Операция «Карусель-2» набирала обороты и размах. Такая непохожая на предыдущую, на просто «Карусель». Чуть более трех недель – и как все изменилось…

Если бы генерал Золотых не был так занят, возможно он и задумался бы над тем, как порою бывает тяжко ощущать себя песчинкой в жерновах времени крутых перемен.

– У меня есть светильник, – сказала Ядвига, показывая Арчи упакованный в хрусткий плацентофанид стержень. – Ломать?

– Не надо, – сквозь зубы сказал Арчи. – Попробуем так.

И они побежали. Хотя нет, не побежали – в темном ущелье бежать означало искалечить себе ноги. Поспешили, так будет точнее. Поспешили прочь из ущелья.

Арчи включил «ночной взгляд». Он и так неплохо видел в темноте, но если не таращиться под ноги, а просто смотреть вперед, выхватывая камни у ног периферийным зрением, вполне получалось даже временами переходить на трусцу. Пока вновь не встречалась россыпь крупных желтоватых камней – ночью они казались просто светлыми.

Ядвига и не думала отставать; ее движения стали экономными и стремительными. Она сейчас очень напоминала харзу на охоте – та же нечеловеческая грация и отточенность каждого движения, та же неудержимость, сквозящая в каждом изгибе тела…

Ее Арчи тоже воспринимал периферийным зрением. Уголком глаза.

Медленнее чем хотелось бы, но они все же продвигались к устью ущелья.

Никакие дисколеты больше не шныряли, заслоняя звезды, над головами. Никакие особые звуки не нарушали тишину летней ночи. Разве что потрескивали, остывая, окрестные камни, хныкал выше по склону шакал, да на деревьях вокруг «Чирс» беззаботно скрипели на всю округу цикады. Еще доносился далекий и слабый плеск воды – это ниже по склону струя из артезианской скважины била в бетонную пиалу бассейна.

Когда ущелье достаточно раздалось, чтобы камни остались у стен, а посредине обнаружилась тропинка, Арчи перешел на настоящий бег.

Все это время он боролся с разнообразными предчувствиями. И понятия не имел – что сейчас увидит.

Незаметно ущелье сошло на нет – стены полого обратились основаниями двух соседних гребней. Арчи с Ядвигой взобрались на правый, и на миг застыли.

Прожектора на стройплощадке волков исправно горели. Не вздымался к небесам дым, не буйствовало шальное пламя. И непохоже было, чтобы на Хендываре возникли какие-нибудь посторонние воронки…

«А с чего я взял, что будут воронки? – лихорадочно соображал Арчи. – Стратег хренов. В любом действии готов подозревать агрессию. Может, волкам просто помощь подоспела? Из космоса? Со спутника?»

На «Чирс» все тоже выглядело как обычно. Цепочка осветителей на периметре-мономорфе и на заградительной проволоке. Те же прожектора. Ярко освещенная проплешина у ворот. Огоньки в окнах, тусклые из-за света прожекторов, но вполне различимые.

– Пойдем! – Ядвига нетерпеливо дернула его за рукав.

Естественно, она увлекла Арчи к стройплощадке.

И снова бег, бег под уклон, сквозь духоту среднеазиатской ночи, сквозь тьму…

Под ногами тихо хрустела иссохшая колючка, отвар из которой пили местные. На «Чирс» тоже пили этот отвар, горький, но быстро приходящийся по вкусу. И прекрасно утоляющий непрерывную жажду чужака на этой земле.

Недалеко от памятного окопчика Ядвига сказала Арчи:

– Побудь здесь…

Арчи не стал перечить. Он привык, что для неволков ход на стройплощадку закрыт. Волки хранили свои секреты, и это было нетрудно понять. Он присел на все еще теплую со вчерашнего дня землю, шикнув, вытащил из-под задницы некстати подвернувшийся колючий побег и затих. Ядвига, пригибаясь, пересекла освещенное ближайшим прожектором пространство по направлению к окопчику. Некоторое время пробыла там, потом лаской выпросталась, текуче вскочила на ноги и побежала дальше.

Тишина звенела в ушах.

«Странно, – подумал Арчи. – Ночь ведь полна звуков, но они как-то очень органично отступили на второй план, на фон. А тишина рвется в уши, словно бежит от каких-то одной ей ведомых страхов…»

Небо готовилось светлеть: короткая августовская ночь уступала место нарождающемуся утру.

Когда у прожектора появилась Ядвига и призывно махнула рукой, Арчи сначала не поверил. Но Ядвига продолжала махать, и пришлось вставать, и тоже бежать вперед. Пригибаясь. Зачем-то пригибаясь…

Он миновал окопчик – пустой. Совершенно пустой, словно выметенный. Добежал до Ядвиги – у той был несколько растерянный вид.

– Никого нет, – сообщила она. – Вообще никого. Ни единого человека.

Арчи озирался. Он впервые попал сюда, на секретную стройплощадку волков. Десятка два капониров разбросанные без особой системы; некоторые накрыты пузырями маскировочной сетки. Ажурные стойки под прожектора. Неживая электрическая подстанция-преобразователь, к которой, выныривая из-под земли, подводились четыре толстых кабеля в черной изоляционной оболочке. Круглая площадка с красным пятном идеальных очертаний в центре, какие-то непонятные механизмы за пределами пятна.

И пусто. Ни души.

– Что это значит? – спросил Арчи, надеясь, что Ядвига в состоянии объяснить это безлюдье.

Но он ошибся.

– Понятия не имею, – сердито ответила Ядвига. И добавила: – Никого даже на центральном посту!

– А в городке? – осенило вдруг Арчи. – В палатках?

Но и в отстоящем от стройплощадки метров на двести палаточном лагере не нашлось ни души. Арчи присмотрелся, пытаясь понять, что же здесь произошло. Следы сборов наличествовали, даже можно сказать следы спешных сборов, потому что там и сям валялась в совершеннейшем беспорядке всякая всячина – пустые банки из-под консервов, упаковочная пленка, разнообразный хлам и мусор, который волки обыкновенно не бросали где попало, Арчи имел время в этом убедиться. Но несмотря на всю поспешность сборы все же не несли следы экстренности. То есть, ничего жизненно важного, вроде оружия, припасов или вещей, брошено не было. Значит, волки уходили спешно, но срок ухода определяли все же сами. Если их что-либо и вспугнуло (те же дисколеты), это что-то прямой и немедленной угрозы не несло.

Арчи не замедлил высказать свои соображения вслух. Ядвига как раз вылезала из первой попавшейся палатки.

– Скажи, – спросил ее Арчи, – а не могли на этих дисколетах явиться ваши прежние… наниматели?

– Не вижу – с чего бы? – пожала плечами Ядвига и села на пустой деревянный ящик, явно предназначенный в конечном итоге на дрова к костру. – Война закончилась. Нашим прежним хозяевам нечего делать в этих краях.

– А свои дисколеты у вас… в смысле – у вашей группы были?

– Насколько я знаю – нет, – Ядвига легонько покусывала губы. – Хотя, Расмус очень предусмотрительный командир. Но ведь были поводы воспользоваться дисколетами раньше. Весьма насущные поводы. И уж тем более непонятно, что могло заставить Расмуса применить их сейчас?