых областей и «воинственной» энергией, испускаемой моим соседом, – написал Стивен Джастин из Нью-Орлеана. – Я чувствовал, что «Эксперимент по миротворческому намерению» исправит ОБЕ ситуации».

Они испытывали более мирное чувство ко всем, сердечную открытость, которая продолжалась между медитациями на намерение. Они становились более открытыми, довольными и спокойными с другими людьми, менее озабоченными тем, что думают, чувствовали больше ясности и доброты в личных вопросах, возрастание сострадания и эмпатии к другим. Они ощущали «смягчение» образа мыслей, большую чуткость, их сердца стали более открыты в целом, и им было легче «отпускать вещи».

У многих совершенно преобразилось отношение к другим людям. Они почувствовали, что в состоянии видеть людей и ситуации более ясно, отмечая, когда начинают судить других или себя. Многие обнаружили, что злоба стала более неестественной, чем раньше, они более склонны к извинениям и прощению, не напоминают себе о том, что другие сделали им плохого, и теперь не принимают все так близко к сердцу. Они почувствовали необходимость отпустить прошлую боль, больше полагаться на ощущения, больше слушать без суждений, больше делиться своей личной правдой.

«Я вижу себя во всех, кого встречаю, переживаю их чувства, испытываю сострадание».

«Признал необходимость расширять мою Любовь на ВСЕ Человечество».

«Стал ощущать большую связь с незнакомыми людьми и мировым сообществом».

«Больше сострадания ко всем людям».

«Стал более открытым для контакта с незнакомцами».

И опять же эти позитивные эффекты, казалось, распространялись на другие области жизни. Многие заявляли, что в их жизни случались личные чудеса, наступали самые креативные периоды за последние пять лет или духовный квантовый скачок, позволивший развить интуицию и чуткость к другим, достичь улучшения в навыках целительства, как сказал один терапевт.

«Моя жизнь, – написал Абдул, – изменилась самым прекрасным образом».

Они ни за что не хотели оставлять чистую любовь их круга и заканчивать эксперимент, но, сделав это, многие ощутили надежду для своей страны и остального мира и великую страсть быть инструментом перемен, всепоглощающую необходимость продолжать концентрировать усилия на Гильменде и Кандагаре или совершать осязаемые вклады в другие мировые области, такие как Руанда, Конго и прочие места на Африканском континенте.

«Я должен найти здесь других людей, которые хотя делать это на постоянной основе», – написал Мартин Лутц.

«Я чувствовала, – написала Роуз Смитфилд, – что являюсь частью решения».

* * *

Великий индийский революционер Махатма Ганди, который говорил, что все религии ему «дороги как близкие родственники», утверждал силу совместной молитвы представителей разных вероисповеданий:

Библия ясно говорит о силе групповой молитвы, предполагая, что она может вызывать божественное наставничество и покровительство и предотвращать бедствия [97], и недавнее двухлетнее исследование, проведенное на национальном уровне учеными Американской социологической ассоциации, обнаружило, что группы сообществ в США, принимающие к себе представителей разных вероучений – таких как христиан, иудеев и мусульман, – считают совместные молитвы «сближающей культурной практикой».

«Мы говорим не о поверхностных упражнениях для укрепления коллектива, – сказала профессор социологии Коннектикутского университета Рут Браунштайн, изучавшая данное явление. – Эти практики занимают центральное место в групповой культуре и со временем сливаются воедино, по мере того как участники отмечают такие качества, которые объединяют всех в группе, способствуя созданию общих ритуалов, имеющих значение для всех»[98].

3 мая 2015 года межрелигиозная организация «Новая земля», занимающаяся укреплением связей между мусульманами и евреями, организовала мероприятие под названием «Две веры, одна молитва», чтобы объединить их в общей молитве. Они начали с двадцати с чем-то человек обеих вер, молившихся вместе на пляже в Лос-Анджелесе, собирая все больше и больше верующих обеих религий в течение дня, пока перемещались на общественном транспорте в пять других точек. И к тому времени, как они собрались на ужин в центре Лос-Анджелеса на крыше Сити-Холла, их группа насчитывала несколько сотен человек, с мусульманами, читавшими свои ночные молитвы Иша, и евреями, читавшими свою литургическую поэзию Пиют.

«Это было как «Момент озарения», – сказала одна из участниц, Марьям Салими. – Мы молимся единому Богу, почему же мы не делаем это все время вместе?»

Но даже в таких «мероприятиях по сближению» никто не исследовал силу эффекта отдачи коллективной молитвы, ее способность исцелять личные травмы самих целителей.

Эллен Хори, одна из участниц, обнаружила, что такое упражнение способно исцелить ее давнюю скорбь от потери двух друзей. Во время эксперимента она плакала, не останавливаясь. Ее близкий друг, Ли Шапиро, и его звукооператор, Джим Линделоф, были убиты в Афганистане в 1987 году, когда снимали документальный фильм. И их тела так и не были возвращены на родину.

«Я все время видела их образы. Эта энергия казалась такой огромной, – написала Эллен. – Это было насыщенным переживанием для меня».

Жизнь Тони Сапирштейн пошла под откос, когда ее сестру с детьми убил отец детей всего за несколько недель до катастрофы 9/11. В ее глазах наш миротворческий эксперимент спас ей жизнь.