Ей совсем не обязательно было выслушивать все эти истории, которые Габриэль рассказывала ей. И зачем она вообще их рассказывала? На этот вопрос у Лии тоже не было ответа. Она думала о том, что рассказ Габриэль уж очень сильно контрастирует с тем разговором за ужином у Константина, и раз за разом повторяла его слова: «Моя работа заключается в том, чтобы прогнозировать и делать выводы». Она вряд ли вспоминала бы об этом, если бы не его прохладный — даже, наверное, ледяной — тон и просьба оставить эту тему. Можно было понять, почему он не откровенничает на эту тему с ней — нет никакого смысла в том, чтобы посвящать ее в изначально не понятные тонкости. Но зачем лгать своему консультанту, человеку, которому он доверяет больше всех? Или рассказ Гилада— это очередная ложь?

Тем временем Константин снова поднялся и подошел к окну.

— У Габриэль хороший вкус. Это я про твой костюм. Расскажи мне, как она живет.

— У нее обычная квартира… дорогая мебель, хрусталь, пушистые ковры… шелковое постельное белье.

— Темно-синее?

— Нет. Зеленое. Малахитового оттенка.

— Я люблю зеленый цвет. Подойди, сделай одолжение.

Лия поднялась и приблизилась. Она не удержалась от того, чтобы бросить взгляд на панораму. Вид с такой высоты открывался потрясающий.

— О чем вы беседовали? — продолжил Константин.

— Обо всем. О жизни, о мужчинах, о платьях. Обыкновенные женские разговоры.

— А я съел ужин в гордом одиночестве: Берта попросила выходной и отправилась к сестре. Потом прогулялся, принял ванну. Ну, а после этого я немного побренчал сам для себя, попытался что-то спеть, почитал и отправился спать.

— Я не люблю, когда ты говоришь «побренчал», — сказала Лия. — Это звучит недостойно.

— В последнее время я часто ловлю себя на мысли, что наслаждаюсь твоим присутствием. Мне так спокойно, когда ты рядом. Я уже забыл, что это за ощущение. Значит, вы хорошо провели время?

— Да. Я хотела кое-что спросить.

Константин молчал, давая понять, что она может задавать вопрос.

— Скажи мне, чем ты занимался до того, как оказался здесь?

— Я был обычным аналитиком, потом стал консультантом майора Вайзенштейна, потом — его заместителем, а потом занял его место. Разве Гилад тебе не рассказывал?

— Я не об этом. Чем ты занимался до того, как оказался в аналитическом отделе?

— Тебя заинтересовало мое прошлое?

Лия поправила выбившуюся из прически прядь и посмотрела на него.

— Я подумала о том, что ничего не знаю о твоей прошлой жизни.

— Никогда не понимал, почему людей так интересует прошлое. Вместо того чтобы воспринимать человека в настоящем, они с завидным упорством копаются в старых тряпках.

— То есть, после армии ты попал в аналитический отдел? Гилад рассказывал мне, что твой бывший руководитель хорошо о тебе отзывался.

Константин легко кивнул.

— Майор Вайзенштейн любил преувеличивать, но в его словах всегда было рациональное звено. Думаю, если бы не он, жизнь моя повернулась бы иначе. Если бы не он и доктор Мейер, будем говорить точнее. Без них меня бы тут не было.

— А где бы ты был?

— Кажется, теперь я понял, о чем вы говорили с Габриэль. Я удивляюсь, как ей удалось так долго проработать у нас — с ее любовью к болтовне она могла бы сделать карьеру где-нибудь в другом месте. К примеру, на радио — там, где треп на вес золота. Да, я на самом деле работал в оперативном отделе до того, как попал сюда. Держу пари, и о том, почему я больше там не работаю, она тебе тоже рассказала. Это самая захватывающая часть истории.

Лия не ответила. Она ожидала такого поворота событий, но в последний момент оказалась не готовой к нему.

— Ты чего-то ждешь от меня? — продолжил Константин. — Оправданий, может быть?

— Я жду от тебя правды.

— Я хочу уберечь тебя от той правды, которая тебе не понравится. Тебе не обязательно знать, что когда-то я работал в оперативном отделе и не работаю там потому, что убил пятерых человек. И тебе не обязательно знать, скольких я убил до этого. Потому что это прошлое. Или тебе не по себе от того, что этими руками я когда-то убивал людей? Подойди ближе, — позвал он и встал у нее за спиной. — Красиво?

Лия несколько секунд изучала панораму.

— Очень красиво, — подтвердила она.

— Иногда я думаю о том, что если я упаду вниз, то костей моих не соберет никто… во всяком случае, мне было бы интересно увидеть панораму в свободном полете.

Константин обнял ее за талию и прижал к себе; Лия, которая до сих пор не могла оторваться от панорамы, вздрогнула — ей показалось, что она стоит в опасной близости от окна.

— Подумать только, как дешево стоит человеческая жизнь, — продолжил он. — Шаг из окна, пуля в лоб, упаковка снотворного, переразанные вены — и кончено. Ты никогда не задумывалась об этом? Этот день может оказаться последним для кого-нибудь. Для меня, для тебя.

— Я предпочитаю не думать об этом.

— Мы натягиваем какие-то ниточки, потом их рвем, теряем смысл. А потом это повторяется снова. Раз за разом. Вчера, например, мне хотелось увидеть эту панораму в свободном полете вместе с тобой.

Лия попыталась освободиться, но у нее ничего не получилось.

— Ты всегда так смотришь на жизнь? — спросила она. — Или твое, или ничье? Это ведь неправильно.

— Послушай меня внимательно, Лия. Я могу рассказать тебе много правды о себе. В том числе, и такой правды, после которой тебе захочется навсегда забыть мое имя. Но я не буду делать этого, потому что ты мне дорога.

— Знаешь, я думаю, что мне стоит вернуться домой на пару дней. Мне кажется, что так будет правильней.

— Все будет так, как ты захочешь. — Он помолчал. — А Габриэль надо укоротить язык. Не понимаю, зачем она затеяла эту игру «кто первый расскажет о прошлом главного аналитика — он сам или его секретарь».

Лия снова попыталась сделать шаг в сторону, но Константин и не думал отпускать ее. Он скользнул ладонями немного ниже, провел по ее юбке и остановился там, где ткань граничила с кружевом чулок.

— Все же этот глупый дресс-код выдумали не зря, — произнес он совсем тихо, наклонившись к ее шее.

Габриэль вошла без стука. Для того чтобы известить хозяина кабинета о своем приходе, она хлопнула дверью и замерла, гордо подняв голову и скрестив руки на груди.

— Я не помешаю? — спросила она с вызовом.

Константин слегка повернул голову в направлении незваной гостьи.

— Если уж вы вошли, Габриэль, присаживайтесь. О правилах хорошего тона мы поговорим в другой раз.

Воспользовавшись моментом, Лия отошла на безопасное расстояние от своего начальника.