Застывшее дыхание осыпается к ногам градом осколков. Каждый осколок частичка себя, каждый осколок частичка жизни.

Взмах головы, рассекающие ветер волосы, словно бриллиантами, покрыты ледяной изморозью. Словно это я, а не он мятежный Дух северных ветров.

Руки на талии. Полет. Перед глазами пелена. Перед глазами его глаза, горячие, обжигающе-карие.

Выгнуться всем телом, отдать себя на волю инерции. Боль и восторг. Лед и пламя.

Еще несколько минут назад пламенем была я. Или мне так казалось. Теперь я вижу: это он пылает в вихре своих ветров. Огненное сердце зимней стужи. А я крохотная песчинка, нет, снежинка в безумии его бури.

Только горячие руки на стынущем теле, больше ничего. Я хотела бы станцевать перед смертью. Я танцую.

Сколько это может длиться? Мгновение. Вечность. Мою последнюю вечность.

В последнем па он отвел в сторону руку. В последнем па ветры соткали ему меч. В последнем па он поднес его к бьющей на шее жилке. С последним па пришла тишина.

Глаза в глаза. Уже не дуэль, уже не вызов, уже не попытка понять. Уже и так все понято. Глаза в глаза. Всплеск боли. Словно укус комара, словно порез тончайшим лезвием. Я не опущу глаз. Я не боюсь. Я хотела станцевать перед смертью. Я танцевала.

— Ты отчаянная. — Не было уже бури в голосе. Он вернул оружие ветру. Он не захотел убивать. Он ушел, бросив на прощание обжигающий взгляд. — Или глупая.

Он растворился в застывающем воздухе, улыбаясь своим мыслям.

Скорее второе.

Я сделала несколько шагов к своей одежде. Онемевшие пальцы безрезультатно пытались надеть хоть что-то. С каждым вздохом уходила жизнь.

Три пары глаз напряженно смотрели в мою сторону. Сознание отказывалось вспоминать. Я замерзала. Перед глазами поплыли круги. Подкосились ноги. Чьи-то руки подхватили оледеневшее тело. Даже звуки уже не складывались в слова.

— Быстрее, ее надо в тепло!

Последняя вспышка звука и все провалилось в бездну.

Солнечное утро. Мягкая подушка. Ох, что ж тогда так все тело ломит. Нет сил подняться. По лицу стекают капельки пота.

— О, глаза открыла. Люди, она глаза открыла!

О, какая сволочь так орет над ухом.

— Великан, ну зачем так громко, — голос звучал так тихо, что это даже стоном назвать было нельзя, скорее писком.

Людей в комнате значительно прибавилось, на целых два.

— Ну что натанцевалась?

Лорд Капитан никогда вежливостью не отличался.

— Мы думали тебя уже не откачаешь. Ты как себя чувствуешь?

Я улыбнулась.

— Так словно танцевала ламбаду в аду с чертями.

— Видно, веселый танец, — озадаченно произнес Великан, о таких он не слышал.

Лим выглядел измотанным, похоже на его долю досталась вся основная работа по уходу за мной.

— Выглядишь так, словно не спал несколько дней, — обратилась я к целителю.

— А я и не спал, — пожал он плечами.

— Как!

— А вот так. С той ночи никто не спал, ты в таком состоянии была, что не то, что поспать, отойти от тебя нельзя было.

Мне стало стыдно.

— Той ночи? А что уже много времени прошло?

— Два дня.

— Сколько!? — от удивления я резко поднялась на кровати, но закружилась голова, и я благополучно упала обратно на подушку.

— А чему ты удивляешься, — спокойно пожал плечами целитель. — Мы когда тебя сюда донесли, ты уже ледяной корочкой покрылась. Так что, скажи спасибо.

— Спасибо.

— На, лечись, — Лим протянул кружку с дымящейся настойкой.

Терпкая гадость обожгла горло. А я-то похоже жива. Нет, все же я везучая.

* * *

— Мне тут знакомый рассказал, что примерно в дне пути отсюда есть деревенька, где его родственники живут. Так вот там недавно появились новые люди, и по описанию они похожи на наших.

Капитан задумался.

— Стоило бы проверить, — после раздумий сказал он.

— Тогда я быстренько туда и обратно, — предложил Великан.

— Нет, одному нельзя, может это ловушка. — Рок снова задумался. — Пойдете вместе с Лимом.

Я немного напряглась, услышав последнюю фразу. Великан и целитель уходят, а мы с капитаном остаемся вдвоем, на несколько дней. Боже мой! Нет, конечно последние три дня моей болезни он ведет себя очень спокойно, но кто знает, сколько будет длиться его мирное расположение духа. А вдруг он снова взбесится? Мне одной страшновато.

— Хорошо, — согласился целитель. — Мирослава, ты вообще как себя чувствуешь? Ничего, если я уеду?

— Ничего, — вяло согласилась я. Великан заржал, поймав мой вороватый взгляд в сторону капитана. Рок нахмурился. Чтобы исправить положение я быстро добавила, — ну чему-то ты меня научил, так что поддержать свое выздоровление я как-нибудь смогу.

В общем-то поддерживать особо было нечего: самое тяжелое время я провалялась без сознания, так что ничего не помню, а сейчас медленно боролась с температурой и соплями, самыми обычными признаками простуды. У меня появилось подозрение, что наверное я закаленная, ну чем еще можно объяснить мое достаточно легкое состояние. Я-то за собой никогда не замечала моржовских наклонностей, и самое большее, на что была способна, так это пройтись зимой без перчаток. Я-то думала, что после таких подвигов, самое малое, что мне грозит, это воспаление легких, а оказалось я здорова, как бык. Ну разве это не может не радовать. Единственное, конечно, повторять подобное я не собираюсь. Сама сейчас до конца не понимаю, чего мне тогда в голову взбрело, покрасоваться что ли решила. И главное перед кем! Дух северного ветра. Глупость, да и только.

Интересно было другое, Великан оказывается уже успел завести знакомых, которые с ним делятся новостями о своих родственниках. Неплохо. Мне нужно гораздо больше времени для того, чтобы хотя бы начать общаться, а уж о том, чтобы заводить друзей я вообще молчу. Можно только позавидовать той легкости, с которой гигант находит общий язык с людьми. Но и это еще не все: подумать только, но и Лорд Капитан вполне спокойно общался с окружающими, вежливо и доброжелательно, люди ему отвечали тем же. И это чертовски сильно меня смущало, если не сказать больше… Почему? Да очень просто, выходила занятная вещь: конфликтовал он только со мной. И чем, скажите, я хуже? Ведь не может же он постоянно ко мне цепляться только из-за того, что, уже практически в прошлой жизни, я была причиной того, что им не позволили вернуться домой. Не мог же он до сих пор не понять, что моей вины в этом нет.

* * *

Даран сидел в темном зале, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу на ногу, задумчиво смотрел как стекает со стенок бокала рубиновое вино, словно языком облизывающее стекло при каждом движении руки.