— Таринор уже убивал дракона, дядя, — прервала его девушка. — Вместе с Игнатом и Драмом. А если не они, то с ним справятся другие. Люди однажды истребили драконов, и сделают это снова.

— Ах, девочка моя, — вздохнул алхимик. — Я ведь работал с драконьими внутренностями и представляю себе размер той твари. Нет, Рия. Дракон-Дериан больше, сильнее, и, что самое страшное, умнее, чем тот, кого одолел Таринор с друзьями. И одним богам известно, чем всё это обернётся для Энгаты…

Вдруг Рия остановилась и замерла.

— Дядя, ты слышишь? — тихо сказала она. — Кто-то зовёт на помошь.

— Твой слух острее, а меня ещё и изрядно оглушило взрывом.

— Вон там, — она указала на перевёрнутую телегу. — Голос оттуда. Я должна помочь.

Оказавшись поближе, Карл тоже услышал негромкое, хриплое и отчаянное: «Эй! Кто-нибудь! Чёрт возьми…». Потом, обойдя её, увидел торчащую руку. Сам обладатель руки был засыпан перевязанными тюками и накрыт обугленной тканью, на которой угадывались символы чаши Холара.

— Лекарский обоз, — вздохнул Карл. — Сестёр милосердия вокруг не видно. Спаслись прежде, чем драконье пламя добралось до них, иначе лежали бы здесь вместе с остальными несчастными.

Из-под завала послышался кашель. Рия стала отшвыривать в сторону тюки ткани и припасов, завалившие просившего о помощи беднягу, пока Карл, опёршись на телегу, наблюдал. И когда она убрала с лица лежащего человека кусок рваного бинта, алхимик ахнул. Эта лысина, тёмные глаза, шрам от виска и до подбородка…

— Вайс!

— Не скажу, что удивлён видеть вас здесь, герр Эльдштерн, — прохрипел Рихард Вайс на ригенском. Здоровый уголок его губ искривился в улыбке.

— Ты его знаешь, дядя? — удивилась Рия. — Его придавило оглоблей. Я могу приподнять, а ты поможешь вылезти.

— Рия, — хладнокровно произнёс Карл. — Этот человек был послан убить нас.

— Что ты говоришь, дядя?

— Нет, девочка, он прав, — сказал Вайс и скривился от боли. — Но не вас, лишь тебя. Ничего личного, я просто… Просто выполнял свою работу.

— Ты мерзкий головорез, Вайс! — алхимик стиснул зубы. — Прибился к обозу, чтобы напасть на беззащитную девушку, пока она спит?

— Беззащитных девиц мне убивать не доводилось… Дьявол, как же больно… Я ведь видел, как вы оставляли её в шатре одну. Будь я столь беспринципным, каким вы считаете меня, герр Эльдштерн, она бы уже была мертва. А теперь… Похоже, госпоже Морнераль придётся решать свои проблемы самой…

— Тётя Ида? — изумлённо проговорила девушка.

— Твоя тётя — страшный человек… — улыбнулся Вайс. — Как и я, наверное… Потому такие люди и держатся вместе.

— И всё-таки, — Рия подхватила оглоблю снизу. — Он ранен, а я пошла в этот поход, чтобы помогать раненым. Дядя, помоги мне.

— Девочка моя, этот человек…

— Я слышала, что он сказал, — серьёзно сказала девушка. — Помоги мне. Прошу.

Карл подхватил громилу под руки. Рия приподняла тяжёлую оглоблю, а алхимик выволок его. Вайс закашлялся.

— Дьявол… Кха… Будто я всё ещё под этой чёртовой телегой.

— Рёбра сломаны, — холодно сказала Рия. — Будь здесь сейчас Гальн и врачебный шатёр, можно было бы спасти.

— Не так бы я сдохнуть хотел, хех… — горько усмехнулся Вайс. — Помните, герр Эльдштерн? Наш… разговор…

Он вновь закашлялся.

— Ни кувшина вина, ни горы денег, ни… А ведь ваша племянница, кха… В самом деле красивая девушка… Хоть что-то красивое перед смертью увижу…

— Заткнись, Вайс, — процедил Карл, сжав кулаки.

— Убить меня хотите, герр Эльдштерн? — дрожащей рукой Вайс достал откуда-то кинжал. — Вот, держите… Прирежьте меня и дело с концом.

Алхимик выхватил клинок из окровавленной руки громилы, но Рия остановила его.

— Стой, дядя. Да, этот человек хотел меня убить. Но он работал на эту проклятую женщину, марая руки кровью вместо неё.

— Девочка, я ведь наёмник… — Вайс попытался рассмеяться, но его лицо перекосило от боли. — Такая уж у меня работа… Вне всякого сомнения, я заслужил смерть, так что…

— И наёмник может быть достойным человеком, — невозмутимо сказала Рия. — А смерть ты действительно заслужил. Но точно не от наших рук.

