Она прикасалась ко льду и улыбалась сквозь слезы чужой оскаленной пасти, свирепым глазам и сморщенному носу.

- Моя истинная пара, - выдохнула она с обожанием лаская лед. - Я каждый год прихожу в замок под видом служанки. Дракон не запоминает слуг, и они меняются очень быстро…

Сия подставила мне руку, оголив рукав, а я вцепилась в нее озябшими пальцами, удивляясь тому, насколько она горячая.

- Ты пыталась кипятком топить лед? - спросила я, глядя на ее спутанные соломенные волосы, в которых заколками сверкали хрупкие снежинки. - Или развести костер?

- Это - волшебный лед, - усмехнулась волчица, глядя на мои разомлевшие пальцы на ее предплечьи. - Его может разрушить только медальон. Медальон висит на шее у дракона. И я знаю только одного человека, который может его снять… Я не прошу его навсегда. Просто прикоснуться. Достаточно просто прикоснуться им ко льду.

Волчица промолчала, выдыхая пар. Ее глаза уткнулись в следы волчьих лап, которые она старательно замела ногой.

- Знаешь, у нас, амароков, нет такого понятия, как любовь. Мы словно две половинки, разбросанные по миру для того, чтобы однажды стать единым целым, - вздохнула Сия. На ее ресницах были льдинки, а зеленые глаза сощурились. - Нет ничего прекрасней этого чувства. Словно ты всю жизнь ищешь что-то, а потом за одно мгновенье находишь. Навсегда. И только в этот момент ты чувствуешь вкус жизни. До этого она терзала тебя, а потом ты терзаешь ее, упиваясь ею. И жизнь оставляет капли нежности на снегу. Как кровь еще теплой жертвы…  Это чувство, когда ты разгрызаешь мозговую кость…

Отлично! А что ты хотела от волка? Тебе тут на примере костей объясняют!

- Если бы ты могла принести медальон сюда, мы бы ушли до рассвета, - взмолилась Сия, глядя на меня печальными собачьими глазами. - Нам нужно до рассвета покинуть город. Придется бежать по улицам, пока они спят… А потом в пустоши, смешавшись со снегом и метелью…

- А ты не можешь остаться? - шепотом  спросила я, глядя на то, как волчица плачет. - Пусть стая уходит?

Она подняла на меня глаза, вздохнула и произнесла: “Я веду эту стаю!”.

Вот тебе и пушистый матриархат! Кто бы мог подумать!

- Я предлагаю тебе уйти с нами! - страстно прошептала она, глядя на спящие окна. - Сядешь на меня верхом… Нам нужно будет добраться до льдистых гор, а там пещеры… Я приму тебя в стаю! Никто тебя не тронет! А если тронет, то я разорву ему глотку.

- Он придет за мной, - сглотнула я, глядя на темные окна, которые подслушивали наш тайный разговор.

- Я буду сражаться до последней капли крови. Вся стая пойдет за мной. Даже против дракона! - прорычала Сия, а ее губа обнажила приличные клыки, которые она скрывала  в человеческом обличьи. - В льдистые пещеры он не пройдет! Ходы и норы знаем только мы! Даже если он будет крошить скалу, мы выберемся! Просто поверь мне…

Льдистые пещеры, волчья стая… Я на секунду представила, как меня облепила кучка офигевших от такого безобразия волков, пытаясь согреть. Даже должность в стае появится: “Шуба для человеческого детеныша”. Они будут греть меня посменно, а я буду отлавливать самых пушистых и тискать. Это вам не “ути-пути”! Это вопрос выживания!

Пока мое воображение показывало мне, как я учусь драться за кость, рычать на волка, размером с лошадь, Сия опустилась на колени передо мной, а я отшатнулась.

- Ни один амарок еще не стоял на коленях перед человеком, - произнесла она хриплым голосом. - Ни один амарок не склонял головы перед людьми. Я - вожак стаи. Стою перед тобой на коленях. Амароки никогда не забывают добра!

“Ну пожалуйста!”, - взмолилось сердце, разрываясь от чужого горя. “Какое же ты у меня все-таки доброе!”, - вздохнула я, поднимая Сию.

- Жди, - прошептала я, понимая, что иду на верную смерть. - Я принесу медальон. Только не вой, пожалуйста… А то самой выть хочется иногда.

Я замешкалась, глядя на Сию. Я видела, на что способен медальон, слышала, насколько он важен для Триумвирата, и чувствовала, что погорячилась с решением. Воображение рисовало картину, как я выношу медальон, как волчица бросается на меня, вырывает его и исчезает. Защититься я, разумеется, не смогу. Быть может, она работает на Триумвират?

- Боишься? - послышался голос Сии, а волчица вздохнула. - У меня ничего нет, чтобы дать тебе в залог. Ценного точно. Но я могу сделать тебя частью стаи! В минуту опасности, тебе нужно будет просто завыть! И мы услышим тебя!

Сия поднесла ладонь к губам, а на ее руке выступила кровь.

- Пей, - произнесла она, тыкая мне кровавой раной. - Ты сможешь узнать мои мысли. Потом решишь, стоит ли дать отведать свою! Амароки - охотники. Говорят, что мы не отпускаем добычу и находим ее, если вкусили ее крови. Это верно. Мы начинаем слышать чужие мысли и чувствовать местонахождение, поэтому всегда выслеживаем, находим и убиваем.

- Я стану амароком? - ужаснулась я, а потом представила себя волком размером с лошадь. В какой-то момент мысль начала мне нравится.

- Да нет же. Амароками рождаются. Стать ими никак нельзя, - улыбнулась Сия. Капля крови обогнула ладонь и сочно упала в снег. - Просто ты метишь меня, как жертву. Я вверяю тебе свою жизнь и жизнь стаи! Но это пройдет… Ты будешь видеть моими глазами какое-то время! Не пугайся. Чувствовать то же, что чувствую я. Некоторые охотники дорого дают за кровь амарока! Наши шкуры ценятся, как и наши клыки.

Я замерла, глядя на то, как драгоценные капли крови падают на снег, а потом прикоснулась губами к ее руке. Кровь была соленая, а меня словно передернуло. Я испытывала жгучую ненависть к Триумвирату, к дракону и кайзерине, и при этом безграничное чувство любви к тому, кто скован льдом. В этот момент я поняла, что не умею любить по-настоящему.  И никогда не умела. Он - все, он - абсолют, он - жизнь, он - смерть. Его хочется растерзать от переизбытка и съесть, чтобы вечно быть вместе... Как-то так!

- Видишь? - таинственно прошептала волчица. У меня сердце заныло щемящей пустотой, когда я посмотрела на скованное льдом тело огромного волка. - Вот это и есть наша любовь. Мы - не люди. Мы - звери, которые умеют принимать облик людей. Точно так же, как и драконы. Помни, сначала он - дракон. А потом уже человек. Так что уходи с нами. Мы сделаем все, чтобы ты выжила! Мы страшно ненавидим Триумвират за наших волчат! Эти твари похищают наших детей, чтобы пытаться их приручить, но голос стаи, голос матери, которая слизывала первую кровь, им не заглушить. Больше ста лет назад наша дочь погибла у магов. Я помню, как сказала ей: "До встречи на луне. Бей или беги!".

- Так сколько же вы живете? - удивилась я, но Сия улыбнулась: "Очень долго... Дольше, чем вы...".

Перед глазами мелькали картинки, на которые я смотрела, как завороженная. Снег, пурга, метель и пронзительный вой, от которого сердце замирало. Восхитительная огромная луна, а рядом вторая… Две луны?