— Почему я не должна была вернуться? Я брала только один выходной, — выдыхаю, не отрывая взгляда от его глаз.

И что-то мне подсказывает, что наш разговор взглядами сейчас происходит на совершенно другом уровне! И совсем не о том, что говорят слова…

— Ну… Мне почему-то показалось… Кажется, ты не хотела оставаться здесь. Я готов тебя отпустить, Оля.

Его «ты» и «Оля» проносится мимо ушей.

Или, вернее, достигает самого сердца.

Неужели Фил решил перестать притворяться, что мы чужие и он меня не узнал?

Даже делаю шаг вперед. Дыхание замирает.

Как будто… Как будто я жду, что он…

Не знаю. Сделает или скажет что-то… Самое важное…

— А мне казалось, что это вы, Филипп Станиславович, решили покинуть этот город. И отель, — отвечаю хриплым голосом.

— Я?

Густая бровь летит вверх.

— Впрочем… Да, была такая мысль, Ольга Николаевна. Так что с вашим решением. Вы остаетесь?

— Да.

Выдыхаю, чувствуя, как подгибаются ноги.

Все еще кажется, что речь идет на самом деле совсем о другом.

— В таком случае, я тоже остаюсь. Попробую дать нам с вами и этому отелю еще один шанс. Кажется, в первый раз вышло не очень.

Он окидывает меня нечитаемым взглядом. Странным. Но понять не могу.

Фил изменился за эти годы. И я разучилась его понимать с полувзгляда.

— Оля. Все хорошо?

Фил поддается вперед. Смотрит на меня цепким взглядом.

Как будто еще миг, и поцелует.

Даже в горле пересыхает. И губы…

— Да.

Отвечаю, как завороженная. Тону в его глазах…

Особенно, когда вижу в его лице неподдельное, настоящее внимание. И эта хрипотца в его голосе… Она мне так знакома! Вся кожа вспыхивает мурашками!

— Хорошо, — Фил снова возвращается на место.

— В таком случае, нам с вами предстоит много работы. Я немного освежил обстановку, сами все увидите. Через несколько дней я планирую устроить презентацию в отеле. Большой прием. Соберутся сливки столичного общества. Самые известные журналисты. Покажем им, как мы можем поднять на самый высокий уровень этот отель?

Фил улыбается знакомой мне азартной усмешкой. Именно с ней он принимал всегда самые сложные вызовы в бизнесе. И его глаза уже горят знакомым мне азартом.

Как раньше…

И я улыбаюсь в ответ.

— Покажем!

Киваю, поднимая большой палец вверх.

— Тогда готовьтесь, Ольга Николаевна. Работы предстоит нам с вами очень много. Тем более, что Виктория нас покинула. Так что… Теперь вы моя правая рука!

Работы предстоит и правда много. Я даже и наполовину не представляла себе, сколько!

Фил к презентации отеля подошел в привычным ему размахом.

Приходится нам каждому работать в семь, а то и даже в десять рук.

Но и ему надо отдать должное. Фил и спрашивает строго, но и работает за десятерых!

— Ну зачем вы? Сами?

Петрович, наш сантехник, в шоке округляет глаза, когда Фил просто сбрасывает свой дорогущий пиджак и отправляется вместе с ним прочищать центральную трубу.

— Некому больше. А ты сам не справишься, — как ни в чем не бывало, пожимает плечами Фил. — Или тут все думают, что новый хозяин у вас криворукий? Только в кабинете над бумагами сидеть умеет? Разочарую. Я считаю, если хочешь чем-то управлять. Надо весь путь с самого низа пройти. Пока сам этого хлеба не поешь и не научишься, руководить рано!

Петрович даже присвистывает, что у него означает крайнюю степень восхищения.

И все же качает головой. Подозрительно прищуривается. Явно все ждет то ли какого-то подвоха, то ли катастрофы, которая обязательно будет после того, как золотые пальцы миллиардера полезут на его территорию.

Но у Фила и правда руки золотые. В самом хорошем смысле этого слова.

Поэтому, закончив, Петрович снова присвистывает.

А после восторженно жмет руку новому руководству.

— Удивили, Станиславович. Вот так удивил. А? Сколько лет живу, а впервые вижу, чтобы само начальство…

— С меня премия, Петрович. За срочность, — Фил пожимает ему руку в ответ. — Только до утра все проверить нужно.

— Сделаем, Филипп Станиславович, — глаза Петровича, который в жизни не соглашался остаться сверх положенного времени, восторженно горят. — Для вас все сделаем в лучшем виде!

Все мечутся. А сам Фил успевает повсюду. И, надо признать, успевает очаровать каждого!

Хотя, чему я удивляюсь? Это же Фил!

Он самый лучший. И никогда в нем не было пресловутой и ненавистной всем миллиардерской надменности!

Потому я и полюбила его. А как такого не полюбить?

Он идеальный. И только со мной почему-то… Поступил вот так…

— Ольга Николаевна? Вам домой не пора?

Вздрагиваю, когда дверь в мой небольшой кабинет приоткрывается.

Да. Это свершилось. Фил даже выделил мне кабинет. А я даже успела его обжить. Вот так. За один день! И теперь весь стол завален бумагами. Пометками и записями того, что мы уже успели и что еще только предстоит сделать.

Отрываюсь от монитора, потирая переносицу.

Глаза пекут от долгого сидения за компьютером.

— Прошу прошения, если напугал. Но я стучался.

— Да-да, — рассеянно киваю.

Скорее всего, он действительно постучал в дверь. Просто я слишком погрузилась в эту сумасшедшую подготовку.

И снова меня на миг переносит в прошлое.

Фил…

Сейчас такой теплый. Такой настоящий. Без всяких заноз в голосе. Не поддергивает меня. Не смотрит свысока…

Такой… Родной. Я как будто перенеслась в те счастливые, прежние времена.

— Поздно уже.

Шумно выдыхаю сквозь зубы, когда он приближается к столу. Ставит прямо передо мной поднос с чашкой ароматного кофе.

Ну точно. Все, как раньше. Только тогда я сидела в приемной.

Всегда дожидалась Фила. А он, даже если его очередная встреча очень затягивалась, всегда возвращался. Неизменно с чашечкой кофе. Я его могу пить даже глубокой ночью. Или с каким-нибудь деликатесом. Или с десертом…

Даже вздрагиваю.

Он сейчас… Точно такой, как тогда.

И в глазах, как в те дни, плещется забота…

Но разве бывают машины времени? Увы, ничего отмотать назад нельзя!