Вайс побледнел. Девушка присела на корточки и посмотрела ему прямо в глаза.

— При таком переломе человек может протянуть до нескольких дней, мучительно задыхаясь в агонии, — негромко сказала она. — У тебя есть и другие раны, но я позабочусь, чтобы ты не истёк кровью слишком быстро.

Рия обработала раны Вайса и старательно перевязала их, благо рядом с разорённым лекарским обозом возможностей для этого было предостаточно. Всё это время Карл стоял рядом, и взгляд его источал ненависть. Он сжимал в руках кинжал и боролся с искушением пустить его в ход. Когда, наконец, Рия закончила, она вновь обратилась к Вайсу.

— Теперь, мы уйдём, а ты останешься здесь. Вряд ли кто-то отважится приблизиться к этому месту в ближайшие дни, как только узнают о драконе. Но даже если тебя кто-то найдёт, это точно будет не лекарь. А значит, тебе наверняка конец. Идём, дядя. До Энгатара путь неблизкий.

Уходя, Карл оглянулся. Наёмник сидел на земле, бессильно облокотившись на колесо. Рия подложила ему под спину мягкий тюк, так что подручный Иды Морнераль мог ожидать смерти со всеми удобствами. Вайс заслужил смерти, в этом сомнений не было, но, наверное, и сам Карл заслужил её не меньше… Алхимик взглянул на кинжал, провёл пальцем по лезвию. Но не сейчас, нет. Он посмотрел на Рию: её лицо было спокойно и холодно. Воистину говорят, нет большей жестокости, чем жестокость милосердных.

* * *

Рихард Вайс встречал рассвет среди дыма и догорающего пламени. Боль не отступала ни на мгновение, но постепенно он привык к ней. Дышать было тяжело. Рихард то и дело проваливался в забытье, но, каждый раз возвращаясь в сознание, он с невыносимым отчаяньем понимал, что всё ещё жив. И это было даже мучительнее, чем просто терпеть боль снова и снова.

Да уж, девчонка оказалась куда более жестокой, чем её дядя. Вайс понимал это и не осуждал. Он был честен перед собой и прекрасно понимал, что у каждой из его жертв было полное право подарить ему самую страшную из возможных смертей в случае, если ему не удастся убить её. Но ему всегда удавалось сделать это первым. Каждый раз, кроме этого.

Теперь Долина не принадлежит госпоже Морнераль. О нет… Ни ей, ни мальчишке Делвину не справиться с такой напастью. Жалко мальчишку… Кто бы мог подумать, дракон! Вайс в детстве слышал рассказы об этих созданиях от путников, но всегда считал их лишь байками. Драконы вымерли — это всем известно. А случившееся этой ночью оказалось смачной пощёчиной всему тому, в чём Вайс был уверен. И где же чёртова смерть, когда она так нужна! Как же трудно дышать…

Очнувшись в очередной раз, Вайс увидел перед собой чью-то фигуру. Солнце уже взошло и раскрашивало её в огненные тона, напомнившие об осенних листьях. Наверное, он бредит… Ему больше никогда их не увидеть и не съездить с дочерью в Альвенгау побродить по осеннему лесу. Ну, хоть смерть наконец пришла к нему. Что-то это да значит… Осень, когда природа умирает до весны… Фигура смерти в осенних тонах… Но ему уже не ожить весной… Нет, такие, как он, умирают навсегда… Оно и к лучшему…

— Жизнь едва теплится, — послышался добрый, по-отечески мягкий голос.

— Едва… — отозвался Вайс, с трудом двигая высохшими губами. Он почувствовал, как проваливается куда-то и успокоился, решив, что это и есть смерть. Но вдруг сознание неожиданно вернулось к нему. Боли не стало, дышать стало легко. Изумлению его не было предела, он поднял взгляд и разглядел в фигуре, окрашенной утренним светом, немолодого человека с короткими волосами, одетого в серую рясу.

— Я умер? — с надеждой спросил Вайс. — И теперь ты проведёшь меня в царство мёртвых?

— К счастью, я опередил слуг бога смерти. Ты жив, друг мой.

Вайс ощупал себя и не ощутил ни вмятин на груди, ни жжения перевязанных ран. Направив изумлённый взгляд на незнакомца, он выпалил:

— Да кто ж ты такой, чёрт тебя дери⁈

— Всего лишь служитель Холара, — улыбнулся тот, а лицо, испещрённое морщинками, излучало доброту, — не так давно пустившийся в странствие. Прежде меня звали отец Дормий, а теперь… Пусть люди сами решат, как меня называть.

— Ты исцелил меня за мгновение. В Анмоде таких зовут святыми, хех.