Чудесная природа!

«Какая к черту природа в начале ноября?!!» — морщусь я.

Катание на моторной яхте по бескрайнему озерному краю.

«Тьфу! Не люблю качки. Не люблю купаться. Вообще, как злая волшебница Бастинда, терпеть не могу воды».

Настоящая финская баня!

«А ты уверен, Эльмар, что я горю желанием составить тебе компанию в сауне?»

Экскурсия на предприятия фирмы «Hanky Jarvela 1954».

«Вот это может оказаться полезным. Если уж сама жизнь уготовила мне судьбу лесной королевы, делать нечего, надо проникнуться опилочно-стружечным духом, поблудив по делянкам и постояв рядом с работающей пилорамой».

— Я не против, Эльмар, — неожиданно для самой себя соглашаюсь я. — Сейчас соберусь и выезжаю. Давай точные координаты.

…Никогда не подумала бы, что настолько легка на подъем, но, действительно, собираюсь в путь за какие-то пару часов. Набиваю дорожную сумку первым, что попадается под руку, и Гепатит, так и не выбравшись из постели, наблюдает за моей суетой с ехидной улыбочкой.

— Ох, охмурит тебя там горячий чухонец.

— Так отправляйся со мной. — Я мну в ладони невесомое платьице, купленное еще в Гибралтаре, прикидывая, пригодится ли мне эта летняя тряпка в ноябрьских финских лесах. — И охраняй мою нравственность.

— Не-е-ет, уволь, — потягивается Олег. — Я уж как-нибудь здесь. К тому же, никто меня туда не приглашал.

— Играешь с огнем. — Я всё же бросаю платьице в сумку (пусть прокатится со мной до Финляндии и обратно). — А ну как, и правда, охмурит меня горячий чухонец? Или тебе до фонаря?

— Признаться, почти.

Я замираю! Я округляю глаза! Мои брови взмывают вверх на добрых два дюйма!

— А ну, повтори!

— Признаться, почти, — спокойно повторяет этот мерзавец.

— Не поняла!!! — Чего-чего, но подобного признания я никак не ожидала. Может, когда-нибудь в будущем; может быть, через месяц; может быть, через год. Но не прямо ж сейчас, эдак-то с бухты-барахты! — Так тебе на меня наплевать?!!

— Почти, — Гепатит делает ударение на слове «почти», — наплевать на то, что ты вдруг надумаешь разводить шуры-муры с этим чухонцем. Ревновать тебя я не намерен. Вот только не смешивай, детка, мое отношение к твоей личной жизни и лично к тебе.

— Я думала, что для тебя эти понятия неразделимы — я и моя личная жизнь, — изрекаю я сакраментальную фразу, и Олег, резко выскочив из-под одеяла, обхватывает меня за талию и заваливает на кровать.

— Глупая. — Его иссиня-черная щетина приятно царапает щеку. — Сама себе изобретаешь головняки. Придумала, из-за чего беспокоиться, — усмехается он. — Из-за того, что я уверен в тебе. Из-за того, что не живу по викторианским понятиям безоговорочной верности…

— А по понятиям общности жен, — перебиваю я сварливо. И поясняю: — Была такая коммунистическая идейка о национализации женщин, которую пыталась провести в жизнь психопатичная Коллонтай.

— По-моему, не Коллонтай, а Клара Цеткин, — поправляет меня Олег, и его рука по проторенной дорожке проникает за ворот моего халата. — Впрочем, они друг друга стоили.

— Э-эй, прекрати. — Мои пальцы уже торопливо распутывают узел на пояске. — И не пытайся отвлечь меня от того, что сейчас ляпнул…м-м-м, прекрати… насчет того, что тебе… м-м-м, Олег!.. на меня наплевать.

— Ничего подобного я и не ляпал… — шепчет он. — Ты мне очень нужна… Очень-очень нужна, милая девочка!

Да я не верю!

Но сказать об этом уже не в состоянии!

Не в состоянии произнести ни единого слова, потому что ладонь (Такая жесткая! И такая нежная!) проскальзывает мне в трусики, и пальцы (Такие безудержно ласковые)…

— О, Боже… Олег!!!

От Ольгина до аккуратного, чистенького и словно собранного из детского конструктора городка Хейнолы примерно четыреста километров. Итого шесть часов пути на «мерседесе», включая время, потраченное на границе.

А потом еще сорок минут по воде на шикарной, почти океанской моторной яхте до острова, который на карте озерной системы Кейтеле-Пяйенне обозначен под названием Ярвела.

— Он входит в состав земельных владений нашего рода еще с XVIII века, — рассказывает Эльмар, в то время как я с интересом наблюдаю за тем, как на экране, установленном на панели управления в рубке и напоминающем монитор компьютера, тусклой зеленой ниткой, извивающейся между темными пятнами суши, проложен наш курс от пристани в Хейноле прямо до пункта назначения — южного берега острова Ярвела. Словно насаженная на нее, по ниточке курса лениво ползет ярко-желтая точка — наша яхта. И при этом ни Эльмар, ни единственный член экипажа — долговязый неразговорчивый шкипер лет сорока — не прикасаются ни к каким рычагам управления.

— Катером управляет автопилот? — с умным видом интересуюсь я. — Спутниковая система навигации?

И, похоже, говорю глупость. На губах шкипера появляется ироническая улыбка. Эльмар покачивает головой:

— Всё в тысячу раз проще, Вика. Радиомаяки, триангуляция и элементарная компьютерная программа.

Ах, если бы мне еще было известно, что такое триангуляция!

Впрочем, спрашивать об этом я не намерена. Вокруг и так предостаточно нового и необычного.

— Может быть, выйдем на палубу? — предлагает Эльмар. — Или пошли, покажу тебе салон.

— Лучше на палубу.

Хотя там холодно. И темно.

Но в уютной и теплой рубке я уже спарилась в своем толстом пуховике, под который в предвкушении озерного путешествия еще и напялила свитер.

А в салоне расположились двое телохранителей, сопровождающих меня в этой поездке.

По широкой лестнице всего в несколько невысоких ступенек (кто сказал, что на судах должны быть крутые головокружительные трапы?) мы спускаемся из рубки на палубу и проходим на нос. Я опираюсь руками на поручень и с удовольствием подставляю лицо потоку холодного свежего воздуха. Обалденного воздуха! В нем смесь озерной воды, сосновой хвои и еще чего-то мне незнакомого…

— Супер! — шепчу я.

— Что ты сказала, Вик? — Эльмар замирает рядом со мной. Он выше меня на полголовы.

У него подтянутая фигура спортсмена, не привыкшего предаваться излишествам (если, конечно, не брать в расчет те дни, когда приходится ездить в Россию).

Несмотря на весьма приличное состояние и уже очень значительный вес в бизнесе, ему всего двадцать восемь.

«Чем не достойный жених для лесной королевы? — улыбаюсь я в темноту, уверенно раздвигаемую лучом мощного галогенного прожектора, установленного на клотике коротенькой мачты. — А как же Олег?!!»

— Что ты сказала, Вик? — переспрашивает Эльмар. — Я не разобрал.

— Я спросила, с какой скоростью мы плывем?