сказал Марроу, что не помнит, «когда еще чрево катодной трубки так мощно поглощало каждую секунду трансляции».

Момент «Марроу» для YouTube наступил 19 июня 2009 года, когда сайт показывал революцию, развернувшуюся в Иране.

Иранцы начали публиковать зернистые кадры уличных протестов, снятые на мобильные телефоны, и яростную реакцию режима. Ручеек превратился в шквал. Зеленое движение в Иране было самой большой мировой новостью, но кабельным сетям нелегко было освещать эти события из-за сокращений и ограничений на въезд в Иран. Руководителю отдела коммуникаций YouTube Рикардо Рейесу поступил звонок от озадаченного продюсера CNN. «Парни, вы получаете больше материалов, чем мы, — сказал продюсер. — Как вам это удается?»

Рейес объяснил, как работает YouTube, и пригласил менеджеров CNN нанести ему визит. 19 июня в эфире ночного шоу Вольфа Блитцера показали фрагмент из штаб-квартиры YouTube. Оператор, сидящий перед настольным монитором, приблизил изображение из Сан-Бруно, чтобы запечатлеть для миллионов зрителей иранскую революцию. Рейес указал репортеру CNN на карту Тегерана в Google; на ней были видны цифровые изображения всех загруженных клипов, многие из которых демонстрировали тревожное жестокое насилие. «Как правило, мы удаляем такие видео, — говорила репортеру Виктория Гранд, новый директор по политике YouTube, пришедшая из Google. — Наш канал не предназначен для трансляции ужасов. Но для этих кадров мы сделали исключение с четкой документальной целью: мир должен их увидеть».

«Итак, Вольф, — заключил репортер, обращаясь к Блитцеру, — это действительно переломный момент для YouTube».

На следующий день, в субботу, иранские силы безопасности застрелили студентку из Тегерана Неду Ага-Солтан. Шокирующее видео смерти девушки — крики толпы вокруг ее маленького тела, кровь, льющаяся из ее глаз, — облетело весь мир и попало на экран Джули Мора-Бланко, которая была в числе первых модераторов YouTube, но потом пошла на повышение и стала наводить порядок в запутанных сценариях канала. Мрачное видео привлекало много внимания. За три года до этого сотрудники YouTube спорили о том, как поступить с загруженными кадрами казни Саддама Хусейна. Тогда было решено сохранить некоторые клипы и удалить другие как слишком жестокие, но у компании все еще не было однозначных протоколов для таких событий. Мора-Бланко знала, что ее решение может иметь глобальное значение. Она подключила коллег, те проконсультировались с юристом, и все вместе решили сделать для этого видео исключение «ввиду высокой событийной ценности». Программист разработал небольшую предупреждающую надпись для первых кадров клипа, которая со временем сделалась стандартной. Съемки этой ужасной смерти определили отношение мира к политическому перевороту в Иране. Это был грубый, мучительный контент, и его можно было увидеть только на YouTube.

При этом компания изо всех сил пыталась приспособиться к своей новообретенной ответственности. Ни ее машины, ни модераторы не были экспертами по Ближнему Востоку. Происходили ошибки. Однажды появились жестокие видеозаписи из Каира: полицейские пытают одну женщину и бросают труп другой в мешок для мусора. Слишком жестоко. YouTube удалил съемки и тот аккаунт, который их разместил.

Правозащитные организации быстро сообщили юристам Google, что аккаунт принадлежал известному египетскому активисту[81], документирующему преступления полиции. YouTube вернул ролик на место.

Неудивительно, что иранский режим в конечном счете заблокировал YouTube у себя в стране. Хакеры создали обходной путь — инструмент компьютерной сети, который позволял иранцам отправлять отснятый материал на некий электронный адрес, откуда они затем автоматически загружались в учетную запись на YouTube. Но у этого обходного пути была одна проблема: им мог воспользоваться любой желающий. Кто-то начал отправлять туда видео, защищенные авторским правом. У YouTube было твердое правило: три нарушения авторских прав, и канал-нарушитель автоматически удаляется. Так этот аккаунт исчез и унес с собой тысячи видеоматериалов, документирующих переворот в Иране. Некоторые сотрудники YouTube подозревали, что за потоком защищенных роликов стояли агенты иранского правительства, но доказательств не было. Кроме того, исправить что-либо было уже невозможно.

* * *

Марк Литтл наблюдал за Зеленой революцией на YouTube из своего дома в Дублине. Он уже два десятилетия работал на ирландском радио, освещая войны в Ираке и Афганистане. Сокращение бюджета удержало его от поездки в Иран, но он увидел необработанные кадры с места событий на YouTube и был поражен их потенциалом. Кому теперь нужны иностранные корреспонденты?

Социальные сети стремительно становились феноменом глобального значения. В 2009 году Twitter превратился из узкоспециализированного сайта в массовое зрелище; Facebook* внедрила кнопку «Нравится» и почти утроила свою пользовательскую базу, доведя ее до 350 миллионов. Литтл вместе горсткой других ветеранов новостной индустрии говорил о том, как его потрясла мощь социальных сетей — они заменили собой непосредственность прямого эфира, авторитет ведущего, эмоциональный вес показаний очевидцев. Через несколько недель после первых протестов в Иране впечатления Литтла только усилились, потому что умер Майкл Джексон. Будучи на одной ирландской свадьбе, Литтл слышал, как молодежь рассказывала новости о короле поп-музыки.

— Откуда ты знаешь? — спросил он одного парня.

— Twitter, — был ответ.

Гости свадьбы танцевали под Thriller в знак почтения за десять минут до того, как газеты подтвердили смерть Джексона.

На Литтла это подействовало отрезвляюще. Любой человек в Интернете мог сообщить любую новость, и люди купили бы ее. «Если каждый может рассказать историю, — подумал он, — то кому доверять?» Литтл придумал Storyful — цифровой отдел новостей, призванный отвечать на этот вопрос. С помощью такого ресурса можно было бы фильтровать материалы социальных сетей из таких мест, как Иран, проверяя их подлинность и значимость. Литтл набрал небольшой штат сотрудников и предложил новостным изданиям использовать Storyful в качестве иностранной новостной редакции эпохи цифровых технологий. Вскоре он связался со Стивом Гроувом, молодым менеджером YouTube по политическим вопросам. После того как была распущена его редакционная команда, Гроув удвоил усилия по налаживанию партнерских отношений с внешними группами, чтобы продвигать YouTube как площадку для серьезных СМИ.

Затем в Тунисе уличный торговец поджег себя и тем самым положил начало Арабской весне. В Египте протестующие заполонили улицы, и за короткий промежуток времени на YouTube появилось 100 000 видеофрагментов из этой страны, что стало огромным скачком в использовании сайта на ее территории. Гроув позвонил ветерану CNN Дэвиду Клинчу, который возглавил отдел Storyful в США, и спросил, может ли он помочь в отборе видеокадров Арабской весны. Клинч повесил трубку и немедленно позвонил Литтлу в Ирландию, чтобы передать этот запрос.

— Нам платят? — спросил Литтл.

Клинч задумался:

— Я не знаю.

YouTube предложил платить около 10 000 долларов в месяц, давая понять, что компании нужна помощь редакторов для просмотра контента с Ближнего Востока. YouTube не стал бы делать это сам; он нанимал инженеров, а не