– С официальной версией произошедших событий, приведших к гибели моего отца, вы, полагаю, уже знакомы?

– О ней гудит весь город, – хмыкнул Элефиаль лек Бри. – И знаете, большинство не находит ее несколько странной. Грем Дербас давно пользовался славой слегка сумасшедшего, и его привычка сводить общение с единственной дочерью к минимуму была общеизвестна. В то, что юная наследница решила избавиться от единственного родича, способного прожить как минимум еще лет пятьдесят без всяких проблем со здоровьем, верят почти все.

– Но не вы? – кивнула каким-то своим мыслям Лаэла.

– Не я, – охотно согласился портной. – Мне повезло родиться немного эмпатом, хоть это и мало кому известно. Способности слишком малы, чтобы их развить во что-то путное, но при тактильном контакте с кем-либо уберечь свои истинные чувства в тайне сможет разве что архимаг. А костюмы и платья вам обоим шились исключительно после собственноручного снятия мерок. Я не знаю, что произошло три дня назад, но могу быть уверен в одном: вы, Клер, своего отца всегда любили, а он отвечал взаимностью и последние полгода очень за вас боялся. Даже сильнее, чем обычно. Да и потом, сам способ убийства с помощью банальной мины, пусть даже самодвижущейся, вызывает у того, кто знает историю вашего рода, сильные сомнения.

У меня на глаза навернулись слезы, и, чтобы скрыть их, я попробовала зажмуриться. Не помогло.

– Что вы имеете в виду? – услышала я голос эльфийки.

– Магические способности юной леди куда сильнее, чем думают окружающие, – последовал ответ портного. – Я ведь немного знал ее матушку.

И он тоже?! Мало мне Миста… Неужели бренди отравлен? Или сигаретный дым? Ушастые мастера на такие штучки.

– И уверен, – продолжил Элефиаль, – дочь такой могущественной ведьмы, реши она извести отца, ни капли не смыслящего в магии, обошлась бы без всяких взрывающихся штук.

О Хенее полуэльф говорил с заметным уважением. Кажется, на этот раз пронесло и дочь за грехи родительницы убивать не будут.

– Чем же она вас так впечатлила? – не выдержала я.

– Ну понимаете… – смутился вдруг портной. – Когда она только приехала, то заказала мне дорожный костюм и немного повседневной одежды для домашнего ношения, но слишком торопилась, чтобы дать снять мерку, и попросила сделать работу на глаз. А я как раз за день до того хорошо отпраздновал день рождения своего кузена и тем утром был сильно не в форме. Да и света тогда не хватало, ведь рассвет только-только занялся… В общем, я ошибся с размером…

Понятно, чего боялась мамочка и почему так спешно удрала из цепких рук полуэльфа. Солнце ее припекало, и кровопийца не хотела больше, чем необходимо, попадать под его лучи. Сколь бы ни был древним и могущественным вампир, а день причиняет ему заметные неудобства. Но все же, что в этом такого? Ошибся портной и ошибся. Или его потом толпа мертвецов по всей мастерской гоняла, пока он свою работу не переделал?

– И? – точно так же недоумевала Лаэла.

– Она примерила, – вздохнул Элефиаль. – Все подошло просто идеально.

– Трансформация. – Ой, это чего, мой голос?

– Именно, – согласился полуэльф. – Ваша многоуважаемая мама изменила свое тело под нужный размер, чем ввергла меня в состояние шока. Я даже подумал, что все еще пьян и вижу профессиональный кошмар. Клиент, что подстраивается под одежду, а не наоборот. Это был настоящий кризис мировоззрения. На то, чтобы успокоиться, ушла почти неделя и восемнадцать бутылок различных напитков, четыре из которых были гномьим спиртом, а три – тролльей ягодной настойкой.

Если не врет, то настоящее чудо, что он вообще выжил, выпив столько крепленого за такой маленький промежуток времени. Национальным напитком каменнокожих здоровяков, между прочим, запрещено протирать амулеты. Он их металл растворяет.

– Потом я долго искал информацию по этой отрасли волшебства и выяснил, что она считается почти утерянной, – ударился в воспоминания Элефиаль. – Ею владеют лишь сильнейшие шаманы гоблинов и два или три архимага, ввиду высокой сложности. Это меня несколько успокоило и изгнало кошмары, в которых индивидуальный пошив на фигуру сменялся безликим изготовлением тряпок по шаблону, под который клиенты сами себя подгоняли. И когда произошло то несчастье с ложным обвинением вашей матушки в какой-то чуши, я ничуть не удивился, узнав, что она уничтожила посланный за нею отряд. Против чародея, обладающего подобным могуществом и опытом, без пушек выступать просто глупо.

Да уж, вот уж действительно показатель могущества! Фигуру под платье подогнала! И ведь Элефиаль ни капли не лжет, в этом я уверена. Его действительно этот фокус впечатлил сильнее, чем все остальные достоинства личности, считающейся сильнейшим некромантом столетия.

– Ну, значит, вы в настоящие причины произошедшего поверите без особого труда, – решила высказать всю правду я. – Все подстроил один из служащих министерства разведки и контрразведки. Хенея тогда убила его брата, я недавно сильно избила сына, который слишком много себе позволял, так что магистр Мист банально решил отомстить. За все и сразу.

– Нечто в этом духе я и подозревал, – задумчиво пробормотал полуэльф. – Ладно, пару дней можете посидеть в моем подвале, а потом я вас потихоньку из города вывезу, забросав каким-нибудь хламом, которому место в ближайшем овраге.

– Не получится… – голос уютно свернувшейся в кресле Лаэлы был полон просто-таки вселенской скорби, – в распоряжении этой поганки Миста оказалось достаточно биологических материалов для того, чтобы обнаружить нас даже при помощи самого простейшего амулета следа. Охрану, или то, что от нее осталось, – тут взгляд эльфийки как будто случайно скользнул в мою сторону, – найдут через час, максимум два. Еще часов пять на настройку амулета. Итого – времени у нас практически нет. Нам необходимо к полудню оказаться на расстоянии хотя бы двадцати, а еще лучше пятидесяти миль отсюда для того, чтобы Мист и его ищейки не смогли взять след.

– Мы не успеем. Никакие лошади не могут двигаться настолько быстро, – покачала головой я. – Тем более по нашим дорогам, которые, признаться честно, больше походят на тропинки.

– Да и ты сейчас не в той форме, чтобы выдержать скачку, – заметил Гроткар, тактично умолчав о том, что гном, передвигающийся верхом, явление примерно столь же частое, как темный эльф, проявляющий милосердие. Но он прав, мое многострадальное тело, из которого совсем недавно извлекли пули, несмотря на всю свою способность к регенерации, восстановиться еще не успело. Все-таки какой-то я нетипичный дампир, обычные-то после хорошей трапезы – а двух охранников к таковой без сомнения можно причислить – должны были бы исцелиться от всего, кроме психических заболеваний. Да и глаза у меня не красные. И даже уже не зеленые. Неужели я натерпелась недостаточно боли и страха? А папа еще вина боялся, тут палачи и те сделать нечего не смогли…

– Так, у нашей клыкастой красавицы глаза опять на мокром месте, – заметил очевидное Торкат. – Ладно, Клер, не плачь, есть у меня идея. Жутко противоправная, конечно, но…